Граф Суворов. Том 4

С тихим щелчком броня открылась, и я тут же вцепился в край обеими ладонями, раскрывая дверцу на спине. Парень еще дергался, изо рта у него шла пена и формально он еще был жив. Секунд сорок — пятьдесят, если не запустить остановившееся сердце. Вот только с его меридианами творилось какое-то безобразие. Нет они не были порваны, как после приема наркотиков в случае Герба, просто энергия перестала течь.

— Только попробуй сдохнуть, придурок. — выругался я. Положив Якова на бетонный пол, выщербленный после нашей схватки, и начав непрямой массаж сердца. А спустя всего несколько мгновений я почувствовал на плече чью-то ладонь и увидел склонившегося Строгонова.

— У него инфаркт, или инсульт. Я не очень разбираюсь. Сердце остановилось. — не прекращая стимуляцию сказал я.

— Мы разберемся. — ответил медик с гербом Асклепия на груди. — Отойдите пожалуйста и не мешайте нам работать!

— Ему нужна капельница, препараты… — начал было я, но Строганов схватил меня за плечи и повернув к себе покачал головой. — Если он сдохнет, мы не узнаем, что произошло. Кто с ним это сделал?

— Он сам. Это каденция. — ответила стоящая чуть поодаль Бакинова. — Состояние, которому учат только военных в звании от поручика и выше. Возможно, такой финал — родовой секрет.

— Это уже не важно. Мы все слышали его угрозы и оскорбления. Камеры зафиксировали факт применения резонансного меча, который он просто скрывал за проводящим лезвием. — проговорил Василий, кивнув в сторону Якова, которого уже грузили на носилки. — Это уже не турнир и даже не дуэль. Учитывая разницу в ваших рангах, это будет квалифицировано как покушение на убийство. И если он выживет станет только хуже. Это позор…

— Дважды позор, если учитывать, что даже используя выгорание, он проиграл. — заметила Мария Ивановна. — Еще стоит уточнить, почему все отряды в тяжелой броне оказались так далеко от арены? Предательство?

— Вряд ли, скорее просто никто не мог предположить, что на арене схлестнутся шестой и двенадцатый ранги. — покачал головой Строганов. — Не нужно искать виновных там, где их нет.

— Это скандал, при этом скандал очень показательный. — заметил я, проводив взглядом Якова, которого уже вынесли с арены. — Что с ним будет дальше? Тайная полиция или гвардия Суворовых?

— Он наследник другого рода, так что полиция. Если он выживет, конечно. — ответил Василий. — Лучше скажи, как тебе удалось попасть ему в забрало? От него же должны были все конструкты лопаться.

— Повезло, наверное. — пожал я плечами. — Но теперь светошумовые гранаты я буду носить с собой всегда.

— Да, это стало полной неожиданностью, для всех… идем, надо еще с судьями поговорить. — кивнул Строганов, и в этом я с ним был совершенно согласен. Произошедшее не укладывалось ни в какие рамки турнира, но каково же было мое удивление, когда зайдя в судейскую, мы услышали как несколько человек буквально орут друг на друга, размахивая руками.

— Он использовал боевые гранаты! — услышал я выкрик одного из мужчин и с удивлением узнал «таракана», который куда-то исчез из училища пару месяцев назад. Я уже думал, что преподаватель по фехтованию подался в теплые страны, но кажется у него нашелся повод чтобы вернуться, вот только результат был совершенно не тот на который рассчитывал орущий и брызжущий слюной мужчина.

— Мы все слышали крики княжича Плещова, это прямая угроза жизни. — кричал другой. — Кроме того, на камерах хорошо видно, что Яков использовал резонансный меч, это шестой ранг, против двенадцатого! Нарушение всех правил!

— Нет никаких правил, запрещающих участие в турнире бойцов с разными рангами. — парировал Ежиков. — А то, что он кричал в запале схватки — только его дело!

— О, таракан. А я думал ты сбежал. — громко, так что услышали все в комнате, сказал я. — Требую отвода судьи Ежикова, как пристрастного урода, пытающегося испортить мне жизнь со своего преподавательского опыта в училище.

— Мерзкий маленький засранец! — с отвращением на лице проговорил Таракан, схватившись за рукоять висящей на боку сабли, но я не стал больше ждать. Рывок, и мой кулак прилетел в ухо мужчине не успевшему достать оружие. Рухнувший на пол Таракан откатился в сторону, и замер с выпученными глазами.

— Он пытался достать саблю. Посмотрите потом по камерам. А пока, задержите и допросите, кажется, к тому, что Яков использовал выгорание, этот урод имеет самое непосредственное отношение. — проговорил я, и все судьи с удивлением посмотрели в мою сторону.

— У него фиксировали пики до девятого ранга. Никак не до шестого. — заметил один из мужчин со значком судьи. — Если это каденция, соло, то это все объясняет.

— Теперь главное, чтобы княжич выжил и сумел дать показания. — ответил другой. — Что же, думаю других мнений быть не может. И с технической и с практической точки зрения — победа за Александром Суворовым. Поздравляю вас юноша, и желаю успехов в финале. Думаю, вы сумеете показать в Летнем дворце все на что способны.

— В Летнем дворце? — не сразу сообразил я.

— Совершенно верно. Его императорское величество приказал перенести финальные схватки туда. Через три недели. — ответил судья с плохо скрваемой гордостью в голосе. — И мы все туда приглашены.

Три недели… во дворце. А у меня еще ничего не готово… похоже стричься и красится пора уже сейчас.

Зимний дворец, покои императора.

— И что она в нем нашла? — недоуменно проговорил Петр, глядя на фотографию младшего Суворова, вклеенную в досье. Фото было чуть размытым, и явно не с самого лучшего ракурса, зато по словам шефа тайной полиции — самым актуальным. Подростки растут и меняются быстро, так что не важно, как он выглядел еще полгода назад.

Не смотря на то что лицо оказалось смазанным, по фигуре была различима мощная мускулатура, а в досье указывалось что парень выдерживал не только стандартные нагрузки, но и повышенные, которые применялись к штурмовым частям гвардии для отбора в спецотряды.

Показательна была и сила парня. Двенадцатый формальный ранг был перекрыт использованием всех трех типов конструктов, при этом пресс был указан как восьмой, а щит — девятый ранг. Что для неполных семнадцати лет было уровнем гения, или же, по-простому — барона. Такому титул можно было присвоить просто по факту сдачи экзаменов в высшую военную академию, так что если он еще и в турнире победит…

Единственная проблема, и в докладе от тайной канцелярии и в досье, предоставленном по требованию самим родом Суворовых — прошлое парня оказалось совершенно туманно. Мирослав настаивал на том, что парнишка — сын Бронислава, родной, пусть и незаконнорожденный. Шеф полиции — что подросток был усыновлен согласно завещанию и последней воле погибшего Суворова, что не отменяло первого варианта. Так или иначе, талантливый дарник на службе империи — никогда не лишний.

А что до замужества дочки, если этот выскочка сумел ей отказать, пусть она побарахтается… вдруг Петру, как отцу, повезло, и егоза и в самом деле нашла себе достойного мужа, который сумеет совладать с ее взрывным характером?

Петроград, усадьба Долгоруких.

— Что скажешь, Михаил? — спросил Илларион, не вставая с кровати. После ранения врачи вытащили из него почти сто грамм дроби, но за прошедшие несколько месяцев он так и не сумел прийти в норму, передав жандармерию в руки отца. Однако дела сына заставили его вновь взять бразды правления.

— Он монстр. — ответил сын нехотя. — Чудовище.

— Чувствую ты имеешь ввиду не Якова, хотя, судя по выкрикам этого юнца он хотел и нашей с тобой смерти. — усмехнулся и тут же поморщился от боли Илларион. — Суворовы побеждают на всех фронтах. Становятся только сильнее, пока наш род чахнет. А государь задумал взять себе в жены новую, молодую девку. Так еще и племянницу твою признал дочерью, возвысив в титул княжны Морозовой. Ты не имеешь права проиграть.

— Это мелкое чудовище за пару месяцев перепрыгнуло с двенадцатого ранга до восьмого! Да ты же сам видел, как он расправился с Яковом! — возмущенно проговорил Михаил, не поднимая глаз на отца. — Или ты хочешь, чтобы я тоже… спел соло?

— Ну нет. Такого счастья нам не надо. — усмехнулся Илларион. — Но выскочек необходимо поставить наместо.

— Если не усиливающие наркотики и выгорание, то что? — все же решился взглянуть на главу рода парень.

— Скажем так, есть у меня пара идей. Не беспокойся, лучше отправляйся на тренировку. — улыбнулся Илларион. — Я уже велел техникам подготовить для тебя доспех в котором ты выйдешь на финал.