Белый снег – Восточный ветер

«Рыцари плаща и кинжала» выходят из тени

Разбудил Вячеслава телефонный звонок. Это был Литвиненко, который начал разговор с сальной шутки, а затем сообщил, что договорился о встрече с Полом и Калаганом. Встреча была назначена на завтра. Пауза в разработке потенциального агента понадобилась SIS, чтобы еще раз убедиться в том, что за ним нет «хвоста» российских спецслужб.

Приняв душ, Жарко спустился в ресторан, позавтракал и вышел в город. Агенты наружки следовали за ним по пятам, а техслужбы перехватывали и записывали все телефонные разговоры. Но ничего такого не было – русский не давал ни малейших поводов для подозрений.

Поскольку никаких дел на текущий день не намечалось, Вячеслав воспользовался шансом, чтобы осуществить свою давнюю мечту – посетить музей легендарного литературного сыщика, блестяще описанного Артуром Конан-Дойлем в бессмертных «Записках о Шерлоке Холмсе». Он находился не так далеко от отеля, и Вячеславу не понадобился туристический путеводитель – надежным компасом служила память. Эта часть Лондона в том, что касалось архитектуры, почти не изменилась – была такой, как ее описывал литературный отец Холмса. Изменились сами лондонцы. Порой трудно было понять, где ты находишься, – уж не в Африке ли? а может, в Азии? Современный Лондон напоминал Вавилонское столпотворение. Слух резала разноязыкая речь, от черных и желтых лиц рябило в глазах. История совершила кульбит – в XXI веке бывшие колонии завоевывали бывшую метрополию.

Позади осталась станция подземки «Бейкер-стрит». Вячеслав перешел на противоположную сторону улицы и наконец увидел хорошо знакомый дом, ведь он к тому же засветился во многих кинофильмах о Холмсе. Полисмен на входе, облаченный в форму XIX века, старинные газовые фонари над дверью, узкие балкончики верхних этажей, увитые металлическим ограждением, – все это возвращало во времена королевы Виктории. Сам воздух у дома на Бейкер-стрит, 221-Б, казалось, был пропитан викторианским духом.

Вячеслав ускорил шаг и с волнением толкнул дверь. Первый этаж четырехэтажного особнячка занимал сувенирный магазин, и здесь же была маленькая прихожая. Он осмотрелся и поднялся на второй этаж, в гостиную, где его встретила восковая горничная, также словно материализовавшаяся из XIX века. А когда глаза освоились с полумраком, перед ним возник он – Шерлок Холмс! Выразительный восковый профиль на фоне окна чем-то напоминал профили римских императоров, как их чеканили на монетах. Сценка была жанровой: Холмс что-то убедительно объяснял восковому доктору Ватсону, а тот, отложив в сторону армейский револьвер, внимательно слушал друга и компаньона. О том, что оба являлись первоклассными стрелками, красноречиво говорила первая буква имени королевы Виктории – V – на листе фанеры. Ощущение реальности подкрепляли знаменитые трубка, шляпа, скрипка и… да вот же она, восковая миссис Хадсон!

На третьем этаже были комнаты домовладелицы и Ватсона, а на четвертом размещались восковые фигуры героев различных рассказов о Холмсе – и злодеи, и жертвы. На взгляд Жарко, они производили жутковатое впечатление, и он не стал задерживаться; а завершил он свою экскурсию в пабе «Шерлок Холмс», где отменно кормили; только два типа с постными физиономиями хрустели гренками и пили чай: Британия переживала не лучшие времена и потому держала своих агентов в черном теле. Но Жарко даже не взглянул на них. Он с удовольствием съел суп от «миссис Хадсон», холодную телятину и, не поморщившись, выпил две чашки чая со сливками. На улицу он вышел в прекрасном расположении духа и продолжил прогулку по Лондону.

Прогулка русского не доставила хлопот агентам британской наружки. Жарко не скакал зайцем в подземке и не носился по проходным дворам, а как обычный турист бродил по городу и осматривал достопримечательности. Подозрительных контактов замечено не было, закладок-выемок из тайников тоже. С наступлением вечерних сумерек русский возвратился в отель, поужинал в ресторане и поднялся к себе в номер.

И здесь, в четырех стенах, когда впечатления дня схлынули, в сердце Жарко снова проснулась тревога. Он без конца возвращался мыслями к последнему разговору с Березовским и Литвиненко. О том, что оба авантюристы по натуре, ему было известно. И к грандиозной афере по смене власти в России можно было бы отнестись скептически, если бы не одно но. Скорее всего, за ними стоят могущественные политики и спецслужбы Британии и США. Жарко не сомневался, что на пути к своей цели Березовский и Литвиненко не остановятся ни перед чем. И ради ее достижения они, не задумываясь, сделают его жертвенным агнцем. Их высокие слова о «страдающей России» на самом деле ничего не стоят, а суета вокруг помощи с решением проблем в его бизнесе лишь предлог, чтобы…

…втянуть меня в грязную игру британских спецслужб. И чем она закончится, знает один только…

Сердце Жарко бухнуло и провалилось вниз.

Лопух! Как же ты купился, Слава?! Пока не поздно, надо рвать когти!

Его взгляд заметался и остановился на чемодане.

Он вскочил на ноги, сделал шаг к нему и замер. По спине покатился пот, и бизнесмен тяжело опустился на кровать.

Незаметные глазу скрытые видеокамеры фиксировали каждое его движение. Де Идальго и Калаган подались к монитору, чтобы по мимике «клиента» понять, какие им владели чувства.

Чувства были очевидны – растерянность, может быть, страх, – но Вячеслав быстро овладел собой. Военная служба, а затем служба в налоговой полиции приучили его не паниковать в сложных ситуациях. Взяв себя в руки, он пытался представить будущий разговор с вербовщиками (он уже не сомневался в истинных целях Пола Миллера и этого скользкого типа – Калагана), предугадать, какие ловушки они расставят, и постараться обойти их. Нокак? Один вариант сменял другой. Время было далеко за полночь, когда его сморил сон.

На ноги Жарко поднял звонок будильника в телефоне. С тяжелой головой он поплелся в ванную. Холодная вода освежила, вернула уверенность в себе. Завершив туалет, он оделся, спустился в ресторан, позавтракал и прошел на стоянку.

Литвиненко приехал без опозданий. Предстоящая встреча Жарко с британскими спецами значила много и для него самого. Стремясь поднять себя в их глазах, он приврал де Идальго – Миллеру о влиятельности связей Жарко среди российских политиков и сотрудников спецслужб.

Машина остановилась перед массивными воротами, за ними проглядывал парк. В глубине за деревьями прятался двухэтажный особняк.

Видеокамеры, подмигнув багровыми зрачками, нацелились на машину. Луч лазера скользнул по номеру, и через мгновение створки ворот автоматически открылись. Литвиненко подъехал к особняку и остановился перед парадным крыльцом. Навстречу им вышел мрачного вида тип. Окатив холодным, липким взглядом посетителей, он кивнул и распахнул перед ними дверь.

Литвиненко и Жарко простояли пару минут в прохладном полумраке холла, и вот наконец раздались шаги. По лестнице легкой походкой спускался Пол, а за ним следовал Налагай. На лицах обоих играли вежливые улыбки. Поинтересовавшись настроением, они предложили Жарко подняться наверх, чтобы в более располагающей обстановке продолжить общение. А Литвиненко возвратился к машине.

Стандартно обставленная гостиная на втором этаже напоминала апартаменты дорогого отеля. В центре стоял богато сервированный стол – британская спецслужба не скупилась на расходы и, когда речь заходила о важной вербовке, размахом «гостеприимства» могла бы поспорить с русскими. Пол разлил виски по бокалам и предложил тост за встречу. Следующий тост – за долгое и плодотворное сотрудничество в бизнесе – произнес Калаган. Теперь и атмосфера застолья стала напоминать московскую или какую угодно другую, но никак не чопорный английский ланч.

Вскоре дежурные темы о погоде и «старом добром Лондоне» исчерпали себя. Подыгрывая друг другу, собеседники Жарко свернули тему на позавчерашнюю встречу с Березовским и Литвиненко. Вопросы не оставляли сомнений в том, что ее содержание было им хорошо известно. Но Жарко не подал виду; не вдаваясь в детали, он рассказал о разговоре в офисе БАБ и не преминул заметить, что оценки Березовского и Литвиненко не адекватны ситуации, складывающейся в России. А его заявление о том, что «если они будут продвигать демократию с помощью боевиков Хаттаба и Басаева, то это закончится плохо для всех», резко повысило градус беседы.

Де Идальго с трудом мог сдержать негодование, это отразилось в глазах. Болтливость Литвиненко – ведь наверняка это он ляпнул про боевиков – могла сорвать вербовку. «Александра порой заносит, и его буйные фантазии не стоит принимать за чистую монету», – поспешил заметить он, а Калаган снова вернулся к разговору о перспективах общего бизнеса в России. Он совершенно справедливо заметил, что бизнесдолжен строиться на объективном аналитическом исследовании, и после многозначительной паузы продолжил, что в своих делах «больше полагается не на Березовского и Литвиненко, а на возможности Вячеслава и его связи».

К его мнению присоединился и де Идальго – Миллер. Подмигнув Жарко, он подчеркнул: «Ваши связи, Вячеслав, в ФСБ, ФСО и СВР и есть самая надежная “крыша”». Конечно же, это был намек на сотрудничество совсем в других сферах, но Жарко отбил подачу: «Полагаю, Борис Абрамович и Саша слишком преувеличили значение моих связей». «Профи» ему не поверили и принялись сыпать фамилиями сотрудников российских спецслужб, якобы знакомых Вячеславу. Тот продолжал выкручиваться, ссылался на то, что одни некоторое время назад уволились со службы, а те, кто остался, не горят желанием продолжать общение. Не желают? Пол не принял объяснений и уже не просил, а требовал, чтобы Жарко восстановил отношения с друзьями-чекистами. А Калаган предложил Жарко письменно изложить свое видение состояния обстановки в России, обрисовав место различных политических сил и их влияние в обществе.

Вячеслав предпринял еще одну попытку вырваться из западни. Ссылаясь на своих российских компаньонов, он заявил, что намерен перепрофилировать бизнес и целиком сосредоточиться на внутреннем рынке.

Терпение де Идальго лопнуло. Отбросив в сторону поли-тесы, он назвал цену – две тысячи евро за каждое «аналитическое исследование» для одной из «самых влиятельных британских компаний», но какой именно – не назвал. Вячеславу и без того было понятно, что речь идет о британской спецслужбе. Его банально покупали, причем по бросовой цене. Пальцы сжались в кулаки. Он с трудом сдерживался, чтобы не смазать по физиономиям собеседников, но разум взял верх над эмоциями. За дверью не дремлют «гориллы». Помимо них, видимо, имеются и другие способы принудить его к «сотрудничеству». Взгляд упал на кейсу ног Калагана. В нем, вероятно, находились «весомые аргументы» – заявление какой-нибудь проститутки об изнасиловании, полицейский протокол об обнаружении партии героина или еще что-нибудь в этом духе.

Жарко лихорадочно искал выход из ловушки. Согласиться и написать то, о чем просит Калаган, так называемый аналитический отчет о перспективах бизнеса в России с характеристикой возможностей партнеров из числа силовиков, – значит отрезать все пути назад: отчет ляжет в досье «завербованного агента SIS», и потом не отмоешься.