Леди Туманного озера

Леди Туманного озера

Ветер морщил водную гладь, а парус ревниво ловил его, пытаясь заключить в объятия. Рыбацкая лодка легко повиновалась хозяину, и тот торопился добраться до причала прежде, чем испортится погода.

- Что-то не так? - Гард заметил тревожные взгляды кормщика.

- Ветер стихает. Туман бы не принесло.

- Туман? При таком ветре?

Хозяин лодки только отмахнулся от много знающих пассажиров.

- А почему озеро Молочным называют?

- Почему, почему... Вот накатит туман, не приведи Небо, тогда поймете.

Посмеиваясь, Гард отошел обратно к сестре.

- Укачивает? Потерпи, немного осталось. Ветер сильный, быстро дойдем.

Парус захлопал и сник. Водная поверхность расправилась, отразив кучевые облака.

Рыбак заметался, вставляя тяжелые весла в уключины.

- Чего сидите? Гребите, если жизнь дорога!

Гард послушно скинул плащ и сел на лавку. Это входило в условия проезда. Ладони, мозолистые от рукояти меча, легли на полированное дерево.

- Гребите. Ровнее! Не тараканить!

Мужчины, которые впервые сели на весла, честно старались грести в такт, но получалось плохо. А рыбак, углядев вдалеке белесую полосу, запаниковал.

- Гребите! Быстрее! Ну!

Слова, которыми он сопровождал команды, взывали к хорошей трепке. На берегу Гард давно бы уже вбил их сквернослову обратно в глотку, но сейчас страх рыбака передался остальным. Скользя по воде невесомой вуалью, туман приближался.

Мужчины налегли на весла. Корабль летел к берегу, но белесые клубы, медленно перекатываясь в чарующем танце, догнали его.

Светлая марь пожрала солнце. Туманные струи затекли на палубу, загустели, и вскоре не видно стало лиц, только темные силуэты, что сбились в кучу в ожидании очередной напасти.

И она появилась — сквозь бесчисленные слои тумана пробился свет. Желтый и теплый, как пламя свечи, но в нем не было живости, присущей огню.

Свет приближался. Рыбак, забившись под скамью, шептал молитвы. Гард задвинул за спину сестру и положил руку на пояс, поближе к широкому ножу с потертой рукояткой.

Огонек подплыл ближе. А следом за ним из тумана показался челн. Свет пробивался сквозь желтое стекло лампы, что висела на высоком, изогнутом носу. Его едва хватало, чтобы разглядеть фигуру, закутанную в плащ.

- Что ты отдашь мне, рыбак?

По голосу, обезображенному водой и туманом, невозможно было понять, кому он принадлежит, мужчине, или женщине. Но рыбак хорошо это знал.

- Сейчас, сейчас... Подождите немного, госпожа.

Он засуетился, вылез из-под лавки, долго копался в груде тюков на носу своего корабля. Все это время та, что рыбак назвал госпожой, стояла, опираясь на единственное весло. Не пошевелилась и тогда, когда рыбак вытащил деревянную клетку и перенес ей поближе к единственному источнику света.

В клетке, безжизненно свесив голову между прутьями, лежала пестрая курица. Рыбак потеребил её, надеясь, что птица просто оцепенела.

- Сейчас, сейчас...

Но, сколько бы ни тряс рыбак пеструшку, чуда не произошло. Когда надежда растормошить курицу иссякла, женщина снова поинтересовалась:

- Что ты отдашь мне, рыбак?

Бедолага взвыл. Затравленно оглядел пассажиров. И сообщил враз осипшим голосом:

- Одному из вас придется уйти с ней.

Напряжение забурлило, как река, готовая прорвать шлюзы. И бушующим потоком вырвалось наружу:

- С чего это? Кто она, что мы должны идти с ней?

Рыбак, которого мужчины трясли, словно плодовое дерево в пору созревания плодов, пытался объяснить:

- Туманная Леди всегда берет жизнь. Мы возим с собой кто курицу, кто кошку, а кто собаку. Иначе она заберет человека. Поэтому кто-то должен пойти с ней.

- Вот ты и иди! - рыбака подтолкнули к борту.

- Мне нельзя! - мужчина отчаянно вцепился в мокрые от тумана и брызг доски. - У меня жена старая, дети...

- А у нас? У нас их нет?

- Может, и есть. Но это — моя лодка, и разве кто-то из вас хорошо знает воды Молочного озера, чтобы довести её до берега в безопасности?

Панический визг рыбака остудил мужчин. Гнев утих, оставив страх и растерянность.

- А что будет, если эта Леди не получит требуемого?

- Тогда мы все уйдем в туман, господин, чтобы вечно скитаться в молочном мареве.

Тишина стала осязаемой и густой, как суточные сливки. И тихий голос Туманной Леди прозвучал набатом:

- Что ты отдашь мне, рыбак?

Гард посмотрел на сестру. Та судорожно кутала в свой плащ ребенка, стараясь уберечь не столько от сырости, сколько от липкого ужаса, пропитавшего воздух. На берегу, что враз стал для них таким далеким, её ждал муж.

Рыбак... Он прав. Без него никто не доберется до места.

Остальные спутники его мало интересовали — спасать мир Гард не собирался. Но смех маленькой племянницы, что тянула к нему ручонки, и задорный блеск в глазах своей младшей сестры он обязан сохранить.

- Меня! Я пойду с тобой, досточтимая госпожа!

- Гард!

Сестра вцепилась в рукав, но Гард с улыбкой отстранил её от себя и повернулся к рыбаку:

- Передай её с рук на руки мужу. Если обманешь — я вернусь из тумана, и он покажется тебе желанной долей.

- Конечно, господин.

Гард обнял напоследок сестру, подхватил сброшенный плащ и прыгнул за борт, прямо в челн.

Маленькая лодочка даже не покачнулась, словно не на воде стояла, а на берегу. Туманная Леди без слов указала на нос, и Гард послушно опустился на светлые доски.

Взмах весла, и рыбацкий корабль скрылся в тумане. Но челна завеса не касалась. Туман клубился поодаль, словно боясь потревожить хозяйку. И только легким шелком закручивался над самой водой в замысловатые узоры, пугаясь капель, что срывались с весла.

Гард смотрел на закутанную в темный плащ женщину, от которой отныне зависела его судьба, и не решался начать разговор, пока молчание не стало слишком тягостным.

- Госпожа моя, позвольте мне грести — не пристало женщине...

Ответ прозвучал едва слышно. То ли волна плеснула о борт, то ли ветер прошуршал над водой:

- Тебе не совладать.

И Гарду осталось только сидеть, глядя туманный театр теней.

Убаюканный плавным движением, он задремал, и уже не понимал, то ли явь — этот безмолвный танец, то ли граница сна...

Из оцепенения вывела спутница: положила весло, опустилась на скамейку напротив. Челн, подхваченный течением, двигался сам.

Женщина так и не сняла капюшон. Гард не мог определить, куда она смотрит — на него, или дальше, туда, где клочки тумана поддались разбойнику-ветру, открывая взору сокровище Молочного озера — Остров Туманной Леди.

Каменистый берег плавно поднимался, переходя в подножие высокой горы. Её склоны прорезало множество ручьев, от журчания которых стало тягостно и сладко.

- Плакун - гора.

Туманная Леди опустила в воду весло и легко направила челн в устье реки. Повинуясь воле хозяйки, он легко пошел против течения. Вода вспенилась вокруг форштевня, зажурчала, вливая новые ноты в мелодию горных ручьев.

Высокие ели мрачными стражами выстроились вдоль берега. Ивы купали ветки в звонких потоках. Листья осин трепетали на ветру, но было что-то неестественное, непонятное в этом великолепии. И странный, легкий звон слышался отовсюду.

- Что это за звук?

Туманная Леди не ответила. Даже здесь не сняла капюшон, скрывая лицо.

- Тихо как. Птицы не поют. Здесь всегда так?

- Всегда, - вздох ветра, шорох травы, но не человеческий голос принес ответ. - На этом острове нет жизни. Увы, и ты проживешь недолго.

Гард вздрогнул. Он подозревал, что не на пир идет, но вот так, напрямую...

Широким изгибом река обогнула гору. Открывшийся вид завораживал: впереди рассыпался на тысячи тысяч радужных капель водопад. А над ним рвался к небу высокой башней замок.

Лодка повернула к берегу, ткнулась в ослепительно белый песок. Гард выскочил первым, подал руку.

Леди легко вышла из лодки и, не отпуская руки Гарда, повела его за собой.

Лес сплошной стеной стоял вдоль тропы, выложенной белыми плитами. Деревья сплели ветки в изумрудно-прозрачную арку. Солнце пробивалось сквозь листья, придавая зеленому коридору уют.

Но под деревьями не росла трава. Мох не покрывал потрескавшиеся плиты. И только то тут, то там виднелись куртинки цветущих ландышей.

- Они цветут здесь в эту пору?

Удивленный, наклонился сорвать. Тонкий стебель хрустнул в пальцах. Гард ахнул:

- Какой ювелир сотворил такое?

Жемчуг, финифть и тонкая серебряная сетка. Цветок оказался творением рук человеческих. Присмотревшись, Гард поразился: вокруг не росло ни одного настоящего растения. Деревья, кусты, цветы... Все состояло из драгоценных камней, золота и серебра. Но листья трепетали на ветру, а ветки гнулись, как живые.

- Увы. Растения тоже не выживают в этом месте. Все, что тут есть — жалкое подобие.

В голосе, звучавшем из-под капюшона, сквозила грусть:

- Не будем тратить время пустяки. У нас его слишком мало!

И Леди увлекала Гарда вверх по тропе, к замку.

Он оказался меньше, чем виделось от реки. Но вот башня... Казалось, она пронзает облака, стараясь вонзиться в небо.

- Мастерство вашего зодчего не уступает искусству ювелира! Кто же создал это чудо?

- Вечность, мой друг. Эта башня стоит тут с начала времен, и стоять будет, пока звезды песчинками не осыпятся с небес времени. Но пойдем — ты устал с дороги.

Гард не стал возражать. Странная спутница не столько пугала, сколько вызывала интерес. Судя по голосу — молода, а грусть совсем не к лицу девушкам.

Тяжелые створки раскрылись без скрипа. Гард остановился, рассматривая внутреннее убранство. Мерцающие стены, увитые, словно плющом, серебряной проволокой, переходили в покатые своды, теряясь в запредельной высоте. Распахнутые двери открывали взору бесконечную анфиладу комнат, столь же больших и роскошных. Изнутри замок оказался куда больше, чем снаружи.

- Здесь все не такое, каким кажется. Сюда!

Гард послушно двинулся за Туманной леди, вертя головой. Такого сплава роскоши и изящества он нигде не встречал. Драгоценные камни гармонично врастали в узоры резных стен, завитки перетекали в прямые линии, застыв в замысловатом танце.

- Вот твои покои.

Они стояли перед простыми дверями. Туманная Леди толкнула створку:

Большой зал с хрустальной чашей вместо пола. По прозрачным желобам, жалобно звеня, в бассейн падала тонкая струйка воды.

- Смой с себя пыль и усталость, а потом приходи в трапезную.

Прежде, чем Гард успел спросить, как он найдет дорогу в бесчисленных галереях, дверь закрылась.

Вода оказалась неожиданно горячей. Ровно настолько, чтобы расслабились напряженные мышцы. В маленьких корабликах, что качались на поверхности тут и там, оказалось все необходимое: разные сорта мыла, мочалки, масла и притирания. Мягкое льняное полотенце ждало на скамеечке у входа. Там же Гард нашел и смену одежды. Шелк и бархат, мягкий хлопок и тонкий батист…

Гард вышел из купальни. Галереи, украшенной картинами и замысловатыми канделябрами, больше не существовало. Он стоял в большой, но уютной спальне.

Стены скрыты гобеленами. Тяжелые портьеры не пускают жаркое полуденное солнце в прохладный полумрак комнаты. Небольшой камин с мягким, покойным креслом. И — огромная кровать под балдахином. Тут же — большое зеркало. Гард поразился чистоте стекла. Зеркальных дел мастер ни в чем не уступал зодчему и ювелиру.