Измена. Во все тяжкие

Поднявшись на второй этаж, закрываюсь в комнате Маши. Не дойдя до кровати, опускаюсь на пол, прислоняюсь спиной к огромному медведю, подаренному дочке моей мамой на прошлый день рождения. Мне плохо. Мне очень плохо. Сползаю ниже, прижимаю коленки к груди. Как больно. Боже, как больно.

Никогда не поверю тем, кто говорит, что у человека нет души. Что же тогда так болит внутри???

* * *

Я не знаю, как пережила эту ночь. Заснула под самое утро. И вот теперь, едва разлепив глаза, пошатываясь, иду в ванную. Из зеркала на меня смотрит страшная тетка с опухшим лицом и размазанной вокруг глаз тушью. Чувствую себя так же. Уродливо. Уродливо и потерянно. Совершенно не понимаю, что делать. Даже не в целом что делать, а что делать сейчас… Умыться… Переодеться… Что потом? Готовить завтрак?.. Зачем? Для кого? Машка у бабушки, а больше… А больше никому не хочется… Даже видеть сейчас мужа не хочу. Обидно. Очень обидно. Так обидно, что даже после нескольких часов пролитых слез проклятая влага всё равно сочится из глаз.

Умыв лицо и почистив зубы, тихо выхожу в коридор. Не знаю, куда идти, чтобы с ним не встретиться. Где сейчас Володя? Заглядываю в спальню, там пусто. Заторможенно переодеваюсь и иду вниз. Там тоже никого. На часах девять утра. Неужели уже уехал к родителям? Скатертью дорожка… Интересно, какого ему сейчас? Понимает ли он хоть чуточку, какую боль мне причинил? Или по-прежнему считает, что ни в чем не виноват? Бесцельно слоняясь по дому, думаю о том, что ночью Володя не пошел за мной, не сделал ни единой попытки попросить прощения. Неужели ему настолько наплевать на меня? В груди от этих мыслей всё крутит, сжимает.

Чтобы окончательно не сойти с ума, звоню Маше. Её голос довольный и веселый.

-Мама, привет. Ты почему с папой не приехала? – тон требовательный. Мне неприятно это слышать. Ещё одна эгоистка. – Я так хотела показать вам, что подарила бабушка, специально не звонила вчера. Это просто… космос, - она восторженно визжит.

-Скажи хотя бы, - тускло предлагаю я. Хотя мне совершенно безразлично, чем удивила её Нина Николаевна на этот раз.

-Нет, дома вечером покажу.

-Как знаешь, Машуль. Чем…

-Ладно, мам, пока, - Маше, судя по всему, неинтересно со мной разговаривать. Она бросает трубку, даже не дослушав меня до конца.

После разговора с дочкой меня прибивает окончательно. Иду снова в спальню, ложусь на кровать. Уснуть не могу. Просто лежу и пялюсь на стены. Иногда плачу, потому что мозг, как хороший проектор, неустанно прокручивает в голове ночной разговор с мужем. Я не понимаю, как такое произошло с нами. Безумно хочется закрыть глаза и представить, что это просто страшный сон.

Голова пухнет от обилия мыслей и вопросов. Самый главный из них - как жить дальше??? Об этом думать я боюсь. Мой мир накренился и готов вот-вот разрушиться.

* * *

Измученный организм не отреагировал на то, что в доме стало шумно. Открываю глаза лишь тогда, когда Маша появляется в спальне и начинает трясти меня за плечо.

-Машуль… Потише… - прошу еле слышно, пытаясь приподняться. Тело отказывается меня слушать. Руки и ноги ватные.

-Мам… Мам, ты только посмотри, - дочка достает из чехла телефон и крутит им перед моим носом. – Такой, как я хотела. Представляешь? У меня сама замечательная бабушка в мире.

Её слова медленно-медленно доходят до моего сознания. Я уже не удивлена. Мне просто противно. Противно от того, что я понимаю: самая замечательная бабушка в мире покупает любовь внучки за деньги. Именно так получается.

-Мам, тебе не нравится?

Не отвечаю. Словно инвалид, сползаю с кровати.

-Малыш, ты кушать хочешь?

-Хочу чая. Мы с папой в магазин заехали, купили свежих булочек.

-Хорошо. И я с тобой попью, - действительно нужно хоть что-нибудь забросить в топку. В желудке громко урчит с самого утра.

Оказавшись на кухне, сталкиваюсь с Володей. Его взгляд холоден, мой, надеюсь, тоже. Хотя всё равно в этой битве я проиграла: на моем лице явственно видны следы мучительных переживаний, на его же лице красуется равнодушие. Всё понятно, значит, он не считает себя в чем-либо виноватым.

Крепко сжав зубы, набираю в чайник воду. Включив его, выхожу из кухни. Не могу находиться рядом с Володей. Меня снова начинает трясти. И от того, что он наговорил ночью, и от того, как ведет себя сейчас. Стукнуть бы его чем-нибудь…

-Видела, что бабушка Маше подарила?

Его слова останавливают меня на пороге. Зачем он это спросил? Решил таким образом заговорить со мной?

-Я тебе уже говорила, что мне не нравится то, что твоя мать дарит такие дорогие подарки, - не оборачиваясь, стараюсь говорить ровным спокойным тоном. Это, ой, как тяжело. Делаю шаг, собираясь уйти, но Володя намерен продолжить разговор и идет следом.

-Почему?

-Это неправильно. Она балует её. Растит ещё одну эгоистку.

Мои слова достигают цели. Жаль, я не подумала о том, что ответный удар будет более жестоким и разрушительным.

-Может, ты просто бесишься из-за того, что твоя мать так не может?