Последняя сказка маленькой Лизы

Старушка накинула старенький халат и вышла на лестничную клетку. Она позвонила в дверь.

- Света нет, стучите... - буркнула Марина, собираясь спускаться, но что-то ее остановило. Ей было просто интересно посмотреть, что будет дальше.

И старушка стала стучать в дверь...

Из-за двери задался детский голосок:

- Кто там?

- Лизочка, это я - Марья Павловна, ключи отдать пришла. Позови маму.

- Мамы дома нету... - всхлипнула Лиза, растирая глаза.

- Пусть зайдет ко мне, когда придет... - сказала старушка.

И тут Марина вспомнила этот детский голосочек. Какое-то странное, смутное чувство внутри подсказало ей задать еще один вопрос:

- А как давно она ушла?

- Давно... - сказала Лиза, - Очень давно... И до сих пор не вернулась... Ее схватил Дракон! Помогите вызволить мою маму. Злая ведьма меня закрыла здесь...

- Очень давно? - спросила Марина, забыв, что ей сегодня придется ехать еще по нескольким адресам . Голос ребенка был настолько странным, что Марина подошла к двери еще ближе.

- Очень-очень давно- сказала Лиза из-за двери.

-Ты совсем одна? - ахнула Марина, - И мама не возвращалась?

- Да, - грустно сказал ребенок за дверью, - Она даже не пришла на мой День Рождения! Все куклы пришли, а она не пришла!

«Что делать? - вертелось в голове у Марины, - Открыть дверь?»

- Подождите! Не открывайте! Я сейчас! - крикнула Марина и сбежала вниз по лестнице. Она подбежала к машине и сказала о девочке своему водителю.

- Не вздумай! - сказал он ей, - Это - мародерство!

- А вдруг что-то случилось? - спросила Марина, - Давай, пойдем вместе!

Солдатик нехотя поднялся вслед за Мариной на третий этаж.

Девушка попросила Марью Павловну открыть дверь. Старые руки плохо слушались. Поэтому Марина взялась открывать сама. В тот момент она даже не помнила, что за подобное можно быть расстрелянной на месте. Любое проникновение в чужую квартиру по законам военного времени каралось высшей мерой наказания.

То, что им предстало перед глазами, напоминало страшный сон. Кругом царил полнейший беспорядок, раскрытые шкафы, вываленные вещи, лужи на полу. Сломанный стул лежал прямо у двери, а посреди комнаты валялось скомканное одеяло.

На пороге стояла изумленная, девочка лет пяти. На лице ее были потеки от косметики. Она была одета в длинное, нарядное, но уже сильно помятое и испачканное платье, на шее у нее был н новогодний дождик, а на голове съехавшая корона Снегурочки. Навстречу к ним выбежала еще малюсенькая собачонка, путаясь в каком-то платке, который был повязан на манер плаща.

Старушка, девушка и ополченец прошли в квартиру. Пахло чем-то испорченным. На кухне стояли тарелки с прокисшей едой. Холодильник был настежь открыт, и из него пахло пропавшими продуктами и скисшим супом.

- Как тебя зовут, - тихо спросила Марина, приседая на корточки рядом с девочкой.

- Лиза, - ответила девочка, утирая слезы.

- Лиза, ты нам не врешь, что мама давно ушла? - спросила Марина.

- Нет, не вру... -ответила девочка, - Принцессы никогда не врут!

- А как зовут твою маму? - спросила Марина.

- Моя мама- королева, а папа - король... Он воюет с укропами, - ответила девочка, немного испугавшись. Она и представить себе не могла, что кто-то незнакомый, вот так просто зайдет в квартиру, когда ни мамы, ни папы не будет дома.

- А как ваша фамилия? - спросила Марина, обращаясь к девочке.

Лиза не могла вспомнить.

- Данилова, - подсказала старушка, - Ирина и, кажется Владимир или Владислав...

- Марья Павловна, посидите пока с девочкой, а я пока попробую узнать, куда делась мама. И почему ребенок был заперт один в квартире, - решительно сказала Марина.

Ополченец остался в квартире вместе со старушкой и девочкой.

Марина тем временем стала стучаться во все двери этажом ниже. Она думала, что соседи могут что-то знать.

Одна дверь открылась и на пороге появилась Елена Петровна в розовом махровом халате и пушистых тапках с сердечками. На ее волосах были большие бигуди, а выражение лица было крайне недовольным.

- Извините, пожалуйста, - сказала Марина, - А что случилось в квартире выше Вас по Вашему стояку? Мы просто ищем маму девочки. Девочка говорит, что она ушла и не вернулась.

- А Вы, собственно кто? - недовольно спросила Елена Петровна, - А где «здрасте»?

- Меня зовут Марина, я волонтер ДНР, - сказала Марина, нашарив в кармане удостоверение.

- Да какой ты волонтер! Агент Путлера и Рашки! - завопила Елена Петровна.

- Успокойтесь, женщина, я Вам задала вопрос! Ответьте на него, если что-то знаете! - сказала Марина. Выдержка у нее была воспитана еще с тех пор, как она работала в магазине. Там хамы попадались на каждом шагу.

- Да пошла ты, дээнэровка, вон отсюда! - завопила Елена Петровна, - Ишь что удумали, по квартирам шастать! Проваливай в свою Рашку! Мало того, что ваши уроды по городу стреляют, так еще и хатки обносят! Мародеры, вшивые! Вот придет армия Украины, всех вас перестреляет!

Такой дерзости Марина стерпеть не смогла. Но она сдержалась. У тетки явно крыша поехала. Бывает. Сейчас многие не выдерживают. Как насмотрятся новостей по украинским каналам, так начинают задвигать такое, от чего волосы дыбом встают. Это - не обстел, а взрыв бытового газа. Это ополченцы стреляют сами в себя. Это Россия на нас напала. Короче, кто во что горазд.

Марина поднялась наверх и сказала своему спутнику, что нужно срочно ехать в комендатуру.

Когда они спускались вниз по-лестнице, Елена Петровна еще орала:

- Убирайтесь отсюда! Оккупанты проклятые! Валите в свою Рашку! Мы - настоящие патриоты! Мы - украинцы! Мы - великая нация! А Вы - проклятые москали! Слава Украине! Никогда мы не будем братьями...

- Да я ей сейчас рот закрою! - злобно сказал ополченец, стискивая кулаки, - У меня двое друзей под Сауровкой навсегда остались, а один под Торезом погиб, чтобы фашисты в город не вошли, а это старая дрянь нас тут....

- Успокойся, - перебила его Марина, - Оставь в покое эту дуру, которая сама не знает, что мелет!

- Ладно, давай разносим то, что осталось, а потом в штабе расскажем о девочке, - сказал ополченец, доставая пакет из багажника.

***

Лиза была умыта и причесана. Она сидела в квартире Марьи Петровны и ела теплую гречку, запивая сладким чаем. Фунтику тоже положили гречки, и он с аппетитом ее слопал, хотя раньше ни за что бы не стал кушать кашу.

Лиза молча ела, а Марья Павловна все причитала:

- Вот дура я, старая, совсем память плоха. Мне еще Ирка сказала присмотреть за тобой... Ох, как же я могла забыть.... Все эти новости.... Как села смотреть, так расстроилась... То этого, как его... Яйценюха показывают, то этого.... Турчинова... А потом этого молодого фашиста - Яроша. И все про великую Украину! Да какая Украина! Вон че ироды творят! Деток малых убивают! По городу стреляют! Пенсию не платят! А этот президент - Порошенко. Смотрю на него, отъелся, как хряк, и тоже про антитеррористическую операцию. Да отродясь у нас тут террористов не было! Сами они террористы! .... Хорошо хоть ключи мама твоя оставила... А то что бы было бы.... Батюшки...

Лиза молча кушала. На столе рядом с ней лежала кукла, с которой она иногда разговаривала. После того, как Лиза поговорила с Мариной, она ни с кем не разговаривала.

Тем временем Марина быстро разнесла пайки. Уже в штабе она стала приставать ко всем женщинам, которые фасовали продукты, пытаясь понять, знает ли кто-то об Ирине Даниловой или Данилиной. Кто она? Кем работает?

Женщины пытались вспомнить, кого-то с таким именем. И тут одна говорит:

- Так это врач в детской поликлинике! Может, однофамилица, я не знаю....

- А где она живет? - спросила Марина.

- А я откуда знаю! - резко ответила одна из них, заклеивая скотчем драный пакет гречки.

- А может, кто-то из знакомых знает? - настаивала Марина.

- Ну я позвоню Вальке, она все Снежное знает! Авось что-то вспомнит.

Марина решила позвонить по- городскому телефону в поликлинику. Трубку никто не взял. Она долго ждала, когда, наконец, ей кто-то ответит. Но никто не ответил.

Марина села и стала думать. Что могло случиться с мамой девочки? Где ее отец? Может, где-то в ополчении? Нужно поспрашивать. Она попросила коменданта города о списках ополченцев. Он сказал, что списки убитых есть, а раненых - старые.

Марина быстро пробежала списки глазами и не увидела нужной фамилии.

- Я поеду в ЦГБ, - сказала она решительно, - Там поспрашиваю.

Она попросила ее отвезти в ЦГБ. Ей нехотя дали машину. Зачем почем зря бензин тратить? Сейчас заправки и так не работают. Но Марина настаивала и машину все-таки дали, попросив отвезти какие-то пакеты с гуманитарной помощью, раз уж она туда едет.

Девушка а приехала в больницу и долго разговаривая с врачами. Она пыталась выяснить, знает ли кто-нибудь, была ли у Ирины Даниловой дочка Лиза?

Нашли Тетю Свету. Та быстро рассказала, что это и есть мама Лизы. Что папа Лизы - в ополчении.

Марина спросила:

- А могла ли мать ее бросить?

- Да Вы шо... С ума сошли! Она дочку очень любила! - возмутилась Тетя Света.

Значит, с матерью Лизы что-то случилось. Она все рассказала Тете Свете и та ушла. Потом вернулась и сказала, что Иры среди пострадавших нет. Правда тихим голосом добавила, что при недавнем обстреле столько трупов неопознанных в морге лежит. Правда, там опознавать нечего.

- А Вы бы смогли взять девочку к себе, на время? - спросила Марина, - Пока родителей не найдем. Вы, как-никак, не чужой человек...

Тетя Света замялась. Она, конечно, переживала за Ирку и ее дочку, но брать на себя такую ответственность не хотела. Зря Лизина мама так на нее рассчитывала. Тетя Света была пусть и веселой, доброй, но малодушной. «За малой нужен глаз да глаз... Кормить, одевать.... А тут самим есть нечего... Да и ответственность какая!»

А потом, немного подумав, ответила:

- Ну... э... разве что на время... Совсем не надолго.... Просто меня дома не бывает... Муж эээ... на шахте...работает... Тоже дома бывает редко... Следить за девочкой некому....

Марине ответ не понравился, и она смерила глазами толстую медсестру.

- А родственники у них есть? - спросила она.

- Да, Ирка что-то говорила, про двоюродную сестру... - с облегчением сказала Тетя Света.

- Дайте ее адрес, - попросила Марина.

- Ой! Да они уже лет десять не общаются! Я даже не знаю, где она живет... - воскликнула Тетя Света.

Марина ни с чем вернулась в комендатуру. Она тоже не могла взять девочку к себе, но решила, что девочке лучше пожить пока у Марьи Павловны, а она, Марина, будет их навещать и узнавать, как дела. Может, найдутся и родители. Туда же она и носила гуманитарную помощь, которую выпрашивала в комендатуре.

Прошла неделя. Марина каждый вечер заходила к Лизе в гости. Лиза, правда, больше не разговаривала. Она могла сидеть часами и смотреть в окно. Иногда она оживлялась и начинала что-то щебетать, называя собаку Сэром Фунтибалем, а куклу - феей Винкс. Она рассказывала им о том, что волшебница освободила их и привела их к доброй старушке, которая их приютила.

Марина поначалу пыталась поиграть с девочкой, но та просто смотрела, словно сквозь нее и никакой игры не получалось. В глубине души девушка понимала, что ребенок пережил сильный стресс! Еще бы! Просидеть дома столько времени! Одной! В пустой квартире!