Страна несветлого будущего

— Какой смысл сожалеть, и есть ли резон сейчас, раскаиваться в грехах? Мне нет до этого дела. Погибшим сказать нечего и нет возможности просить у них прощения. Это мой путь, мой выбор. Если сожаления и раскаяние наполнят мою душу, то всё будет кончено, и я не доберусь до своей цели никогда, — ответил ему Иван Васильевич, в его словах было слышно раздражение.

— Жаль, что не полетишь со мной. Я не буду переубеждать, раз уж ты уверен, что так будет лучше, — добавил генерал МГБ.

— Моя жизнь, это служение памяти о моих предках. Я в полной мере пользовался всеми средствами и возможностями, которые предоставило это государство. Было проделано много работы, чтобы сберечь и приумножить завещанное. Система трансформируется, принимает иную форму, мне это понятно. Просто не хочу меняться и бежать не буду. Нет смысла уже. Детей Бог не дал. Сам знаешь, как часто болела Софочка, и как я любил эту женщину. После её кончины, стал о многом задумываться, — ответил ему Хаим Львович

— Знаю друг. Жаль её, хороший человек был и верная жена. И твоя позиция мне понятна, — сказал Иван Васильевич.

— Мы так хотели умереть вместе, в один день. Теперь, только боль и тоска мои верные подруги, — снова произнёс Дзежинский.

Он начал кашлять, ему не хватало воздуха. Болезнь съедала его внутренности, а телесные страдания уничтожали душу. Генерал МВД, так ни чего и не сказал товарищу.

— Фима уехал? — вдруг напомнил Дырко своему другу, о его проблемном родственнике.

— Да. Деньги у него были, не маленькие. Оказывается, он уже давно готовил «запасной аэродром» и меня держал в неведении. Повезло, что «проект» близится к завершению. Так бы, ложа с него «семь шкур спустила». И я бы не смог помочь. Жалко его, всё-таки родной брат, — ответил ему Хаим Львович.

Вдруг рация на столе зашипела, доложили о прибытии вертолёта.

— Давай прощаться старый пройдоха! — произнёс генерал МГБ, обнимая и хлопая по спине генерала МВД. Дырко понимал, что навряд ли им будет суждено встретиться вновь.

— Надеюсь, Ваня, ты будешь доволен, тем, что получил взамен всего этого, — сказал Хаим Львович, после дружеского прощания.

Иван Васильевич ухмыльнулся в ответ.

— Я провожу тебя мой друг. Не вижу смысла здесь оставаться. Если и найду свой конец, то в родных стенах. Подразделение охраны уже на пути к дому. Раз уж на то пошло, буду держать круговую оборону там, — сказал Дзежинский, с трудом вставая.

Выйдя во внутренний двор, они ещё раз пожали друг другу руки. Пахло жжёным пластиком, в контейнерах горели документы и электронные носители информации. Солдаты таскали коробки и готовились отражать атаку. Воздушные потоки от лопастей винта вертолёта, поднимали в воздух обрывки бумаги и клочки недогоревших фотографий.

Хаим Львович смотрел, как винтокрылая машина уносит далеко от сюда, его старого друга. Он ни о чём не думал в этот момент. Выбор был сделан, и оставалось лишь отдать себя на волю судьбы.