Воин Мертвого Бога

А вот его Роза, в своей маниакальной увлеченности, не ведала даже о самом понятии страха. «Не родилась еще тварь способная напугать меня» — беззаботно говорила она после битв с Кошмарами.

Но может так будет лучше… все же именно бесстрашие стало причиной ее гибели и раз ее текущая инкарнация, лишена его, то и надвигавшегося рока должна быть тоже лишена.

— Под начало второго года войны, — после непродолжительной паузы, начал он, — произошло нападение очередного Кошмара. Являясь воплощением человеческого страха перед светом, он довольно сильно отличался от своего предшественника. Не обладая значительным разрушительным потенциалом, он брал своей неотвратимостью. Любой свет, в том числе и лунный, попадавший на его кожу — в ужасающем темпе излечивал все нанесенные повреждения, что вгоняло пытавшихся помещать продвижению Кошмара в глубины отчаянья. А вот у другой тебя он вызывал совершенно противоположные эмоции. Ни у кого, ни до ни после нападение Кошмара не вызывало столько радости, восхищения и… предвкушения. Мы: я и еще один человек, которые могли терпеть заскоки той Розы на постоянной основе, пытались остановить ее, но едва ли чего смогли добиться словами, — с грустью вздохнул он, — А уж драка, судя по ее настрою была бы только насмерть, ведь раз мы отнимаем у нее такой шанс, должны сполна заплатить. Учитывая поразительную схожесть моих и Кошмара сил, еще не известно сражения с кем она в тот момент желала больше. Такого уровня междоусобицы никто из нас позволить, в условиях непрекращающихся битв, не мог. Не найдя других вариантов, мы попытались прибегнуть к торгу — мое целое сердце в обмен на то что она дождется остальных и будет действовать по разработанной стратегии. Впоследствии это могло бы привести к совершенно неконтролируемым последствиям, в особенности если ей действительно удалось бы разгадать секрет благословений, но жизнь Розы была куда важнее подобных беспокойств, — недолго замолчав, переводя дух, он продолжил, не решая повернуться, чтобы посмотреть на то как на этот отреагировала уже эта Роза, — но, представь мое удивление, когда она, не задумавшись ни на мгновение отказала. Пока мы оба стояли в шоке та конечно пояснила что ее исследование, итак уже почти законченно, и ей не нужно целое сердце, а хватит всего лишь маленького кусочка для этого. Я только начал было открывать рот для ответа — как она меня поцеловала и пока я был в замешательстве от произошедшего — откусила язык. А после как ни в чем не бывало подмигнула и тут же скрылась в своих тенях даже не дав попрощаться нормально, — подведя под окончание рассказ, он взглянул на собственное отражение в окне — разве так должно было выглядеть лицо скорбящего человека?

Ровно так же в отражении он видел, что Роза потянулась в карман своих штанов извлекая на свет прямоугольную упаковку название на которой он не мог различить. После чего ловко, одной рукой выудила из нее сигарету, и протянув было еще и ему остановилась на пол пути, выудив уже зажигалку. За легким скрипом съехавшего окна последовало легкий щелчок, и машина наполнилась запахом дыма.

Пару минут они так и ехали, не говоря ни слова, пока от сигареты не остался один окурок, бескультурно выброшенный на дорогу. После чего Роза, наконец задала естественно напрашивающийся вопрос:

— И что же было дальше?

— Ну, прибыв на поле боя она расшугала всех сражающихся, настояв на том что они будут только мешать. Как ты понимаешь не в том состоянии они были, чтобы спорить и потому покорно подчинились отступив, вынужденные лишь наблюдать за тем как Кошмар вместе с Розой были буквально поглощены тенью, сформировавшей огромную полусферу на поле боя. Два следующих часа она то и дело пузырилась в разных местах, но так и не была прорвана. А потом… все кончилось. Резко сжавшись тени оставили после себя лишь шар размером с человеческую голову, что медленно истлел в свете солнца. Прибыв на место мы только и могли что выслушать о ее последней битве да возложить почести пустой могиле, первого и единственного человека что выступил в одиночку против Кошмара и одержал победу, — вынырнув из воспоминаний завершил рассказ он.

— Вот как, — со сложной смесью эмоций в которых слились восхищение, тоска, недоверие и обреченность, протянула Роза.

— В этой эпохе куда более распространены рукотворные источники света соответственно и Кошмар изначально будет сильнее. В одиночку его уже точно нельзя победить, — вывел ее из размышлений о возможности и необходимости повторения собственного подвига он. Характер Розы не позволит ей так просто отпустить эти размышления, но приобретенная с эпохой опаска должна выступить достойным противовесом, не позволив трагедии просто так повториться. По крайней мере на это он возлагал свои надежды…

Разговор закономерно увял, но не желая поддерживать атмосферу тоски, а также стремясь переключится на другую тему, Роза ухватилась за одно из его изречений:

— Ты сказал, что был еще один человек способный терпеть меня — кем он был? — положа обе руки на руль и глядя прямо перед собой поинтересовалась она.

— Его звали Роберт. Один из многих человек которым с приходом Кошмаров стало нечего терять. Сложив свой меч еще до рождения той тебя, он снова вступил в бой, чтобы хоть так заполнить образовавшуюся в душе пустоту. Он… хотел умереть, но постоянно оказывался слишком хорош для смерти, выживая там, где пали даже Воины Господние, так ни разу не отсидевшись в тылу. Но так не могло продолжаться всегда и очередной Кошмар наконец исполнил его желание, но не до того, как и Роберт нанес ему смертельную рану. Воистину несгибаемая личность — даже после смерти его колени не коснулись земли, — хотя это и не было главным проявлением его воли. Он проводил множество падших всегда оставаясь для выживших островком спокойствия и поддержки, пуская и сам страдал не меньше. А то и намного больше… Когда погибла Роза он не пролил ни слезинки, подставляя ему свое плечо, но с тех пор и те крохи света что еще были покинули его взгляд, — Вот каким был этот человек.

— Даже интересно какая судьба его постигла в этом мире, — пробормотала Роза, — впрочем Роберт не такое уж распространенное имя, так что есть шанс что найти его будет не так уж сложно.

— Угу, — кивнул он, — Сложно будет объяснить ему, почему мы в принципе его искали. Мало найдется человек, которые без доказательств поверят в такую историю, а ведь мне по сути нечем его убеждать.

— Разве что он тоже прочел свитки и в курсе надвигающейся войны, — предположила она.

— В таком случае он должен будет занимать важную должность в вашей структуре управления, потому что Роберт был не из тех, кто нарушает закон исключительно потакая своему праздному любопытству, — и чуть тише добавил, в который раз одёрнув себя, — хотя все могло и поменяться в этой эпохе, — схожесть версий Розы не должна была вводить его в заблуждение, но он не мог отделаться от надежд что ситуация Лоуренса больше не повториться.

— Совершенно не понимаю о каком таком «праздном любопытстве» идет речь, — притворно возмутилась Роза, после чего одухотворенно продолжила, — если нельзя смотреть — невозможно не подглядывать. Если что-то прячут — невозможно сопротивляться желанию узнать, что именно! Так живут настоящие властолюбивые суки! — своей шутливой тирадой она кардинально поменяла царившее в машине настроение, выводя их обоих из тоски.

Остаток пути уже прошел куда спокойнее, без поднятия сколь либо серьезных тем сверх, различия в кулинарных предпочтениях двух вариантов Розы, а также предыстории попадания её варианта на королевскую службу и сколько головной боли это принесло самому королю. А сверившись спустя примерно час поездки с очередным прибором принцип работы которого Роза попыталась ему объяснить, но на моменте с маленькими рукотворными лунами, его воображение отказало, оказалось, что у них есть еще более чем приличный запас по времени. Чтобы убить его, она не нашла лучшего занятия чем попытаться обучить вождению такого как он…

Безусловно это был занимательный опыт, вот только от его понимая ускользало, по какой причине Роза выглядела недовольной, когда они чуть не съехали в кювет у дороги. С его перспективы это был невероятный успех что он даже заставил это упирающиеся механическое чудовище двигаться. А вот на что надеялась она, так и осталось загадкой.