Любовь после сна

Любовь после сна

Фёдор смотрел в глаза напротив и многому удивлялся. Они были такими же пустыми, как и у него. Он испытывал необычайно замечательное чувство, смотря в них. Оно порхало и кружилось внутри. Достоевский не знал, что это такое, но это явно не было то чувство, которое он испытывал хотя бы раз в жизни. По описанию других людей, оно напоминало счастье. А испытывал ли он когда-нибудь его? Он с самого рождения не мог испытывать положительные эмоции. Из-за его красивого лица к нему многие тянулись, но после того, как они узнавали его ближе, им становилось не по себе, и они отрекались от него. Глаза цвета шоколада оставляли сладкий привкус во рту. Что с ним происходит? На это он сам ответить не может, потому что просто-напросто не знает ответа. Вскоре Достоевский заметил человека, направляющегося в его сторону. У него были длинные рыжие волосы, которые он заделал в хвостик снизу и перекинул через плечо. Он был невысок, можно подумать, что он какой-то подросток, но так сказать нельзя, потому что всё-таки по нему было видно, что он — состоявшийся мужчина.

— Сэр. Перестаньте пялиться на моего парня.

Эта фраза была сказана очень грубо и дерзко, но ни капельки не задела Фёдора. Вместо того, чтобы испугаться, он так же дерзко ответил: «А то что?»

Ответа не последовало. На протяжении нескольких минут его прожигали взглядом, а он в ответ. Видимо, виновнику событий надоело происходящее, и он подошёл к своему парню и положил руку на плечо. Он сказал: «Чуя Накахара, прекращай это безобразие. Этот человек не сделал ничего плохого. Он смотрел не на меня, а мимо. Так что отстань от него и иди уже завтракать. Твой кофе уже остыл».

Чуя стоял, сжав губы и кулаки. Кареглазый заметил это и прошептал что-то ему на ухо, на что тот только пробубнил что-то неразборчивое и пошёл за их столик, а вот другой мужчина явно не собирался уходить. Похоже, что Чуя боялся именно этого, но Достоевскому это только на руку, ведь он может попробовать увести у него эту интересную личность.

Стул был отодвинут, и на него присел тот самый мужчина. На его лице сияла улыбка, но явно наигранная, потому что глаза у него выражали всего лишь одну эмоцию, и это была заинтересованность.

— Приве-е-ет, — сказал новый собеседник.

— Привет.

— А зачем ты на меня смотрел?

— Меня заинтересовали ваши глаза. Они у вас такие же, как и у меня. Только вы ещё маску шута надеваете, а я нет.

— Вау! Ты единственный, кто это заметил!

— Правда? Так это же сразу заметно…

— Ты сомневаешься в моих словах?

— Хочу напомнить, что мы даже не знаем имена друг друга.

— И правда. Давайте тогда представимся. Меня зовут Дазай Осаму, и мне двадцать лет.

— Фёдор Достоевский. Тоже двадцать.

— Мило, — сказал Осаму, улыбнувшись.

— Твой парень ревнует. Ты ничего делать не будешь?

— Нет. Ничего. Я с ним не особо встречаться хочу. Мне его выходки не нравятся так же, как и он сам.

— А зачем тогда встречаешься с ним?

— Это выгодно для меня, — сказал Дазай, ухмыльнувшись.

— Хорошо, — ответил Достоевский, так же загадочно ухмыльнувшись.

— Может, ты что-то себе закажешь?

— Я уже заказал чёрный чай. Теперь жду.

— Хорошо. А ты кем-то работаешь или учишься?

— Работаю. Пишу рассказы и романы.

— Прикольно. А где можно найти твои произведения?

— Я довольно-таки популярен среди людей, поэтому ты можешь спокойно найти меня в ближайшей библиотеке.

— Замечательно, — сказал Дазай, прищурив глаза и улыбнувшись. — Как раз ищу что почитать. Давай обменяемся номерами?

— Зачем? Я тебя так сильно заинтересовал?

— Не представляешь, насколько сильно. Так что?

— В таком случае с радостью обменяюсь, — сказал Фёдор, искренне улыбнувшись.

Дазай ещё немного поболтал с Федей, но каждый раз, когда он оборачивался назад, он видел на себе пристальный взгляд, и из-за этого ему становилось не по себе, и по коже ползали мурашки. Достоевский это заметил и предложил ему идти к своему парню, чтобы потом у него не было проблем. На что ему ответили, что проблем у него не будет, а если и будут, то точно не у него, а у его слизняка.

Достоевский посмотрел на наручные часы и, увидев, что ему пора на встречу со своим редактором, он начал осматривать все столики вокруг в поисках своего друга-блондина. Осаму начало казаться, что Фёдору с ним неудобно находится, но всё же решил убедиться в своих догадках.

— Тебе скучно? Или ты кого-то здесь ждал?

— Я ждал своего редактора, но его почему-то нет. А потом заметил тебя и засмотрелся.

— Я настолько примечателен?

— Да. Завидую я коротышке… Слушай, а может, бросишь его и используешь меня?

— Что? Прости, конечно, но его я знаю дольше, и мне известно, что он не посмеет даже прекословить мне, не говоря уже о том, что он сбежит или изменит мне.

— А если ты узнаешь меня ближе и я тебе понравлюсь, то ты бросишь его ради меня?

— Будь потише, — сказал Дазай, подмигнув и положив пальцы на губы.

Достоевский на это только отвернулся, прикрыв рот рукой. Дазай Осаму делает все эти действия, зная, как подействует на Фёдора. Он считает это скучным занятием. Ему нужен человек, который сможет противостоять.

— А ты не будешь у меня на поводу?

Этот вопрос у Достоевского засел в памяти.

* * *

Фёдор подскочил на кровати. Это был сон? Такой реалистичный… Может, это вещий сон? Вполне возможно, ведь сегодня он и правда должен встретиться с Николаем. Нужно подготовиться.

Достоевский протёр глаза, потянулся, стянул с себя одеяло и попытался встать. Встав на ноги, он побрёл в туалет, чтобы умыться. Сделав все необходимые дела, он пошёл на кухню, включил чайник, зевнул и сел за стол. Из головы всё никак не выходил тот парень. Достоевский переключил всё своё внимание на воспоминания о сне. Он пытался вспомнить название кафе, но в голову всё время лезли только кофейные омуты, глядевшие на него. Из-за того, что он очень сильно зациклился на сне, он услышал, как кипит чайник, только через несколько минут после закипания того.

— Боже… Нужно пока сосредоточиться на своей работе.

Федя кинул в кружку чайный пакетик и оставил всё это на несколько минут, чтобы заварился крепкий чёрный чай и ушел в свою комнату, обратно в постель, до сих пор остывавшую после его долгого и интересного сна. Ему хотелось ещё раз очутиться напротив омутов, смотрящих так знакомо.

* * *

Достоевский открыл глаза, осознавая, что лежит в кровати уже несколько часов, потому что на улице очень ярко светило солнце. Оно было высоко в небе, а следовательно сейчас приблизительно полдень. Он решил убедиться в этом и потянулся к телефону, лежащему на тумбочке. На экране высветилось 12:11. Много времени прошло с тех пор, как он лёг просто полежать, но заснул. Через несколько часов у него встреча. Нужно вставать, а иначе снова заснёт. И спустя некоторое время он всё-таки соизволил встать. Пройдя на кухню, Достоевский очень громко вздохнул, так как ему заново придётся заваривать чай. Хотя он может просто подогреть в микроволновке чашку, но её у него к сожалению нет, поэтому он решил действовать по-другому. Он поставил чайник греться, а сам разделил заварку на два стакана. Он сможет выпить вторую половину перед выходом. Кстати говоря о выходе… До него осталось не так уж и много времени. Нужно поторопиться.

* * *

Доделав все возможные дела, Фёдор посмотрел на настенные часы в гостиной. Тиканье часов позволяло расслабиться и забыться в своих мыслях, но из-за этого Достоевскому было не по себе, поэтому он отдёрнул себя от желания сесть на диван и послушать этот звук ещё немного. Вообще ему следовало бы начать одеваться сейчас, чтобы прийти раньше, но Гоголь однозначно опоздает, как и всегда, а следовательно ему можно порассуждать о чём-нибудь своём.

* * *

Фёдор Достоевский начал снова прокручивать тот сладкий сон в голове и рассуждать о том, как можно заинтересовать того шатена. В голову лезли совершенно странные и глупые мысли. Всё это так по-детски… Не ожидал, что влюблённость — такое сладкое и в то же время грустное чувство просто потому, что ты не знаешь, снился ли тот сон только одному ему или ещё кому-то. Волноваться не следовало бы, но кто об этом скажет бедняжке-писателю? Именно, никто. Его очень сильно это напрягало, но он взял себя в руки, посмотрел на наручные часы и решил, что ему пора начать одеваться.

* * *

На одной из вешалок Достоевского висел довольно дорогой костюм, состоявший из пиджака цвета тьмы, скрывающейся в сердце писателя, таких же брюк и светло-серой рубашки. Ещё на одной вешалке висела ярко-красная футболка, подаренная Гоголем в честь дня рождения Фёдора, белые джинсовые шорты и каким-то образом туда также попали джинсы тёмного цвета. Выбор стоял очевидный: надеть костюм, но Федя решил пойти против системы и надел микс из рубашки и джинсов. Выйдя во двор многоэтажки, Достоевский огляделся по сторонам и направился в сторону кафе «Узумаки». Оно названо так в честь своего управляющего, приехавшего из Японии. Там часто сидят студенты из соседнего института философии. Фёдор также частенько заходит в это кафе, когда хочет попить вкусный чай, так как бариста этого заведения готовит его лучше, чем кто-либо.

* * *

Пока Достоевский рассуждал о вкусном чае, он уже приближался к кафе. Зайдя внутрь, он прошёл к своему любимому месту у окна и стал ждать. Время приближалось к назначенному, а Николая всё ещё не было. Удивляться нечему, ведь тот всегда опаздывает, даже если назначить встречу заранее на несколько недель. Зато он всегда выглядит превосходно, но немного странно. Он приходит в бело-чёрном костюме с красными перчатками. Странное сочетание цветов, не правда ли? Рассуждения прервались, когда колокольчик над входной дверью издал звук. Подняв глаза на вошедшего, он увидел Колю. Первое, что бросилось в глаза брюнету — растрёпанные волосы, которые всегда были собраны в длинную косу белого цвета. Далее глаза переключились на грудь, поднимавшуюся вверх-вниз, показывая, что тот явно бежал, а значит, спешил на встречу. Вполне возможно, что тот только проснулся, потому что глаза у него были заспанные. Фёдор сделал очень доброе личико, встал со стула и помахал своему редактору. Тот, заметив Достоевского, широко улыбнулся в ответ и подошёл к его столику.

— Здравствуй, Николай. Спешил?

— Очень спешил. К сожалению, я проспал, так как вчера совершенно не смог уснуть, потому что соседи всю ночь занимались кое-чем. Думаю, что мне не стоит говорить, чем именно они занимались, ведь ты и так всё понял.

— Ты прав. Я уже всё понял. Так, а теперь поговорим по поводу моего нового романа.

— Да, конечно.

Прошло двадцать минут.

— В общем, вот моя работа. Проверь как можно скорее. Мой лимит времени заканчивается, и от меня уже требуют новых работ много библиотекарей из разных мест, а они просят из-за того, что читатели всё время спрашивают про мои новые произведения.

— Мне и правда следует поторопиться. К концу недели все будет готово. Ты уходишь или ещё здесь будешь?

— Я здесь ещё побуду. Как раз взял черновик, чтобы начать что-то новое. Это очень уютное место, поэтому я, наверное, буду сюда частенько приходить.