Ярар. Начало

* * *

Наши сборы продлились дольше. И только спустя два часа мы были готовы выдвигаться. Разумеется, задержались мы из-за Ерби с Инессой, которые долго наводили «красоту».

Но никто из нас не роптал, понимая, что девушкам сложнее собираться, чем парням.

Когда мы подходили, в нашу сторону вышел слуга. Честно сказать, раньше я его не видел. Но прошло два года и много могло измениться. Он поклонился.

— Госпожа, послала меня к вам, чтобы проводить прекрасных леди к ней, — посмотрев на Ерби и Инессу, сказал он. — У неё вы сможете подобрать наряды для себя.

Девушки посмотрели на Зеса с графом, и получив от них одобрение, быстрым шагом пошли за слугой. Оставшись мужской компанией, мы, вслед за Григорием, направились в банкетный зал.

— Ну как, Ярар, всё осталось как прежде? — спросил дядя, когда я крутил головой осматривая всё вокруг.

— Да, — ответил я. — Скажи, а где сейчас Тимофей? Я хочу его увидеть прежде, чем мы пойдём праздновать.

Григорий сбил шаг, и чуть не споткнулся на ровном месте.

— Ярар, мне нужно разрешение родителей. Сам я не могу.

Я кивнул, признавая правоту в его словах.

— Хорошо. Как он вообще?

— Плохо. Он может только разговаривать. Но руки и ноги его не слушаются. — И на одном дыхании выдал: — Корф сказал, что Тимофею осталось не больше полугода.

Шедший позади нас граф, обратился к Георгию.

— Геша, поверь мне на слово, тебе стоит сводить своего племянника к ребенку. Если он не сможет помочь, то уже никто не сможет.

— Граф, — обратился официально он, тем самым показывая, что тот лезет не в свои дела, — я ценю Ваше мнение. Но Корф дипломированный специалист.

— Дядя, что ты заел про диплом? Это всего лишь бумажка. И хочу тебе напомнить, что благодаря мне Ярина жива и здорова.

Крыть ему было нечем.

— Хорошо, — сдался он, — пойдём к Тимофею.

Пока мы шли, Григорий послал слугу за плащом. И у дверей в спальню брата этот же слуга передал плащ мне.

— Для чего он мне?

— Надень его. — И пояснил: — Он запомнил, как ты пытался его убить. Хоть всё время говорит, что это не ты.

— В смысле не я?

— Не знаю. Никто не разбирался о чём он тогда говорил. — И вспоминая события тех дней, Григорий стал рассказывать: — Талий ускакал в погоню. Эмери не отходила от Тимофея. Корф очень долго пытался исцелить твоего брата, но у него ничего не выходило. Мы пытались при нём не говорить о тебе. И я не знаю, сообщили ему, что ты не виноват в его состоянии или нет. Поэтому нужно надеть плащ с капюшоном, чтобы не травмировать его и не напугать.

— Хорошо, дядя. — согласился я. Признаться честно я даже не подумал об этом. И когда я спрятал лицо под капюшоном, Григорий открыл дверь в спальню.

Я оглянулся назад, и увидел, что граф и Зес остались в коридоре.

— Мы будем там лишними, — сказал Зес. После чего он закрыл за нами дверь.

Было ли мне страшно? Нет. Я не был близок с Тимофеем и Марией. А моё долгое отсутствие дома ещё больше нас отдалило. Но он оставался моим братом, и я хотел помочь ему.

На кровати лежал маленький мальчик. На вид ему было не больше четырёх лет. Я посмотрел на него своим зрением. Травма в шейном отделе, отливала чернотой. Корф снова ошибся. Тимофею оставалось жить дни.

— Ярар, не молчи! Ты сможешь ему помочь? — с надеждой в голосе спросил Григорий.

— Не знаю. Его состояние очень плохое.

Я подошёл к спящему брату и сел на кровать рядом с ним. Положив его на бок, я разбудил его.

— Кто здесь? — спросил он.

Я посмотрел на Григория, и показал ему рукой встать с другой стороны кровати, чтобы его увидел Тимофей.

— Не бойся, Тима, это я, — сказал дядя. — Прибыл ещё один целитель осмотреть тебя.

— Не обманывай, дядя. Я чувствую. — И сердитым голосом, сказал: — Поверни мою голову в сторону целителя.

Я сам решил ответить.

— Нельзя. Я должен положить свои руки на шею. Потерпи. Сейчас я полечу тебя, и мы познакомимся.

— Чудной ты, брат! Я чувствую тебя. — Когда он сказал это, мои руки дрогнули.

И я быстро сказал.

— Тима, не я на тебя напал, — стал успокаивать его я. — Меня похитили за день до этого.

— Я знаю, — спокойно ответил он. — Но родители меня не слышали. Ты сможешь мне помочь?

— Не попробуем не узнаем!