Будущий Суд и вечное воздаяние

О строительстве Храма Божия

Вновь подняв взор, я увидел перед чудесным и ввергающим в трепет небесным Храмом светлый и славный двор. Пол его, то есть поверхность, была устлана не мрамором, но золотыми плитками. И вот, вижу я прекраснейших юношей, спешивших приготовить сей Божий Храм. Приготовление, которое совершали они, было чудесным, но не может описать его язык человеческий.

Когда эти прекрасные юноши вошли в Храм, показались иные некие, со златыми власами, подобные кипарисам, с огненными ногами, которые были похожи не на горящее пламя, но на сияние яркого огня. Они, казалось, спешили подготовить Жертвенник, находившийся внутри Храма. Длина же и ширина Храма сего показались мне достигавшими трех тысяч стадиев[23].

Я хотел было сказать, что могу, об устроении и красоте его. Но если говорить подробно, не только я, неученый и совершенно невежественный, не смог бы изложить это, но и все мудрецы мира, если захотели бы предпринять подобное, были бы в затруднении и ничего не смогли бы сказать о его благах. Поскольку, как я думаю, это совершенно не под силу плотскому человеку. В основном же он был таков. Схема его была в виде высокого креста, с четырьмя куполами. Освещался сей храм неизреченным светом, не таким, каков свет солнца, но тысячекратно более ярким. Имел он три сияющих нартекса, рядом с которыми были другие пропилеи. Было также три вимы, подобные одна другой, и три приставления. По бокам его были четыре боковые двери и две часовни. Здание, поскольку было богозданным, было совершенно без ущерба и невыразимо по благообразию и блистательности. А кто может описать безупречность этого многосветия? Несмотря на все это, постройка казалась материальной; но вместо извести было чистое золото и яркое серебро, чистейший жемчуг и прочие драгоценности, а вместо каменных стен – двенадцать драгоценных камней, переливающиеся всеми красками. Каждый из них был установлен согласно мере и гармонии, как устроил Отец – Создатель и Архитектор, – и излучал блеск и чудный свет. Но что было еще чудеснее – все, кто стояли вне Храма, ясно видели внутренние части его; и с другой стороны, все, кто были внутри, беспрепятственно видели то, что снаружи. Строение его было великолепно и удивительно для всех, кто видел его. Ибо столь красивым было здание Храма сего, что нельзя выразить это языком человеческим. Изумительные полы его, равно как и внутреннее убранство, и лестницы, и Божественный Престол, стоявший внутри кафизм, и кровля, и алтарь, и все прочее имели, как казалось, некоторое сходство с вещественными; но с другой стороны, небесное несравнимо с земным, и невозможно точно уподобить то, что было там, ничему из того, что можем понять мы, подверженные страстям и слепые в сравнении с внутренним человеком. Все это было наполнено Духом Божиим. Некое дуновение было в воздухе, и каждая часть Храма чудесно светилась, так что пол его, казалось, колыхался от светлого и белого пламени. И вместо колонн своды Храма поддерживали облака. А святой Жертвенник и прочее были украшены ослепительными молниеносными сверканиями Святого Духа. И в Храме сем мне ничто не казалось материальным, но все было духовным и божественным. И когда те юноши все приготовили, воскликнули они: «Благослови, Владыко!»