Адольф Гитлер и его русские друзья

Анализируя предвоенные публикации НТС, профессор Уолтер Лакер показал, что авторы с удовольствием писали о «еврейском характере» большевистской революции — в тот момент, когда в советском руководстве в Москве оставалось уже очень мало евреев. Марксизм, по мнению лидеров НТС, был типичным продуктом немецкого еврейства, а Февральская революция 1917 года — результатом «еврейско-масонского заговора»…

Кстати, любопытна формулировка 31-й главы эмтээсовской конституции образца 1944 года — «Государство и культура»:

«Расчищая пути для свободного и независимого культурного творчества, обеспечивая свободу умственной деятельности, государство, тем не менее, ведет борьбу с отсталыми, разрушительными, ангиморальными идеологическими учениями и школами, дезорганизующими народные массы и развращающими молодежь».

Почему лидеры НТС удивлялись, что КГБ их преследовал? Марксистское государство тоже боролось с «разрушительными идеологическими учениями»…

Идеология русского национализма вполне соответствовала власовским устремлениям. Текст программы с пометками Власова не сохранился, но по документам видно, что идеи НТС сильно повлияли на самого Власова и нашли отражение в документах созданного им Комитета освобождения народов России.

Оценку этому комплексу идей дал гитлеровский министр пропаганды Йозеф Геббельс, который записал в своем дневнике весной 1945 года: «В полдень у меня была обстоятельная беседа с генералом Власовым. Генерал Власов в высшей степени интеллигентный и энергичный русский военачальник; он произвел на меня очень глубокое впечатление. Он считает, что Россия может быть спасена только в том случае, если она будет освобождена от большевистской идеологии и усвоит идеологию вроде той, которую имеет немецкий народ в виде национального социализма…»

А какова была численность собственно власовской армии?

1-я дивизия Русской освободительной армии (немцы ее именовали 600-й пехотной дивизией) начала формироваться 14 ноября 1943 года в южной части Германии.

Командиром стал бывший полковник Красной армии, бывший командир 59-й отдельной стрелковой бригады Сергей Кузьмич Буняченко.

Он служил в Красной армии с 1918 года, в 1932-м его зачислили слушателем в Академию имени М.В. Фрунзе. В 1938 году участвовал в боевых действиях против японской армии на озере Хасан. Войну встретил начальником корпуса. В марте 1942 года получил под командование 389-ю стрелковую дивизию на Закавказском фронте. За невыполнение приказа был снят с должности. В октябре принял бригаду. Его взяла в плен 16 декабря 1942 года румынская разведгруппа. В лагере для военнопленных Буняченко изъявил желание присоединиться к генералу Власову, который произвел его в генералы.

Костяк дивизии составила бывшая бригада Каминского, разложившаяся и во многом состоявшая из уголовников.

1-я дивизия была окончательно сформирована в марте 1945 года — по модели немецкой народно-гренадерской дивизии: численность восемнадцать тысяч человек, три пехотных полка и артиллерийский полк. Кроме того, разведывательный, учебный и саперный батальоны, батальон связи и медсанбат. Немцы экономили на снабжении русской дивизии, которой не хватало обмундирования, прежде всего обуви.

Отслужить молебен в дивизию приехал протоиерей Александр Киселев, которому митрополит Берлинский и Германский Серафим поручил духовно окормлять Русскую освободительную армию. Он говорил о подвиге князя Александра Невского. Комдив Буняченко спросил священника:

— А что мне будет, если я возьму Киев?

16 февраля парад дивизии принял генерал кавалерии Эрнст Кёстринг, который дважды служил военным атташе в Москве и говорил по-русски. После начала войны он отвечал за формирование казачьих частей, а в январе 1944 года был назначен командующим восточными добровольческими войсками.

Личному составу дивизии зачитали приказ о передаче дивизии в состав вооруженных сил Комитета освобождения народов России и о вступлении Власова в командование армией.

Генерал Кёстринг поздравил дивизию с созданием Русской освободительной армии. Над расположением дивизии подняли трехцветный русский флаг.

После парада офицеры собрались в казино.

2-я дивизия (650-я по документам вермахта) начала формироваться в городе Хойберге, в шестидесяти километрах от 1-й дивизии, в январе 1945 года. Ее командиром стал бывший полковник Григорий Александрович Зверев, бывший командир советской 190-й стрелковой дивизии.

Зверев служил в Красной армии с 1922 года. В августе 1941 года в бою был взят в плен. В лагере выдал себя за рядового бойца и жителя Украины. Немцы его отпустили. Он пробрался к своим. После проверки его вернули в кадры Красной армии. Командовал бригадой, потом стал заместителем командира дивизии. В марте 1943 года принял 350-ю стрелковую дивизию, сражавшуюся под Харьковом. Дивизия была окружена. Зверев вновь попал в плен. На сей раз он быстро оказался в РОА. Ему поручили сформировать 2-ю дивизию РОА.

Третья дивизия, командиром которой стал бывший генерал-майор Красной армии Михаил Михайлович Шаповалов, командир 1-го отдельного стрелкового корпуса на Северо-Кавказском фронте, так и не была до конца сформирована.

Шаповалов начал военную службу еще в царской армии. Перед войной учился в Академии имени М.В. Фрунзе. В 1941 году командовал дивизией, летом 1942-го принял 1-й отдельный стрелковый корпус на Северо-Кавказском фронте. Корпус был разбит, в августе генерал Шаповалов сдался немцам и сразу предложил сотрудничество немецкой военной разведке.

Кроме того, в РОА входили запасная бригада, противотанковая бригада, офицерская школа.

РОА обладала и собственной авиацией. На немецкую сторону, утверждает Хоффман, перелетело не менее восьмидесяти советских летчиков на своих самолетах. Из них сформировали «Восточную эскадрилью» — боевую группу, которой командовал бывший полковник Красной армии Виктор Иванович Мальцев. Эскадрилью создали по инициативе разведывательного отдела главного штаба люфтваффе.

Мальцев окончил Егорьевскую школу военных летчиков еще в 1919 году. В тридцатых годах перешел в гражданскую авиацию. В 1938 году его арестовали. Но ему повезло — через полтора года отпустили. Накануне войны он был назначен начальником санатория гражданской авиации в Ялте. Когда немцы подошли к городу, эвакуироваться не стал. Мальцев сам пришел в немецкую комендатуру, предложил свои услуги и стал бургомистром Ялты. Потом пожелал присоединиться к Власову. Авиагруппа участвовала в боевых действиях вместе с тремя эстонскими и двумя латышскими эскадрильями.

19 декабря 1944 года главнокомандующий военно-воздушными силами рейхсмаршал авиации Герман Геринг подписал приказ о создании военно-воздушных сил РОА. Полковник Мальцев был утвержден командующим и произведен в генералы.

В середине апреля 1945 года были сформированы истребительная эскадрилья (шестнадцать «мессершмитов») под командованием бывшего капитана Красной армии Героя Советского Союза Семена Трофимовича Бычкова (он был сбит в декабре 1943 года и раненый попал в плен) и эскадрилья ночных бомбардировщиков (двенадцать «юнкерсов») под командованием бывшего старшего лейтенанта Бронислава Романовича Антилевского (его сбили в воздушном бою). Антилевскому присвоили звание Героя Советского Союза за финскую войну.

Власовские летчики занимались разведывательными полетами, бомбили расположение партизанских лагерей.

Началось формирование еще одной эскадрильи бомбардировщиков, транспортной эскадрильи, зенитного полка…

Бывшие власовцы выпустили в эмиграции «Очерки к истории Освободительного Движения Народов России».

Там описано, как через неделю после беседы с Власовым, 2 октября 1944 года, Гиммлер вызвал к себе генерала кавалерии Эрнста Кёстринга.

— Сколько русских в вашем распоряжении? — поинтересовался Гиммлер.

— Около девятисот тысяч, — ответил Кёстринг.

— Не может быть! — поразился Гиммлер. — Это же две полные армейские группы! Это же страшно!

— И все это так, — подтвердил Кёстринг.

Если такой диалог имел место, генерал Кёстринг ввел рейхсфюрера СС в заблуждение. Он назвал общее число советских людей (и русских эмигрантов), которые так или иначе служили немцам; из них большинство состояло на вспомогательных работах и воевать на стороне вермахта не собиралось.

По подсчетам Хоффмана, личный состав Русской освободительной армии достигал пятидесяти тысяч человек. Это были бывшие солдаты и офицеры Красной армии. Русские из белой эмиграции поначалу шли к Власову неохотно, но в конце войны и они примкнули к РОА. Прежде всего это касалось казачьих частей.

Присоединился к Власову и русский корпус генерал-лейтенанта Бориса Александровича Штейфона, который начал формироваться на территории Сербии из числа эмигрантов еще в сентябре 1941 года.

Борис Штейфон был кадровым офицером царской армии, накануне Первой мировой войны окончил Академию Генерального штаба, служил в белой армии. В генералы его произвел главнокомандующий Вооруженными силами Юга России генерал-лейтенант барон Петр Николаевич Врангель.

Покинув Россию, Штейфон жил в Югославии, работал на шахте. Он сотрудничал с Русским общевоинским союзом и в октябре 1929 года даже совершил тайную поездку в Советский Союз, чтобы встретиться с членами мнимой подпольной монархической организации. Все это была часть игры, организованной иностранным отделом О ГПУ.

Во время войны генерал Штейфон сразу предложил свои услуги немцам, оккупировавшим и расчленившим Югославию. Солдаты корпуса принесли присягу:

— Клянусь свято перед Богом, что я в борьбе против большевиков — врагов моего Отечества и сражающихся на стороне большевиков неприятелей Германской Армии, буду оказывать Верховному Вождю Германской Армии, Адольфу Гитлеру, всюду, где бы это ни было, безусловное послушание и буду готов, как храбрый воин, во всякое время пожертвовать мою жизнь за эту присягу.

Шестнадцатитысячный корпус Штейфона участвовал в боях с партизанами Иосипа Броз Тиго и понес большие потери. Генерал Штейфон умер 30 апреля 1945 года от сердечного приступа в Загребе и в руки союзников не попал.

Вермахт не стал переподчинять Власову 599-ю бригаду (тринадцать тысяч человек), 4-й русский добровольческий, 3-й украинский добровольческий полк, а также 14-ю дивизию войск СС, сформированную из украинцев.

От сотрудничества с Власовым отказался бывший штабс-капитан царской армии граф Борис Алексеевич Хольмстон-Смысловский. После Гражданской войны он осел в Польше и даже получил польский паспорт. Когда Германия оккупировала страну, он обнаружил у себя немецкие корни, что очень ему помогло. Он стал работать на абвер под именем майора фон Регенау в так называемом «Зондерштаб-Руссланд». Так называлось подразделение абвера, занимавшееся борьбой с партизанским движением на оккупированных территориях. Смысловский сформировал также 1-й русский учебно-разведывательный батальон при штабе группы армий «Север».

На базе этого батальона была развернута сеть разведывательно-диверсионных подразделений абвера, в которые вербовали советских военнопленных. С учетом этого опыта Смысловский взялся сформировать 1-ю русскую национальную армию.