Исповедь попаданца: История о приключениях в другом мире.

— Слушай, ты бился дня три. Монстров, которых ты убил была не жалкая кучка, а целая гора. Сотни две трупов, может больше. Когда я очнулась, то первое, что подумала, это то, что потеряла тебя. Но поднявшись я увидела, как ты, волоча меч по земле, весь в крови, кидался на тварей что-то крича и смеясь. Глаза были залиты чем-то чёрным, а радужки были жёлтого цвета. А ещё изо рта мерзко текли слюни и капали на землю. Когда ты пытался принять что-то подобное стойке, создавалось ощущение что дерево пытается подражать человеку, но, когда ты атаковал, твои движения были весьма плавными. И ещё, когда ты убил последнего монстра, то, как загнанный в угол зверь, оглядывался по сторонам и никого не найдя начал падать. Я хотела подхватить тебя, но ты, видимо, принял меня за монстра и напал. Я отбилась от всего и чтобы вразумить тебя треснула тебе по голове своей головой и ты потерял сознание, то так и не перестал улыбаться. И вот ты тут. Ещё раз говорю, не знаю, что с тобой было, но больше так не делай. Испугалась даже я. — и она ещё крепче меня обняла.

Я молчал. Я помню только последний момент с Мицури. Благо я вырубился до того как она мне врезала.

— Так стоп, тебя так сильно отделал тот великан, что ты в отключке провалялась три дня? — искренне удивился я.

— Ну да, так он равен мне был по силам. Я даже не до конца уверена, что он сдох.

— Он что, может исцелить ту рану, что ты ему нанесла?

— Вполне. Он даже разговаривал со мной во время битвы. Он очень сильный монстр. И вообще, в конце я получила такой удар из-за тебя! — она легонько толкнула меня локтём в живот. — Очень уж мне захотелось послушать всё что ты там кричишь. Да и бой ты вёл как безумец. Ни стойки, ни плавности в движениях, дышал тоже неправильно, но при всём при этом я почему-то не смогла глаз отвести.

Мы молчали. Я обдумывал то, то Мицури мне рассказала, а она, наверное, думала о чём-то своём. Состояние, в котором я бился кроме как безумством не назвать. Но азарт и эйфория битвы просто не дали мне думать об этом как о чём-то плохом. Более того, я хотел ещё раз почувствовать этот кайф. На этих мыслях у меня заурчал живот, а через секунду начал болеть. Очень сильно хочется есть. Костёр почти потух, а Мицури, услышав зов природы засмеялась и выпустила меня из объятий.

— Всё поняла, выдвигаюсь на охоту!

— Давай помогу.

— Да сиди уж и ешь то, что я оставила и в костёр подкинь веток. Они слева от тебя.

— Слушай, ты такая милая, когда заботишься обо мне — не удержался я.

— Ради тебя, буду какой угодно, мой герой — широко улыбнувшись сказала она и поставила мне лёгкий щелбан по носу. Чёрт, умеет же смущать. Неужели так быстро у меня научилась?

— И, кстати, теперь у тебя будет прозвище. — Накинув куртку и поправив меч, сказала она. — В бесконечной битве не на жизнь, а на смерть, о доблестный муж, ты проявил себя как истинный воин Одина и за это, я, Мицури Освобождённая, нарекаю тебя Эйнхерией. Гордись муж, ибо воины Одина вечно бьются и вечно пируют.

— И откуда ты только это всё знаешь? Стоп. Освобождённая? — удивился я.

— Секрет. — ответила она только на первый вопрос и растворилась в воздухе.

Я закинул веток в костёр и он снова разгорелся. Слегка подогрев на нём мясо, приступил к употреблению. Эйнхерия, да? Уж лучше возьму-ка я себе другое имя. Раз уж собираюсь в академию, представляться всем именем «Кекс» будет просто стыдно. Каждый кто его услышит не забудет упомянуть про десерт. Эйнхерия как имя звучит слишком уж пафосно, так что пусть теперь меня зовут Эйн. Да, просто и со вкусом. Надо будет Мицури рассказать.