Душа после смерти: Современные «посмертные» опыты в свете учения Православной Церкви

Приложение II. Ответ критику

В то время как настоящая книга печаталась в выпусках журнала «Православное слово» (“The Orthodox Word”), редактор другого православного периодического издания — «Тлингит Геральд» (“The Tlingit Herald”; издается храмом св. Нектария Американской Православной Церкви в Сиэтле, штат Вашингтон) предпринял публикацию целой серии нападок на изложенное здесь учение о жизни после смерти (т. 5, номера с 6-го и далее). Эти нападки были направлены не только против учения, содержащегося в данной книге, но также и против учения, излагаемого в публикациях Свято-Троицкого монастыря в Джорданвилле, штат Нью-Йорк (особенно выпуск «Православной жизни» (“Orthodox Life”) за январь — февраль 1978 года, брошюра «Невероятное для многих, но истинное происшествие», опубликованная там же в июле — августе 1976 года, и антология «Вечные тайны за гробом»); против проповеди архиепископа Иоанна (Максимовича) «Жизнь после смерти», которая появилась в четвертом номере «Православного слова» за 1971 год и перепечатывается в главе X данной книги; против всего учения преосвященного Игнатия Брянчанинова, которое вдохновило автора на создание этой книги, и в целом против того учения, которое было изложено за последние столетия в многочисленных православных источниках и которое отражает живое благочестивое Православие до сего дня.

Ознакомившись с критикой, я не счел необходимым изменять что-либо из мною написанного, лишь добавил кое-где ряд параграфов, чтобы сделать более ясным православное учение, которое недостойно искажается и неверно трактуется в этих нападках. Нет смысла отвечать на критику пункт за пунктом. Приводимые им цитаты из святых отцов едва ли служат подтверждением основных аспектов его позиции, хотя сам он думает так; единственное, что уместно показать, так это то, что они использованы неверно. Так, все процитированные места, удостоверяющие нас в том, что человек состоит как из души, так и из тела (7:2, р. 26, etc.) — чего никто не отрицает, — ничего не говорят о независимой [от тела] деятельности души после смерти, но в пользу этой истины так много свидетельств, что она, очевидно, превыше всех «опровержений», если только доверять православным источникам. Многие места из Священного Писания и святоотеческих текстов, где смерть метафорически называют термином «сон», «успение», не свидетельствуют о том, что данную метафору нужно понимать буквально: на протяжении веков лишь немногие из христианских учителей говорили о подобном, но Церковь такой взгляд, как не согласный с истиной, не приняла, и т. д. Подборка «подтверждающих» текстов имеет смысл только тогда, когда действительно доказывает какое-то положение, а не говорит о чем-то ином или тема дискуссии ясно не прослеживается.

С одной стороны, критик приводит длинный перечень (ничего не проясняющих) цитат, а с другой — и это его привычный прием в полемике, — сражает оппонентов огульным заявлением, не содержащим никаких доводов или явно противоречащим свидетельствам. Так, если критик старается оспорить возможность получения сообщений от людей, вернувшихся «с того света», он категорично заявляет: «Такое просто невозможно», — а ведь православная литература содержит немало подобных фактов; если отрицает, что люди после смерти видят падших духов, то говорит: «Отцы этому не учат» (6:12, р. 24), — несмотря на многочисленные упоминания в трудах святых отцов, например о мытарствах, с которыми сталкиваемся после смерти. Если критик признает существование свидетельств, ставящих под вопрос его аргументы, то банально отделывается встречным обвинением: всё лишь «аллегории» или «нравоучительные притчи» (5:6, р. 26).

Он также привержен тому, чтобы прибегать к жестким аргументам ad hominem, направленным на дискредитацию любого не согласного с ним оппонента: «Интересно, что некоторые люди вместе с латинами, по-видимому, считают, что необязательно сообразовываться со Священным Писанием» (6:12, р. 30), — это сказано в контексте, где он подвергает критике учение свт. Игнатия Брянчанинова, на которого, таким образом, косвенно возводится обвинение в неуважении к тексту Священного Писания. Мнения других, не согласных с ним, решительно получают название «оригеновских» или «кощунственных» (5:6, р. 23), а если оппоненты отвергаются, то как имеющие «платоновско-оригеновский склад ума» или находящиеся «в состоянии духовной прелести, под влиянием латино-схоластических и эллинистических... или как пребывающие в глубочайшем невежестве» (6:12, р. 39).

По всей вероятности, уровень полемики данного критика невысок, если он затрагивает в своих выпадах почитаемых православных учителей. Но поскольку критик, как кажется, по-своему отражает ложные представления некоторых православных, не понимающих православной литературы, в которой есть описание загробной жизни, было бы полезным ответить на некоторые возражения, выдвигаемые им против принятого Церковью учения о жизни после смерти.