Усмиритель душ

Старик У постучал в дверь:

— Малютка Ван, ты здесь? У нас новенький. Поможешь ему устроиться?

Мягкий женский голос ответил:

— Уже иду.

Это прозвучало словно издалека и одновременно — прямо за спиной. По спине Го Чанчэна пробежал холодок.

— Прости за неудобства, малыш Го, но мы с малюткой Ван можем работать только по ночам. Поэтому тебе и пришлось приехать в это время.

Постойте-ка.

Что значит «можем работать только по ночам»?

Страх окончательно одолел Го Чанчэна вместе с ещё одной волной потустороннего холода. Стуча зубами, он взглянул на проходящего мимо сотрудника и застыл на месте.

Ноги этого человека совершенно точно не касались земли, но тем не менее он быстро и ровно скользил дальше по коридору.

А ног… Ног у него и вовсе не было!

Дверь открылась со скрипом, и в проёме появилась девушка в белом платье, которая тихим жутким голосом уточнила:

— Ты принёс уведомление о найме и удостоверение личности?

Из комнаты веяло прохладой. Сердце Го Чанчэна того и гляди грозило лопнуть от ужаса.

Ему казалось, что если сейчас не ответить, то можно замолчать на всю жизнь.

Задержав дыхание, он медленно поднял голову, окинул взглядом белоснежное платье девушки и замер, глядя на её шею.

А затем захрипел, словно его душили. Открыл рот, но закричать не смог. Глаза у него едва не выкатились из орбит, а конечности отнялись, будто собственное тело перестало его слушаться.

Горло этой девушки пересекал глубокий шрам, как ожерелье, оттиснутое прямо на коже, и поперёк этого шрама шли мелкие стежки, пришивающие её голову к шее!

На плечо Го Чанчэну опустилась ледяная рука, и старик У участливо спросил:

— Малыш Го, ты в порядке?

Обернувшись, Го Чанчэн уставился на его бледное лицо и чудовищный рот.

«Познакомиться с шефом? Лучше призрака встретить.»

Вот это и называется кармой.

Не издав ни звука, Го Чанчэн упал в обморок. Его тело тяжело повалилось на пол.

Дядя и вправду нашёл ему необыкновенное рабочее место.

Глава 2.

Уличные фонари мерцали светлячками, и ночь была мрачна и тосклива. По ухабистой дороге нетвёрдой походкой шла молодая девушка, а затем, внезапно споткнувшись, упала на колени.

В удушающей жаре летней ночи Ли Цянь шумно выдохнула и стиснула в пальцах край футболки.

Сквозь биение собственного сердца она услышала чьи-то шаги.

Такой звук могла издавать только старая обувь с мягкой подошвой, чей владелец, очевидно, прихрамывал.

Ли Цянь резко обернулась, ничего, кроме пары ночных мотыльков, вьющихся в свете фонаря, рядом не было.

С её хрупкой и приятной внешностью Ли Цянь считалась красавицей, но сейчас растрёпанные влажные волосы некрасиво облепляли её лицо. С каждой минутой её щёки и губы всё больше бледнели, а красота — угасала.

Беспокойство всё больше овладевало ей, а злая усмешка превратилась в выражение чистого ужаса.

— Уходи, — прошипела она сквозь зубы. — Я однажды с тобой уже разделалась, и смогу разделаться снова.

Шаги стихли.

Ли Цянь закатала рукава, и по белоснежной коже тут же пробежали мурашки. Будто что-то в этой невыносимой летней жаре могло заставить её похолодеть.

Она подняла с земли камень; шаги теперь наступали со всех сторон, словно черви, собравшиеся пожрать плоть. Но вокруг по-прежнему никого не было.

Невидимое всегда пугает больше всего.

Ли Цянь закричала, размахивая камнем в руке. С каждой секундой он становился всё тяжелее и тяжелее, впиваясь в ладонь острыми краями. Она так вымоталась, что темнело в глазах; согнувшись пополам, Ли Цянь бессильно уронила руки на колени, и случайно опустила взгляд.

Присмотревшись, она содрогнулась. Камень из её руки выпал прямо под ноги, но Ли Цянь едва ли почувствовала боль: отшатнувшись, она не удержалась на подогнувшихся коленях и тяжело упала на землю.

Тень… Это была тень!

Прямо перед ней был только фонарь, так откуда взяться взяться тени?

Тень походила на чернильное пятно, размазанное по земле, и бог знает сколько уже за ней наблюдала.

Ли Цянь буквально примёрзла к месту, и тень перед ней поднялась во весь рост.

Если ты не сделала ничего плохого, отчего боишься тени?

Казалось, кто-то рядом визгливо рассмеялся.

***

Около пяти утра телефон на прикроватной тумбочке оглушающе заорал.

Чжао Юньлань, проторчав накануне на работе до самого рассвета, даже не потрудился раздеться, вернувшись домой, — сразу рухнул в постель. И едва он успел расслабиться, как зазвонил телефон, оповещая о том, что работы ему, видимо, прибавится.

С трудом разлепив тяжёлые веки, он с осуждением уставился в потолок. Но уже через три секунды восстал как зомби, изо всех сил пытаясь собрать мозги в кучку, и потянулся за телефоном.

В комнате Чжао Юньланя царил хаос, придавая ей нестерпимое сходство с собачьей конурой.

Повсюду валялась одежда: на кровати, на полу, на диване… Нужно ли было её стирать или гладить — одному богу известно. Большая двуспальная кровать была завалена вещами в совершенно непредсказуемых сочетаниях: был там носок, обтягивающий уголок ноутбука, солнечные очки, зонтик, бумажный цилиндр и целая коробка киновари. Весь этот мусор оставлял только крохотный свободный кусочек, где как раз мог поместиться один человек.

Вид у Юньланя был весьма раздосадованный, будто он вот-вот готов был начать ругаться. Но сняв трубку, он заговорил совершенно обычным голосом, что явно означало: к такой жизни он давно привык.

— Что опять случилось?

— У нас труп, — ответила на том конце Ван Чжэн.

— Когда?

— Прошлой ночью или совсем недавно, под утро.

— Где?

— На Университетской улице.

— Хм-м-м-м, — Юньлань растёр ладонью лицо. — Пусть старик Чу об этом позаботится.

— Чу Шучжи в командировке в Сянси.

— А что насчёт Линь Цзина?

— Его вызвали в Ад.

— Да блядь… а Чжу Хун? Забудь, вчера было полнолуние, она наверняка в отпуске. Кто ещё на работе?

— Я, но солнце почти взошло, так что скоро мне придётся уйти, — сказала Ван Чжэн. — Есть ещё Да Цин и новый стажёр, Го Чанчэн.

Юньлань слабо зевнул:

— Пошли Да Цина вместе со стажёром, пусть учится.

— Стажёр никуда не сможет сейчас пойти, — пояснила Ван Чжэн. — Он вчера ночью грохнулся на пол и с тех пор валяется без сознания.

— И что же его так напугало?

— Старик У и я. Я тебе давно говорила: найди нормальный магазин с погребальной утварью, чтобы сделать старику У новое тело. То, что Чжу Хун вытворяет с мешками и бумагой, даже отдалённо не напоминает нормального человека.

Юньлань медленно спустил ноги с кровати и тяжело вздохнул:

— Если я пойду сам, это будет не по регламенту, только народ перепугаю. Но похоже, выбора нет. Ладно, скажи Да Цину, пусть ждёт меня на месте. Скоро буду.

Он повесил трубку, потратил пару минут на душ и, запрыгнув в машину, поехал на Университетскую улицу.

Юньлань почти добрался до нужного места, как вдруг внезапно на машину спикировала тёмная тень. Круглый пушистый комок шерсти с такой силой влетел в капот, что оставил на нём нехилую вмятину.

Юньлань опустил стекло и заорал:

— Это называется «автомобиль», это транспортное средство, а не кошачий лоток! Только попробуй его сломать!

На капоте сидел кот, такой толстый и круглый, что даже шеи не было видно. Очертаниями он удивительно походил на африканского кузена Гарфилда.

Кот потянулся, дёрнул усами и, убедившись, что вокруг больше никого нет, потребовал:

— Хватит нудеть, выходи давай. Чуешь запах?

В воздухе и правда висел тяжёлый неприятный запах. Юньлань выбрался из машины и, зажав нос, спросил:

— Это ты воздух испортил? Что за вонь?

Кот его замечание проигнорировал, спрыгнул с капота и потрусил вперёд.

У обочины уже стояло несколько полицейских машин, а сами офицеры оградили лентой вход в небольшой хутун. [1]

Юньлань долго рылся в карманах и, наконец, извлёк на свет потрёпанное удостоверение. Быстро взглянув на него, полицейский вернул ему карточку и, отцепив край ленты, как-то чересчур живо впустил Юньланя внутрь.

— У меня что, действительно такое ужасное фото? — недоумённо спросил Юньлань, взъерошивая и без того похожие на воронье гнездо волосы.

Кот, успевший уйти уже достаточно далеко, нетерпеливо обернулся и наградил его сердитым «мяу».

— Да-да, у нас тут важные дела. Чёрт, ну и запах, я и шага не могу нормально ступить, — согнувшись, Юньлань нырнул под ленту.

Он только прибыл, но его уже, кажется, ждали.

— Вы из Отдела Специальных Расследований?

Так в Министерстве общественной безопасности называли их секретный отдел.

Они, безусловно, не были офицерами низшего звена, но никто точно не знал, чем они на самом деле занимались. ОСР призывали только по приказу властей, а значит, некому было возражать.

Юридически спецотдел подчинялся Министерству общественной безопасности, но его практически никогда не контролировали; все дела были тщательно организованы и полностью непрозрачны. Без официального одобрения властей пресса никогда не смогла бы найти спецотдел, взять интервью у его сотрудников или хоть что-нибудь о нём прознать.

По правде говоря, никто доподлинно не знал, как они работают. Когда дело передавалось в спецотдел, единственным результатом на выходе оказывался загадочный отчёт.

Порой сотрудники спецотдела сбивали с толку похлеще дел, которые расследовали.

Все отчёты отдела всегда были подробны, логичны и безупречны, и расписывали полную картину расследования и поимки преступников.

Была во всём этом только одна подозрительная деталь: преступники к концу расследования всегда умирали.

Пусть большинство дел и было связано с ужасными преступлениями, и подозреваемые наверняка заслуживали такой участи, это всё же была… чересчур частая случайность.

Ответственного за расследование офицера звали Ян. Он дружелюбно пожал Юньланю руку и с любопытством спросил:

— Как я могу вас называть?

— Чжао, Чжао Юньлань, можете звать меня малыш Чжао.

Старик Ян ошеломлённо уставился на него: он никогда бы не подумал, что этот молодой человек может быть начальником спецотдела. Он присмотрелся внимательнее и отметил, что Юньлань, высокий, худой и симпатичный, был скорее похож на модель с обложки журнала. Хотя образ его и был далёк от нормального: потрёпанная рубашка, наполовину расстёгнутая и наполовину же заправленная в джинсы, и настоящее гнездо на голове.