Ведьма без магии

Возвращение Дерека

Поговаривают, что старую дружбу невозможно забыть.

Она — словно магнит — притягивает две

Разбитые сердцем и время половинки.

Дневники Кэтти, 1896 год.

Записи, которым можно верить.

Я закусила губу, слегка прикрыв глаза. Пусть Криштон реагирует на мою «застенчивость» как посчитает нужным. Мне лично по барабану. Просто я снова умудрилась нарушить еще одно правило — никому не рассказывать о своем знакомстве с Питером. Не то, чтобы он боялся, что я попаду в неприятности благодаря нашей дружбе, однако у Питера были бесконечные враги, которые спали и видели, как они делают мальчишке больно, истребляя его небольшой друзей.

Питер доверял малому кругу друзей. Их можно было спокойно пересчитать по пальцам. Я не знала весь список наверняка. Питер предусмотрел все попытки отыскать друг друга. Пресек их. Замуровал и подчистил. Мы знали лишь число его друзей — одиннадцать. Мы, также, — к великому упущению Питера — могли разговаривать о нашем сотрудничестве с любым, кто затронет тему существования мальчишки. Не более и не менее. Но если перед нами окажется один из друзей Питера, тема разговора прекратится магическим запретом.

Посмотрев на Криштона, я увидела в его глазах промелькнувший интерес. Его не интересовала дружба или сделка с Питером. Он не ждал и не искал с мальчишкой случайной встречи. Он просто был одним из тех, кто любит поговорить о мальчишке.

— Ты же знала, что Питер — ученик Кофейной Академии?

Мои глаза округлились. Рот раскрылся, не желая закрываться. Вот же гад! Питер ни разу не обмолвился мне о его учебе. А я-то — наивная дурочка — думала, что он нигде не учился!

— Голову ему оторву. — Прошипела я обещание, неловко сорвавшееся с моего красного языка.

Ведь действительно сдержу клятву. Еще не знаю как, но я непременно что-то придумаю. Раз умею влипать в неприятности, то вливать в неприятности надо обязательно с шиком и блеском. Если мне удастся поплатиться с Питером, этот феномен явно войдет в историю.

Крисштон посмотрел на меня с промелькнувшим интересом в глазах. Яркий блеск появился всего лишь на долю секунды, но я умудрилась уловить его. Он явно хотел поучаствовать в моей расправе. Явно держал на Питера зуб. И, похоже, искал союзников, которые могли бы ему помочь. Я и сама не поняла откуда у меня вдруг взялись такие мысли. Однако я прекрасно знала Питера, и не раз видела нечто подобное в глазах у его врагов. Оттого и сделала преждевременные выводы, которые, к моему великому сожалению, никто не мог подтвердить. Ну а я спросить напрямую не решалась. Боялась услышать ложь, которая с легкостью могла выставить меня посмешищем.

— Многие пытались, — как-то не добро отозвался парень. — Ни у кого еще не получилось совершить задуманного.

Вдруг мое тело напряглось. На плечо легла тяжелая мужская рука. Меня сначала окутала волна ненависти — как кто-то может так нахально подходить ко мне и негласно объявлять всем меня своей собственностью? Однако буквально через мгновение — сегодня со мной явно было что-то не то — знакомая магия постучала в мою защиту. Я невольно пригласила ее, стараясь не оборачиваться на человека, с которым возможно была знакома. Я думала, что была с ним знакома. Моя спящая в организме магия откликалась теплом и прохладой лишь на приближение двух людей. Питера и нахала, которого я пыталась ненавидеть всем сердцем, но почему-то делала это не так сильно и яростно, как того мне самой хотелось.

Вообще-то у нахала было имя. Его звали Дерек, но он настолько испортил в детстве впечатление о себе, что я невольно называла его нахалом. Дерека редко можно было вывести из себя. И меня этот факт неимоверно печалил, зато непонятно почему спящая сила — так и не пробудившаяся к шестнадцати годам — отзывалась на легкое прикосновение силы парня.

Однажды, не понимая причин столь бурной реакции, я поинтересовалась у Питера. Мальчишка сказал, что возможно, для полной активации силы мне следует побыть с Дереком несколько часов, если не суток. Я отнекиваясь. Естественно, обиделась. Ну кто он и кто я. А потом пожалела. Ведь сила во мне до сих пор не проснулась, а моя ненаглядная гордыня решительно ушла в неоправданный отпуск, откуда вот уже как несколько месяцев не давала о себе знать, заставляя меня нервничать еще больше.

— Криштон, мне казалось, у тебя было какое-то неотложное дело.

Я спиной почувствовала, как глаза Дерека сузились. Его магия вливалась в мой организм частями, а я просто стояла, упиваясь ногтями в ладони. Что же на него нашло? Мы просто стояли и разговаривали с Криштоном! Ничего более. Незачем, правда, так остро реагировать на самую безобидную болтовню.

— Я нахожусь в ожидании, а вот тебя, кажется, исключили из школы в прошлом году за плохое поведение. Неужели ты решил отстаивать свои права и прибегнуть к уговорам с помощью магии?

— Видимо, меня попросили вернуться. — Пожал плечами Дерек. Его взгляд казался отсутствующим. Похоже, то предложение, которое ему прилетело от кого бы то ни было, не совсем нравилось.

Я решительно повернулась к парню полу боком. С прошлой нашей встречи он не очень изменился. Практически не изменился. Все тот же зачес волос набок, тот же пепельный цвет волос, который ему не очень-то идет, голубые глаза, неустанно заманивающие в свои сети влюбленных девушек. Он явно следил за своей фигурой в последние несколько лет. Накачанный пресс ничем не уступал прессу Джейкоба из Сумерек.

— Перестань на меня смотреть. — Тихо, так чтобы слышала одна я, с прищуром в глазах сказал мне Дерек. — Бесишь.

Я хмыкнула. Разговаривать одними губами так, чтобы никто не знал о чем мы говорим, я научилась еще в детстве. Наш диалог в основном состоял из гадких комплиментов. Как однажды сказал мне Питер, то скорее всего Дерека бесило, что я одна не поддалась его чарам и не липла к парню при каждой удобной возможности. Я отнекивалась от слов Питера. Да, я не чувствовала его влюбленность, но мне и так было хорошо. Дерек никогда не страдал отсутствием женского внимания. И, как оказалось, отлично себя чувствовал и без моей влюбленности.

— Я тоже рада видеть твоего козла.

Криштон заинтересованно посмотрел на нашу парочку. Он слегка склонил голову набок, думая действительно ли мы разговариваем всерьез или же просто дурачимся. Для окружающих, видя наши «теплые», доходящие до драки отношения, мы всегда дурачились, пытаясь слиться с восстановленными законами общества. Но для нас обоих, мы всегда говорили то, что действительно думали, никогда не преувеличивая или же не преуменьшая истинных факторов, которые спокойно падали на наши и без того сложные отношения.

Дереку безусловно не нравилось, когда его называли козлом. Cсобственно, его никто, кроме меня, так не называл. В поселке все девушки строили Дереку глазки, я же бегала от него как метеор, пытаясь ненароком не встретится с ним взглядом. Бесить его у меня получалось с лихвой, как и его бесить меня. У нас бешенство было взаимным, вплоть до момента его отъезда в Академию, где он обучался основам темного вида колдовства. До сегодняшнего момента я и не знала, что он учиться здесь, в Академии Вирн. Я даже не знала, что у него имелась родовая вирна, не говоря уже о его приблизительном факультете, на котором он обучался все эти годы. Нет, я конечно же, могла бы поинтересоваться в день его приезда в Капельницу, но тогда моя голова была занята не интересом обучения в Академии, которая на тот момент мне совершенно из-за отсутствия сил не святила, а из-за Врачевателей Страха, так внезапно обрушившейся на наш маленький поселок.

Дерек, не удержавшись, дал мне легкий подзатыльник. Он прекрасно знал, что я могла ему ответить. Перепалка каждый раз предавала новый оборот в наших и без того сложных отношениях. Мы не знали кто мы друг другу. Друзьями нас уже не назовешь. С момента получения Дерека темной силы много воды утекло. У нас поменялись интересы. Бывали моменты, когда мы не понимали с какой фразы нам лучше начать простой разговор. В такие моменты я чувствовала себя брошенной овечкой, решившей сойти с пастбища и отделиться от стаи. О Дереке в моменты его отсутствия в поселке я пыталась вспоминать редко. Каждое воспоминание причиняло мне боль.

Врагами — на зло другим девчонкам — мы тоже не были. Дерек всегда помогал мне, если мне нужна была его помощь. Он с легкостью спасал меня из неприятностей, в которые я влипала. Он же присматривал за мной, когда думал, что я его не вижу на горизонте. Его присутствие я прекрасно чувствовала, просто я не могла понять, где он находиться, чтобы прийти к нему и заговорить.

Но и к статусу знакомым нас вряд ли могли отнести.

Только не после всего, что между нами произошло.

— Ты выяснил информацию? — Выгнув бровь, заинтересованно поинтересовался Криштон, обращаясь к Дереку.

Спиной я почувствовала, как напрягся торс парня. Он продолжал меня держать при себе, обняв одной рукой и положив голову на плечо.

— Почти. — Отмахнулся Дерек. — Я дам тебе сигнал, когда ты можешь появляться на арене и использовать вовсю свою силу. Стоит ли мне тебе говорить, что ты не должен высовываться?

— Я, что, по-твоему, похож на идиота?

Я фыркнула. Мальчишки всегда оставались мальчишками.

— Увидимся позже.

Дерек кивнул, прощаясь с Криштоном. Он не выпускал меня из объятий. Повернув в сторону Академии Вирн, Дерек повел меня к массивным зеленым воротам. Ворота — произведение искусства. На каждом закутке, в каждом лепестке, прикрепленном к железным прутьям, виднелось голова змеи. Змей было настолько много, что я не имела ни малейшего понятия, что же они могли означать для Академии, где учились ведьмы. Ведьмы не любили змей. Они их презирали и пытались истреблять при каждой удобной возможности. Вирны — вот какой знак должен был быть на воротах Академии.

— Скажи, твоя родовая вирна ведь с тобой? — Вдруг поинтересовался Дерек, отведя меня чуточку правее от главной дороги, сотканной из красного кирпича и с нарисованным рисунком огня на тротуаре. — Вирна может тебе помочь при распределении на факультет.

— Конечно же она со мной. — Отмахнулась я, а сама внутренне съежилась, чувствуя подходящую к горлу панику.

Вирна — ключевое существо, благодаря которому принимают в Академию ведьм и магов. Без вирны на уроках здесь делать нечего. Если у ведьмы не было вирны, ее опускали на самый невостребованный факультет, полностью стирая все ранее полученные навыки и способности.

Мою родовую вирну звали Лирой. Она получила имя еще от моей бабушки и с тех пор никто в семье его ей не менял. Вирна была существом пугающимся, нежели пугающим. Она старалась сторониться чужих и практически никогда не показывалась на глазах посторонних. Более того, в последнее время вирна старалась прятаться, не показываясь мне на глаза. И поэтому мне было страшно, так как я прекрасно знала — мне шестнадцать. Магия до сих пор не проявилась, а это значит, что и вирна, чувствуя не состыковку и полное отсутствие магических сил, решила полностью прекратить со мной любой физический контакт.

Однажды, засомневавшись в здоровье вирны, матушка отвела Лиру к лечащему врачу. Врач, осмотрев существо, сказал, что с ним все в порядке. Он посоветовал дать вирне время. Сказал, что скорее всего ее скрывающееся поведение — приближение моих магических сил. Но я-то знала свою вирну! Знала, что все, что говорит доктор — сплошная ложь. Мне не хотелось подвести своих родителей. Я отсчитывала дни до появления магических сил, пытаясь проявить толерантность и к себе, и к прячущейся вирне.