Измена. Убей меня

Ухмыляется вопросу. Вспыхиваю от стыда, подумает я полная пофигистка. Целует в макушку, гладит по волосам. Выгляжу идиоткой, сплю с ним вторую ночь и тут вдруг вспомнила, что имени не знаю. Идиотка!

— Дан, — отвечает тихо.

Мне кажется он весь напряжён, как хищник перед прыжком на охоте затаился. И с чего я это решила, лежит расслабленно, перебирает неспешными движениями пальцев мои волосы на затылке, вынуждая расслабиться.

— Просто Дан?

— Даниэль. Но лучше Дан.

Снова чудится или он иногда затаив дыхание прислушивается. Наверное схожу с ума. Страх потихоньку начинает заполнять меня, словно пустой сосуд, проникая в каждую клеточку.

— Жалеешь, что забрал меня сегодня?

— Сама как думаешь?

Молчу. Сморозила глупость, или нет, ничего не глупость. Вырубилась не хуже мужика сразу после секса. Ждёт ответа. Мысли и чувства в дисгармонии, думаю одно, чувствую другое. Чему верить не знаю.

— Нет, — всё-таки выбираю ответ.

— Вот видишь, всё ты знаешь. Не забивай голову ерундой.

На секунду сжимает в крепких объятиях.

— Рано проснулась, — шепчет мне на ушко приподнявшись на локте, кратко целует в висок.

Медленно сползает с кровати, привстаю за ним, надавив на плечо укладывает обратно и приложив палец к губам призывает к тишине. Затаив дыхание кладу голову на подушку и с сильно бьющимся сердцем смотрю, как он с грацией кошки встаёт, обходит кровать, бесшумно ступая босыми ногами. Хочу обернуться, но не делаю этого, замираю в испуге. Что происходит? Слышу каждый удар своего сердца и звенящую тишину. Спиной к лестнице ощущаю себя такой уязвимой, и точно знаю, он спускается, не производя ни звука. Волоски на теле встают дыбом от мурашек по всему телу, руки и ноги задеревенели. Почему он крадётся? Чувствую что-то происходит, с большим усилием остаюсь лежать на месте и не двигаться. Сильнее всего пугает звенящая, обволакивающая тишина.

Закрываю глаза, так намного хуже, открываю, раздаётся внизу глухой удар, вздрагиваю, ещё один, сердце подпрыгивает и бьётся с перебоями, тело леденеет, пробирает мелкая дрожь. Снова глухой звук похожий на падение, негромко, но отчётливо различимо, а в полном безмолвии звучит угрожающе. Подозрительное шарканье и наступает вакуум.

Непослушным телом поднимаюсь, стараюсь не шуметь, сейчас слышен каждый шорох, скольжение по постели, движение руки, стук собственного сердца. Сажусь прижимаясь спиной к стене и подтянув ноги к груди, сжимаю простыню в пальцах. Время будто замирает, секунды растягиваются в минуты и мне кажется проходит вечность между ударами сердца, между вдохом и выдохом. Уткнувшись лицом в колени пытаясь унять ледяную дрожь.

Чувствую рядом движение, все чувства обострены до предела. Поднимаю голову и не успеваю вскрикнуть, он обхватывает за лицо ладонями.

— Тише, — целует в кончик носа, — тише. Я же сказал, я рядом.

Притягивая к себе, а мне страшно будто произошло что-то ужасное. Гладит по спине, я готова расплакаться, тяжело дышу, очень напугал. Что за странности? Что происходит? Меня продолжает потряхивать от пережитого, он обнимает опустившись рядом с кроватью на колени. Гладит спину, волосы, целует дрожащие губы.

— Отвезу домой, тебе надо выспаться, — подаёт мою одежду, помогает одеться.

Стою перед ним куклой, вглядываюсь в лицо, холодно спокоен, застёгивает на моей рубашке пуговицу за пуговицей, пытаюсь поймать взгляд, он будто этого не видит. Пугающе сосредоточен, чем-то недоволен. Мной? Обувает словно маленькую, одевает мне куртку не торопясь. Встречаемся глазами, на губах лёгкая улыбка, ямочки на щеках еле заметно проступают.

— Дело не в тебе. Во мне, увлёкся и потерял бдительность.

Целует в губы долго, требовательно. Ощущение что-то отдаёт, по венам бежит невероятное тепло, сжимаюсь от странного действия на меня, разряды вибрацией щекочут кожу. Разум слегка плывёт, теряю нить событий. Ещё и ещё раз целует, отстранившись говорит:

— Я попрошу тебя.

— О чём? — даже сама слышу тревогу и страх в своём голосе.

Хочется встряхнуть головой, вернуть себе здравость мыслительного процесса.

— Закрой глаза и не открывай пока не разрешу.

Только раскрываю рот, но сказать ничего не успеваю, он прикладывает палец к моим губам.

— Закрой глаза, — повелевает.

Закрываю подчинившись. Берёт за руку и ведёт, через несколько шагов останавливаемся, подхватывает на руки. Не спеша спускается по лестнице, а мне так хочется смотреть, по рукам бегут мурашки, заставляя передёрнуться, он крепче прижимает к себе. Как мне кажется, в конце лестницы перешагивает, затаив дыхание прислушиваюсь. Через что?! Открывает дверь, не выдерживаю, распахиваю глаза. Он выскальзывает со мной на руках из дома, дверь за его спиной громко хлопает. Вздрагиваю чуть не вскрикнув, настолько велико напряжение витавшее в воздухе. Ставит на землю у мотоцикла и ничего не говоря застёгивает на мне куртку. Чудовищный ветер хлещет в лицо растрепав волосы. Не просто ветер, он ужасен, это настоящий ураган.

Отъезжает, ещё несколько раз оборачиваюсь на тёмный дом. Почему не включает свет? Холод пробирается под куртку и бежит мурашками по спине, рукам и ногам. То, как быстро ехали в это место вчера, было всего лишь цветочками, по сравнению с тем, как сейчас, он летел обратно. Тревожно сжимала руки на его талии, резкие притормаживания, обгон машин по разделительной полосе, максимальная скорость на прямой и пустой ночной дороге, может и не максимальная, но для меня давно уже предел всех возможных пределов.

Не успела оглянуться, моя улица, словно дорога сократилась вдвое. Скорость сбавлена до минимума. У дома помогает слезть, снимает мне шлем, ждёт пока не начинаю твёрдо стоять на ногах, несколько секунд смотрит через тёмное стекло и уезжает. Провожаю ошарашенно глазами, ощущение потеряла важное, ценное, любимо дорогое. Дыхание ненормально учащенное. У него даже моего номера нет. Никогда не сможет позвонить... Слёзы набегают, пытаюсь проморгать. Сердце болезненно бьётся, сжимается в диких спазмах.

Продрогшая, с закоченевшими ногами вваливаюсь домой. Холод растёт внутри, покрывая инеем всё, что есть во мне, мелкие снежинки несёт кровь, острыми, ледяными краями ранят и ранят. Сонька вскакивает с дивана в гостиной и несётся ко мне, продирая сонные глаза.

— Ты с ним была?!

— Да... — скорее выдох через силу, чем ответ.

— Плачешь?

Не заметила, слёзы стекают по щекам, не чувствую влаги. В полной мере переживаю потерю и холодную боль. Потерю кого? Миллион вопросов вертятся в голове, кружат в бешеном танце и все без ответов. Я больше не могу! Лечу снова заледеневшим булыжником вниз, на самое дно тёмного колодца. Убейте меня! Стучат в голове привычные до ужаса слова. Визжу про себя, повторяя вновь и вновь.

Сползаю по двери на пол, сил больше нет, ещё чуть и разлечусь осколками о каменное дно. Секунды какие-то до последнего полу вздоха...

— Дина! — выдёргивает меня Сонька.

Дышу через рот, жадно и громко.

— Дина! — трясёт за плечи.

Закрываю лицо руками и рыдаю в голос. Вернулась в реальность. Откуда вернулась? Из сладкого кошмара я вернулась. Сейчас дома в прихожей на полу, происходящее стало кристально чистым и в то же время таким размытым. Бегу от Заруцкого, бегу и не могу убежать, он всё равно остаётся со мной, во мне, он часть меня. А вот я не с ним. Понимаю чудовищность низкого поступка. Заруцкий видел, как я уезжала с другим, он никогда не вернётся и не простит. Никогда! Каждая буква болью отпечатывается в моей душе. Никогда. Спала неизвестно с кем, мстила, или что я там делала, но стало больнее только мне. Я видела себя со стороны. Снял проститутку на улице! Как он узнал где работаю? Когда иду домой? Случайно увидел и решил, а почему бы не снять ещё раз. Дуру тупую! Домой отвёз, адреса не спросил опять же. Заруцкий не звонил ни разу. Простила?! Получай! Глупая, глупая, глупая... Омерзительная, глупая тварь!

Изо всех сил ударяюсь затылком о дверь, но легче не становится. Кудахтающая рядом Сонька метнулась к телефону, набирает и причитает в трубку. Ударяюсь о дверь затылком ещё раз, а нифига не легче. Боль физическая ни сравнима с тем, что у меня творится внутри. Помню каждое касание его рук, губ, чувствую себя брошенной и грязной. Зачем он так напугал меня? Зачем? Псих! Точно псих! Слёзы не кончались. Сутки словно в тумане. Но он неизбежно рассеялся, и вот она голая правда, и голая я перед ним... Такое быстро не забудешь! Сонька стаскивает с меня куртку, не сопротивляюсь. Всё равно, хоть убейте.

— Ты такая холодная! — причитает перепугано сестра.

У меня в душе всё покрыто инеем, от холода больно. Лёд внутри сковал сердце, оно еле бьётся под толстой коркой. Набравшись сил плетусь в ванную. Остервенело моюсь горячей водой, пытаюсь избавиться от его запаха, прикосновений, воспоминаний. Боль в груди только разрастается и разрастается. Я будто отрываю от себя что-то родное...

Заваливаюсь на кровать, Сонька бесцеремонно вломилась и сует таблетки. Никакого такта у моей сестрички. Кладу в рот вложенные мне в руку два жёлтых кругляша и запиваю водой, это последнее, что я сделала. Падаю на подушку и исчезаю...