Моя маленькая Ведьма

Что-что, а это-то он видит!

И пусть она - до самых глубин тёмной душонки расчётлива, жестока, развратна, и сексуально озабочена, она как раз этим его и покорила: своей почти наивной испорченностью, и полным отсутствием стремления выглядеть лучше, чем есть!

Хотелось девушке его девяти дюймов - она так ему об этом и сказала!

И ведь получила, что хотела.

К вечеру четвёртого дня ему пришлось заняться и делом.

В комнате, куда "избранную старушку", как её теперь, посмеиваясь, обзывала Дильфуза, перевели после карантина, было тепло и светло. Чисто. Основной предмет интерьера - кровать - занимал добрую половину территории.

Женщина избрала тактику молчания. На его попытки познакомиться, или завязать разговор, только моргала, отрешённо глядя в потолок, или в стену, когда он стоял рядом.

А поскольку при этом она лежала на огромной кровати, нарочито раскинув в стороны руки и ноги, словно выброшенная на сушу морская звезда, Марвина слегка проняло:

- Хватит изображать несчастную жертву! Я всё равно должен заняться с тобой сексом! Потому что мои Хозяева ещё не освоили способ оплодотворения, как у племенных коров! Шприца со спермой не будет!

Впервые он ощутил слабый отклик - она словно усмехнулась там, внутри. Но где-то очень глубоко.

Значит, не идиотка! И - не так зла на него, как пытается показать ему в своих мыслях, "формулируя" чётко произносимыми про себя словами, что он - похабник, развратник и редкая мразь! Прислужник и раб тварей и гнусных гадин! П...рас и извращенец!

- Ладно, согласен: я - не идеал романтического возлюбленного. Но и не совсем уж сволочь. Могу тебя обрадовать: ты мне и правда - понравилась. Наверное тем, что чем-то близка. Ну, духовно, - он хмыкнул. - Я тоже вначале был непримирим. Сердит. Отказывался "работать". - Марвин присел на постель, спиной к женщине, - Ни к чему хорошему это, естественно, не привело. Мне предложили разрешить очень простую ситуацию. Поставили передо мной очень красивую молодую девушку... И сказали: "Выбирай! Или ты спишь с ней до тех пор, пока она не забеременеет, или мы отдадим её на растерзание мертвякам!"

Разумеется, они знали, что я уже видел... Что происходит с живой женщиной, если она попадает к...

Ну и что мне оставалось делать?

Марвин надеялся только на то, что женщина ещё не может читать у него в подсознании так, как уже навострилась Дильфуза. Иначе его наглая ложь сделает только хуже.

- Если ты думаешь, тварь, ведьмий прихвостень, что разжалобил меня рассказиками о своей "несчастной судьбе", ты сильно ошибаешься!

А приятный у неё голос. Несмотря даже на то, что она пытается подпустить туда побольше жёлчи и яда. Да и радует то, что она хоть что-то сказала. Марвин не стал форсировать, приводя доводы рассудка и новые аргументы. Сказал только:

- Да, я - ведьмий прихвостень. Раб. Производитель. Зато девушка осталась жива. И сейчас в изоляторе выкармливает моего второго сына.

Я смог убедить Комиссию, что её дети - перспективны.

- Да?! Ты - жалкий слюнявый говнюк! Трусливый приспособленец! Сексуальный маньяк, пытающийся перетрахать всех доступных баб! Убила бы, если б могла!..

Глядя, как она, сжавшись в комочек, и закрыв лицо ладонями, рыдает, Марвин подумал, что женщина не так уж неправа - иногда он, в минуты депрессии, и сам так про себя...

- Ты что - пытаешься эту дуру, как и остальных своих "подопечных" - "приручить"?

- Ну... - Марвин замялся, - Не то, чтобы приручить... А просто сделать её существование здесь хоть в какой-то мере осмысленным.

- Ха-ха-ха!.. - словно раскалённые иглы вонзаются в его мозг. Потому что смех, даже издевательский и саркастический, в исполнении Дильфузы - опасен. Она - видит его "натуру", - Кому ты лапшу пытаешься!.. Она - и правда: дура! Глупо пытаться обращаться с ней, как с разумным партнёром. Не в коня корм!

Марвин прикусил губу. Он и сам уже знал, что женщина - Рона - не отличается излишним интеллектом. Но ему не это от неё нужно, а - здоровое потомство. С усиленными ментальными способностями.

- Я не пытаюсь, если ты об этом, втереться к ней в доверие. Просто хочу, чтоб её отрицательные эмоции не вредили будущему развитию плода! Чтоб наш ребёнок не был...

Врагом для неё!

- Поражаешь ты меня своей душевной простотой, господин "главный экстрасекс". Ты же можешь просто приказать ей полюбить себя. И она сама раздвинет ножки, и будет, как принято говорить, счастлива, что ты снизошёл... А что делаешь ты? Ждёшь и терпишь, выслушивая оскорбления и ругань?

- Да. Это - ничего. Пара дней нам погоды не сделают. А если оплодотворение будет происходить на добровольной, так сказать, основе - оно будет качественней. - Марвин и сам уже не слишком-то верил затасканному, и сотни раз повторенному аргументу.

- Чушь! По-твоему выходит, что когда четверо здоровенных жеребцов входят, и привязывают эту идиотку за руки и за ноги к кольцам, это - не насилие над личностью. А зато когда ты, щёлкнув пальцами, прикажешь ей до безумия влюбиться в твою подлую морду, и самой кинуться под тебя, постанывая от вожделения - это - насилие!

- Ну... - он запнулся было, - Да. Я же не виноват, что она при моём прикосновении, даже пальцем, сжимается каждый раз в комочек, и начинает орать как резанная, рыдать, и биться в истерике.

- Ага, он не виноват... - Дильфуза избавилась от остатков одежды просто: кинула похожие на ниточку гипюровые трусики сверху кучи всего остального, - А кто виноват? Я, что ли? Это ведь ты предложил Конклаву именно такой способ. План - целиком твой. Конклав-то до этого не заморачивался всякими сложностями: просто пускал туда, где засел очередной отряд Сопротивления, в их Бункер, "пушечное мясо" - да побольше.

А когда кончались запасы "съедобного мяса" - просто высылал разведчиц на поиски очередной группы отсиживающихся.

- Верно. В первые годы Конклав так и делал. - Марвин почувствовал себя уверенней. Тут-то его логика - неопровержима, - И куда это вас привело?

На это Дильфуза даже не возразила, забравшись вместо ответа под простыню, и призывно помаргивая огромными чёрными глазищами, и недвусмысленно облизывая пухлые чувственные губы с изящным изгибом линий. Марвин вздохнул, снял штаны:

- Больше половины мертвяков пропало из-за такой глупой "лобовой" тактики.

Причём - абсолютно впустую. Люди просто сжигали наше "мясо" из огнемётов. И закапывали то, что осталось от трупов. И присыпали известью. И теперь нам эти мясные ресурсы недоступны. Что это, как не расточительство со стороны любимого Конклава?

А других выживших, если вспомнишь, и так практически не осталось. Ну, на нашем континенте. А перебираться на соседний, да ещё без гарантий... Глупо.

Дильфуза обнажила остренькие зубки в ехидной ухмылочке:

- Какой ты всё-таки циничный и прагматичный гад. За нас он, якобы, "переживает"! Конформист ...уев. Ладно, хватит делать вид, что тебе жаль всех на свете. И вот прям всё на свете ты делаешь для "нашего Блага"! Иди, работай! Тебе надо вести "регулярную" половую жизнь.

Чтоб "держать сперматозоиды в активной форме"!

Сегодня обошлось без четверых "здоровущих жеребцов", привязавших бы оплодотворяемую к стальным кольцам в кровати.

Женщина даже не пикнула. Просто отвернула лицо, когда Марвин, сопя, забрался на неё. Он подумал, что в-принципе сейчас - самое оптимальное время. Её яичники - как раз в активной фазе. Нужно постараться.

Старался Марвин примерно полчаса - даже три раза сменил позицию, и закончил так, как шансы были наилучшими - "а ла ваш". Некстати мелькнула мысль о том, что это только человек развернул партнёршу лицом к себе. Остальных млекопитающих секс вполне устраивает так, как предусмотрела Природа...

Когда судороги оргазма утихли, и он отвалился, женщина снова застонала. Отвернулась, свернулась комочком. Рыдания как обычно сотрясли уже не такое хрупкое благодаря хорошей кормёжке тело. Слушая всхлипывания и ощущая, как трясётся кровать, Марвин мысленно усмехнулся: уж он-то видел... Что женщина рыдает не потому, что унижена, или ей больно - всё это они проходили в первые три раза! - а потому, что считает, что так надо. Рыдать. Потому что, как ни крути, "честь поругана".

Он, если честно, давно порылся в закоулках того, что она называла своей душой.

И - опять-таки, если честно! - ничего выдающегося или оригинального там не нашёл. Устаревшие принципы, или так называемые моральные устои - почти как у пуританки. (Недаром же она оказалась девственницей - кто бы из парней или мужчин, ценящих себя и своё время, согласился "уламывать" такую, когда вокруг полно доступных, буквально кидающихся на шею, женщин и девок - "сексуальная свобода", мать её...)

Весьма ограниченный кругозор: кроме работы - она преподавала язык в начальных классах - женщину почти ничто не интересовало. Ни искусство, ни спорт, ни другие хобби, типа вышивания, или просто - сидения в Сети. Или, скажем, сочинение стихов...

И абсолютно достоверный признак "невысокого Ай-Кью": женщина, разумеется, считала, что лучше всех знает, "как надо" и "как положено" делать - всё на свете...

Он, если опять-таки - быть до конца честным с самим собой, вообще не понимал: может, ошибся?! Или... его обманули?! Что такого увидел в ней тогда, в первую встречу: та крошечная искра, что подобно аварийному маячку мигала внутри хрупкого тела, и кричала: "Я - особенная! Я не должна вот так умереть!", словно угасла...

Или женщина сама как-то спрятала её, когда поняла, что останется в живых?!

Тогда не он, а она - циничная и расчётливая тварь. Приспособленка. Которая сейчас даже не думает, что над ней - надругались. А просто... Делает вид, что так думает.

И - живёт.

Разозлившись, он повернулся к ней. Но в последний момент не открыл рот, а подумал со всей возможной силой:

- "Хватит придуряться. Я знаю, что тебе не было больно. И не делай вид, что тебя "изнасиловали". Ты этого и сама хотела."

Ответ прозвучал вслух:

- Ложь! Ничего я не хотела. Меня тошнит от тебя! Ты - гнусный подонок. Выродок! Кобель на службе тварей! Ты просто знаешь, что мне деваться некуда... - последовал новый поток всхлипываний и подвываний. Но мысли... Артистка хренова. Его-то не обманешь так.

Марвин поймал себя на том, что невольно чешет в затылке. Покачал головой. Спросил уже вслух:

- Ты читаешь мысли всех, или - только мои?

Когда женщина повернулась, в глазах ещё блестели слёзы, но в голосе их уже не было:

- Всех! И тех кобелей, что мечтали завалить меня тогда, в молодости, и циничных подонков, которые хотели меня уже позже, в зрелости... И, конечно - твои! Твои мысли для меня - вовсе не сюрприз. Тоже мне - сексуально озабоченный экстрасекс!

Марвин подумал, поспешив спрятать эту мысль за блок, что набор слов в лексиконе "училки" вовсе не так разнообразен и велик, как можно было ожидать. Не надоело же ей употреблять каждый раз одни и те же ругательства.

Спросил, на этот раз мысленно, снова отвернувшись:

- Ты поэтому и не хотела вести... Половую жизнь? Тебе, наверное, видны были только пошло-сальные картины, что вставали в мозгах этих придурков?