Сердце саванны

Глава 4

Проснулась она от того, что луч света, проникающий в комнату сквозь плотные занавески, остановился у нее на лице. Вдруг глаза перестало слепить — что-то заслонило окно. Сощурившись, она попыталась сфокусироваться на предмете, нависшем над ее кроватью и внезапно поняла, что это Драко. Причем не просто, а в одних шортах, без футболки.

— Грейнджер, — протянул он, заметив, что она проснулась. — Хватит спать! — и с совершенно наглым видом Драко уселся прямо на ее ноги.

Гермиона прекрасно понимала, что воспользоваться грубой силой не выйдет — все-таки Драко вырос, и на любой удар ответит ударом, но, учитывая, что она девушка — сглазом или "премилым" проклятьем. Поэтому, набрав как можно больше воздуха в легкие, она решилась использовать свой самый опасный прием — "отчитать мелкого пакостника". Предполагалось, что говорить нужно тоном-смесью разъяренной МакГонагл и разгневанной миссис Уизли.

— Драко Малфой! Немедленно подними свой тощий зад с моей кровати!

Прием всегда действовал безотказно — мальчишки, парни и даже мужчины краснели или бледнели и тут же выполняли требуемое. Но Драко, похоже, был гораздо упрямей и самонадеянней всех представителей сильного пола вместе взятых.

— Ну нет, принцесса, — заявил он, лучезарно улыбаясь. Увидев такую улыбку, профессор Локхарт от зависти захлебнулся бы собственной желчью. — Сегодня мы идем к Луангве, где можно изучить водоплавающих животных. Если повезет, еще и слонов. Нет времени не то что на сон — на дыхание! Так что собирайся, принцесса.

Когда в нее полетели ее собственные вещи, Гермиона только и сумела, что сказать: "Не называй меня принцессой!" Хотя та часть ее, что была более романтична, была другого мнения. "Вообще, это звучит довольно мило". Но здравомыслящая часть тут же возразила: "Это было бы так, будь мы парой. А мы не пара!" Хотя Гермиона уже начинала сомневаться, действительно ли не хочет этого.

* * *

Берег Луангвы, одного из притоков Замбези, отличался разнообразием: за пятнадцать минут пути Гермиона увидела как пустынные песчаные пляжи, так и густые джунгли. Ей так хотелось посмотреть на слонов, что она, в конечном итоге, отобрала у Драко бинокль ("Это нарушение права на частную собственность!") и остаток пути потратила на высматривание "объектов изучения".

— В этом году в реке много крокодилов, — тем временем рассказывал проводник, — так что будьте осторожны. Присматривайтесь к корягам, если подходите близко к воде.

Наконец они выехали на ровную площадку, с двух сторон окруженную джунглями. Лес не смолкал ни на минуту: стрекот цикад и щебет птиц разносился по всей округе.

— Смотрите вон туда, — Бомани махнул рукой в сторону реки на противоположном берегу. Среди зарослей мелькнула чья-то мохнатая лапка, потом хвост, а вскоре показалась мордочка. На путешественников с любопытством глядели маленькие мартышки.

— Мы можем перейти на другой берег? — деловито поинтересовалась Гермиона.

— Боюсь, что нет. С той стороны непроходимые заросли, подъехать на машине не выйдет, вброд перейти тоже не получится. Но обезьяны часто перемещаются над рекой по лианам, можно попробовать приманить их.

В зарослях мелькнула еще одна обезьяна, на этот раз заинтересовавшаяся путешественниками. Перебирая крохотными лапками, она по лиане, повисшей над водой, добралась до середины реки и застыла. Заинтересованно взглянув на путешественников, обезьяна будто приготовилась ждать, что они ей предложат.

Драко на дух не переносил обезьян после той ночи среди южноамериканских капуцинов. Проснувшись, он вдруг обнаружил, что почти вся стайка расположилась вокруг него кольцом и по очереди искала блошек у него в волосах. Видимо, решив, что их новый собрат — несчастная обезьяна (еще бы, ни одной вкусной блохи!) стая стала делиться с ним своими, подсаживая ему в шевелюру найденных друг у друга мошек. Пусть Грейнджер и сочла это милым — она вообще многое находила милым, совсем как Хагрид — Драко это привело в ярость. Он еще неделю пытался избавиться от всех насекомых, подцепленных в развалинах индейского храма. А потому обезьяны у него всегда ассоциировались с неприятностями.

Пока Гермиона пыталась приманить обезьянку — на блестящие сережки, как леопард, она не купилась — Драко стал постепенно отступать назад, к зарослям. Он давно успел отобрать у Грейнджер свой бинокль и теперь готовился совершить с его помощью научное открытие, такое, что его книги заменят учебники Ньюта Скамандера.

Он оглянулся — теперь Бомани, снисходительно улыбаясь, помогал привлечь мартышку. Драко даже на мгновение развеселился: коренастый, широкоплечий африканец, с кожей темной, как горький шоколад, лебезит перед обезьяной. Вообще он вдруг заметил, что их проводник не очень-то похож на деревенщину: хоть и говорил он просто, но со смыслом, знания показал отменные. Если бы Драко встретил его в США или Британии, сказал бы, что перед ним регбист или охотник в одной из квиддичных команд, до того он был хорошо сложен. "Нужно будет обязательно сколдографировать его, — мысленно подметил Драко. — Отличный типаж для статьи о местных жителях". Еще можно сделать фотографию того парня из лагеря, Кову, хоть он и разительно отличался от Бомани: мускулистый, но худощавый, с кожей гораздо более светлой, похожий чем-то на львенка, глупого и неуклюжего. "Для сравнения подойдет".

Отвлекшись от мыслей о внешних особенностях африканцев, Драко отвернулся от своих спутников и нырнул в кусты. Пробираться было на удивление легко, хотя Драко и не ожидал этого. Он сквозь заросли посмотрел на Грейнджер и Бомани — они даже не заметили его исчезновения. Задетый этим фактом, Драко гордо вздернул подбородок и отправился вперед, к великим открытиям.

Пройдя еще немного, он начал думать, что поторопился с решением. Лианы вдруг стали стегать по лицу, отчего Драко сдавленно охал. Наконец он вывалился из кустов на открытую площадку, поросшую у берега тростником.

Согнувшись, он оперся руками о колени и попытался перевести дух. Бинокль болтался на шее и будто бы оттягивал вниз, а сумка с колдоаппаратом била по бедру. "Ну нет, — подумал Драко, снимая бинокль с шеи, — так просто я не сдамся. Пусть Грейнджер возится с мартышками и прочей мелочью, я под нее подстраиваться не стану".

Чуть в отдалении от воды он заметил два бревна: одно — треснувшее в центре, а другое — покрытое темным мхом. Выбрав второе, не глядя сел на него и вдруг почувствовал, как бревно двинулось... "Глупости. Померещится же!" Но бревно вдруг выскользнуло из-под Драко, и тот упал на землю.

Совсем близко от него оказался разинувший пасть крокодил. Драко вдруг стало дурно и он попятился. "Сожрет ведь и не подавится. Даже не посмотрит на мою голубую кровь". Крокодил тем временем приближался — и кто сказал, что эти твари быстры только в воде? Нужно было либо спасаться, либо бесславно погибать.

Драко выхватил колдокамеру, открыл вспышку и нажал на спуск, но крокодила яркий свет остановил только на минуту. "Черт возьми! Ну должно же хоть что-то быть... Ну..." Взгляд вдруг остановился на втором бревне. "Должно быть, тяжелое. Лишь бы вышло, пожалуйста, лишь бы вышло!" Драко давно не практиковал беспалочковую магию, так давно, что говорить об этом было даже стыдно. Но сейчас, в момент смертельной опасности, он собрался с духом и произнес, в упор глядя на бревно:

— Вингардиум Левиоса!

Бревно лениво, как бы нехотя поднялось и застыло в воздухе, а после медленно поплыло к Драко. "Нет! Мне не нужно, чтобы оно раздавило меня, а не его!" И бревно упало прямо крокодилу на голову. Оглушенный зверь замер.

Драко просто не верил в свое везение. Он вообще считал, что везет только таким тупицам, как Уизли. Но сейчас он был очень рад тому, что Фортуна улыбнулась ему. На негнущихся ногах он поднялся и, глупо хихикнув, стал отступать назад, к зарослям. Неизвестно, может, крокодил пробудет в отключке всего пару минут, а поворачиваться спиной к такому зверю никто бы не советовал.

Нога вдруг запнулась о что-то и Драко кубарем полетел на землю. Небо, по краям увитое густыми зарослями, расплылось, превратившись в голубое с зеленым пятно. Драко потерял сознание.

* * *

— Да ладно тебе, Драко, что тебе мешает просто попробовать?

— Принципы, убеждения, гордость.

— Я бы сказал, что стереотипы и упрямство.

— Ох, помолчи, Блейз.

— Нет, я серьезно. Грейнджер лучшая выпускница французского факультета магозоологии, ты с отличием окончил американский. Она специализируется на немагических животных, как и ты. Почему бы вам не объединиться?

— Гордость, Забини.

— Упрямство, Малфой. Глупые принципы. Ты же сам знаешь, что один не справишься, а лучше Грейнджер ты никого не найдешь.

— Я... подумаю, Блейз.

— Вот и отлично.

* * *

— Салют, Грейнджер.

— Привет, Малфой. Ты не сильно-то изменился за четыре года.

— Да и ты тоже не стала краше.

— Не совсем рада тебя видеть, но ты вроде бы по поводу сотрудничества.

— Да. Мне нужен напарник для экспедиции в центральную часть Австралии.

— Заманчиво. Дай подумать. Цель путешествия?

— Хочу издать книгу о немагических животных Австралии. Скамандер просто обделил их вниманием.

— Согласна. Когда выезжаем?

* * *

— Грейнджер, ты не представляешь! Я только что заполучил образец слюны оппосума — не спрашивай, как. Но она сходна со слюной бумсланга, следовательно, их можно взаимозаменять.

— Потрясающе! Нужно только проверить, какие изменения произойдут из-за отличий в составе. Это перевернет всю область зельеварения.

— Вот именно.

* * *

— Еще одна поездка?

— Да.

— Куда в этот раз?

— Южная Америка.

— Потрясающе. Едем.

* * *

— Спасибо, Грейнджер. Сам бы я ни за что не обработал эти царапины. Дурацкий капуцин!

— Не за что, Малфой.

— Мне кажется, пора бы уже обращаться друг к другу по имени.

— Действительно. Но на заметку — мое имя сокращать не следует.

— Хорошо, Гермиона.

— Спасибо, Драко.

— За что?

— За то, что ты мой напарник. Без тебя было бы труднее.

— Кстати, извини меня. Ну, за то, что сказал, что ты подурнела со школы. Я был зол и обижен.

— Тогда и ты извини, что назвала тебя слюнтяем. Ты правда не такой.

— Забудем. Куда направляемся завтра?

* * *

Драко словно сквозь туман видел свое прошлое. Блейз предлагает ему сотрудничать с Гермионой, он соглашается. Первая экспедиция, прошедшая во взаимных упреках и долгих разговорах на профессиональные темы. Вторая, сломавшая стену непонимания — как не стать друзьями после побега от разъяренных капуцинов? И эта, та, когда ему стало казаться, что Гермиона ему больше, чем друг или напарник. Нет, не сестра — сестер не ревнуют, как он ревновал Гермиону к Кову — скорее возлюбленная. Странное слово — возлюбленная.

Он прекрасно понимал, что еще год-другой и мама, уставшая ждать сына из экспедиций, просто вынудит его жениться. Гермиона тоже найдет себе супруга и что тогда? Все их поездки, исследования, все это полетит в Тартарары. Нет, этого просто нельзя было допустить. И Драко сам не заметил, как, кажется, нашел выход из этой ситуации — влюбился в свою напарницу.