Измена. Не буду твоей

Выходит Ирина, жена Парвиза. Смотрю женщины уже разговорились, и идут в дом.

- Какая у тебя жена хорошая, сразу видно, что добрый человек, - начинает разговор Правиз. Ему лет шестьдесят, у него большая семья, и, кажется, он счастлив.

- Спасибо, да, она чудесная.

- Глаза только ее выдают, тревога у нее какая-то. Детей вам надо, и побыстрее.

- Обязательно последуем вашим наставлением, - стараюсь без лебезения в голосе говорить.

Идем в дом, Лиля и Ирина рассматривают фотографии на стене.

- Это ваш сын? - показывает на какого-то мужчину. Что это она чужими мужьями увлеклась, нехорошо так себя вести. Даже если он только на фото. Или она специально говорит так, чтобы расположить к себе их семью. Вот же женщина, ничего о ней непонятно.

- Это Кирюшка, мой племянник, - говорит Ирина.

Оставляем женщин за беседой о родственниках, хозяйстве и о чем там они могут разговаривать.

И тут появляется Инга. Как королева, с небольшим опозданием, чтобы все фанфары только ей доставались.

Яркая, женственная, умеет себя преподнести.

- Ваша помощница приехала, - Парвиз делает на этом акцент. - Вы скажите ей, что не очень хорошо на таких мероприятиях выглядеть ярче, чем ваша жена. - Затмить вашу Лилю у нее все равно не получится, зря старается. Порода же не в косметике или шмотках видна, а тем, что в сердце. А помощница ваша - хищница, так руку и откусит. Вы с ней поосторожнее. Я в бизнесе давно, в людях очень хорошо разбираюсь.

Хм, а мне приятно, когда так говорят о моей жене. Надо будет дома пересмотреть приоритеты.

Хотя я уверен, что и Инга не такая, как хочет казаться. Она львица-тигрица только на людях, а в душе, я думаю, мечтает стать семейной домашней кошечкой. Вот такая любого сделает счастливой.

Но сегодня день моей жены. Выход королевы!

Глава 14. Через час после измены

Мы плетемся в гостиничный номер. Я и тот, кто час назад был моим мужем. Зачем я себе вру, мы уже сто лет не были семьей. А может, и никогда не были. Все я видела, все понимала. А сегодняшнее происшествие - вишенка на торте.

- Лилечка, ну прости меня дурака. Прости! Ты же сама видела, что я в трусах был. Не было с Ингой ничего, я тебе клянусь, - Лешка шаркает гостиничными тапочками.

- Ага. “не виноватый я, она сама пришла?”

Лешка пытается взять меня под руку, тихонько его отталкиваю. Не хочу никаких прикосновений. Хоть и провела весь день в спа, теперь снова хочется в баню, чтобы час сидеть в парилке, потом пару часов тереть мочалкой, не только тело, но и мозги.

- Ну почти так и было. У нас совещание быстрее закончилось, чем мы планировали. И Инга... Ну я не пойму, как это получилось. Она сама на стол залезла, сначала вроде как, чтобы документы подвинуть, а потом как-то оп... Уже в белье сидит. И мою рубашку расстегивает. Я и не успел понять, как оно случилось.

- Леш, ну будь мужиком, возьми на себя ответственность. Ты хочешь сказать, что бедная Инга тебя чуть ли не изнасиловала? Ты не был похож на человека, который отбивался и был против. Может я была твоей спасительницей? А если бы опоздала, то застала бы тебя голым, рыдающим в углу? И теперь расскажи, что это ваша первая попытка скрасить друг другу досуг.

- Первая. И да, ты права, моя вина тоже есть. Я не оттолкнул ее, хотя должен был. Лиль, прости, ну хочешь, я прям тут на колени встану.

- Не хочу. Три дня мы с тобой на людях играем в семью, а вернемся домой, я хочу развод.

- Давай не пороть горячку, домой вернемся и все обсудим, на холодную голову и рассудок. Лиль, нам есть что терять вместе. И тебе, и мне. Я тебя люблю.

К Лешке иногда возвращается разум. Я, конечно, за последнее время выросла, и развод - это дело времени. Вот только куда я пойду. Жилье оформлено на свекровь, машина на Лешку, при разделе имущества мне от нее половина рыночной стоимости достанется. Сумма не такая уж и маленькая, но хватит только на комнату в общежитии в очень дальнем Подмосковье, аж где-то под Рязанью. На свою зарплату особо не разгонюсь. Да и дней без содержания у меня больше, чем рабочих. Но карьера и достаток - дело наживное.

К маме если что вернусь. Ан нет, не вернусь. Она сразу дала понять, что в моей жизни может быть только один мужчина, а то, что изменяют, пьют, гоняют, она говорит, что это в каждой семье. И нечего метлой мести, чтобы люди видели. Рот закрыла и живи дальше. Нет уж, мамочка, я так больше не хочу.

Заходим в номер. Тошно смотреть на эти вещи в чемодане, на этот дурацкий стол, где мой муж едва не разложил свою сотрудницу.

Лужа от колы под столом, смятая липкая рубашка Лехи.

- Не хочу здесь быть.

- Лилечка, ну прости. Я сейчас клининг вызову, они быстро уберут, и никаких следов не останется.

- Я не останусь в этом номере, - осматриваю комнату, ищу глазами, что нужно забрать.

- Я с тобой, а то вдруг кто-то Парвизу принесет, что мы живем в разных номерах, - Лешка выглядит жалко. Если бы у него был хвост, он бы его стыдливо прилепил к пупку, как нашкодивший щенок.

- Леш, ерунду не неси, кому какое дело, кто и где спит, - запихиваю вещи чемодан. - Парвиз - приличный человек, взрослый мужчина, думаю, он понимает, что в жизни бывает всякое.

- Это для тебя он приличный. Он деспот! До меня партнер с женой развелся, так они контракт приостановили. Для него только семейный человек может быть порядочным. А в я не готов с деньгами расстаться.

- Ой, ну мне теперь все равно. Или ты думаешь, я снова проглочу? Спасибо, я уже столько всего поглотила, за всю жизнь не переварить. А если Парвиз не захочет с тобой иметь дело, то и правильно. Мне теперь суммы твоих контрактов не интересны, - со злостью тяну замок на чемодане, застегивается плохо - закусилась ткань. - Даже с деньгами у тебя не хватило мозгов, чтобы жене и любовнице белье разное купить.

- Не рви замок, - забирает у меня чемодан. - Я тебе скажу, что это белье не покупал. Инга заказала несколько комплектов: для себя, нашим девчонкам, я решил и тебе взять.

- Фу, какой ужас. Леш, ну как так! Леш, ну это дно, прям подполье. Любовница жене покупает трусишки.

Замечаю, что мне жарко. Я-то зашла и села на кровать, а как была в лыжном костюме, так и осталась - жарко. Пора идти, а если сейчас чуть замешкаюсь - останусь, потом прощу, потом еще раз прощу, и еще. И так до бесконечности. Не хочу забирать чемодан, там лежит этот треклятый комплект белья.

- Лиля, - поворачиваюсь, Лешка демонстративно падает на колени, - Не уходи, прости.

- Леш, да не переживай, я сыграю твою жену. И никому ничего не скажу. Без Инги мы можем на ужине быть? - Встаю и иду к выходу.

- Не можем. Она часть команды. И она может сломать всю мою карьеру! - кажется, он начинает истерить.

- Ох и западня, правда. Жена все теперь знает и все сломать может, любовница - она же сотрудница - может обидеться и поднагадить. Ты в ловушке, милый.

Кажется, я злорадствую, обиду и разочарование задвигаю куда-то поглубже. Открываю дверь, Лешка бежит за мной, тащит чемодан. Я иду, куда еще не знаю. Куда я иду?

- А давай другой номер снимем? Вот самый дорогой, самый прекрасный, вот тот, который тебе понравится.

Подходим на ресепшн. Красивая девушка за стойкой, перебирает документы.

- Добрый вечер. Нам нужен самый красивый, самый роскошный номер.

- Для новобрачных? - не отрываясь от документов выдает девочка.

Ага, для новоразведенных!

- Если он шикарный, то давайте, - Лешка щедр, как никогда.

- А там одна кровать? - не хочу я спать с почти мужем в одной кровати.

- А вам надо две? - девушка перестала перекладывать документы, подняла глаза на нас.

- Да, он храпит жутко. А мне очень надо выспаться, - вру на ходу.

- Простите, моя жена шутит. Мы у вас уже сняли один номер, с комнатой-кабинетом. Но как-то офисом сильно попахивает, а хочется семейного уюта.

Ага-ага, проститушной в этой комнате попахивает. Но это секрет.

- Есть два хороших номера. Один на вашем этаже, второй в другом крыле, - девушка “просыпается”, заигрывает с нами, предлагает самые крутые номера.

- Давайте любой уже. Я устала.

И в спа больше ходить не буду, у меня теперь свои ассоциации. Нужно было селиться в гостиницу, где мы были в самой первой совместной командировке.

Нашла какую-то ляпушку на стойке, ковыряю ее ногтем. Хм, а у меня красивые пальцы, и лак хорошо смотрится. А девушка за стойкой что-то говорит, голова отключилась. Вспоминаю, что у меня в рюкзаке, где-то во внутреннем кармане, почти под подкладкой, есть визиточка. Кирилл, фамилию не помню. Он же еще племянник Парвиза. Хм...

Глава 15. Лиля. Откровение

- Нет, нам пожалуйста, два номера, - злюсь, потому что мне нужно побыть одной. - Мне любой, просто с удобной кроватью, а ему, - киваю на Лешку, - можете для новобрачных.

Девушка на ресепшене выглядит растерянной. Она по очереди смотрит то на меня, то на Лешку.

- Так, молодые люди, вы, пожалуйста, определяйтесь. Я не знаю, что вам еще предложить, - она даже сняла очки.

- Мне отдельный номер, - уже скриплю зубами.

- Черт с тобой. Два номера, пожалуйста. - Лешка закусил губу, на лице страх и разочарование.

На стойке сначала появляется одна ключ-карта, забираю и ухожу.

- Лиль, я чемодан сейчас принесу, - кричит вдогонку Лешка.

- Он нафиг не нужен. Можешь выбросить.

У меня третий этаж, бегу по ступенькам, не замечаю, как сбивается дыхание.

“Пик- пик”- мой номер открыт. Закрываю дверь, в полной темноте сажусь на корточки. Не могу отдышаться, слёзы начинают медленно стекать по щекам.

В груди жжение, ногти впиваются в плечи. Пусть боль только физическая будет, а душевная пройдет. Только не зареветь.

Да, даже с собой в комнате я не могу плакать спокойно. В голове голос мамы, про больше поплачешь и меньше сходишь в туалет. Или подпитый отец - рот закрой, дура.

Кусаю губы, солено во рту. А звука нет, думаю, что так плачут рыбки в аквариуме.

Тихий стук в дверь.

- Лиль, я чемодан привез. Тут его оставлю, я знаю, что ты слышишь.

У меня ощущение, что перестаю дышать, сердце останавливается. И мне совсем не жалко, что так происходит.

Меня никогда не любили, ну вот никогда. Мама меня родила, чтобы удержать отца. Ей едва исполнилось восемнадцать, а отцу двадцать. Я со своей задачей не справилась - отец гулял, выпивал, гонял мать. А потом ушел. И чтобы не мешать - мама отправила меня к своей свекрови, моей бабушке, жить. Бабушка прекрасный человек, кормила - одевала, а любить меня никто и не обещал. Отец приходил по выходным, приносил эклер, в моем детстве такие пирожные назывались “заварными”. А мне хотелось, чтобы он сидел со мной на лавке, рассказывал истории из детства. Потом катал на мотоцикле. Но времени на меня не было, только “Все хорошо, дочь? Если кто обидит, ты мне скажи,” и снова пропадал на неделю.

Выныриваю из воспоминаний, жарко, хочу пить. Я же одета. Снимаю этот дурацкий лыжный костюм. Бросаю его у входа. Бутылки с водой в номере нет. А я не барских кровей, иду в ванную и пью из ладоней из-под крана.

Смотрю на себя в зеркало. Раскрасневшееся от духоты лицо, мешки под глазами, волосы чуть торчат. В глазах боль, губы в мелких покусах. И не скажешь, что несколько часов назад из хорошего спа. Сажусь на унитаз, нет не по определенным делам, а потому что стула нет рядом.