Бывшие. Измене вопреки

Глава 13

Я не разбираю чемодан. За последний месяц собирала его уже дважды. И пристанище у Ани – не мой финальный пункт. Я вообще пока не понимаю, куда пойду, что буду делать. Я очень боюсь, но всё же чувствую себя свободной. Как будто на мне были наручники или кандалы, и вот вдруг упали, раскрылись сами собой. Я лёгкая, как пёрышко.

Тем же днем я приехала домой, собрала те вещи, без которых не хотела уезжать и отправила к Ане, а сама уселась ждать Лёшу.

Не думала, что за три года жизни в этой квартире у меня соберется так мало вещей. Да, я часто отдавала ненужную одежду и обувь, но дело даже не в этом. Ни одной личной, особенной кружки. Ни одной рамки с фото. Всего пара книжек.

Это был наш дом. А сегодня я вдруг поняла, что дом всегда был Лёшиным, но, похоже, так и не стал моим.

Лёша пришел не очень поздно. Он не сразу заметил, что я собрала вещи, зато быстро возмутился отсутствию ужина. На то, что я съезжаю к Ане, он среагировал не сразу. Не поверил.

Я говорила, что больше так не могу, что ему нужна совсем другая женщина и, конечно, мне плохо и больно, что перемены – мой страшный кошмар. Но я не хочу больше думать, что вот на этом моя жизнь закончилась.

- Ты думаешь, без меня тебе будет лучше? Увидим. Не говори, что я тебя не предупреждал, - сказал он.

Он подумал обо мне самое плохое. Как и всегда. Я пыталась объяснить, но как говорить с человеком, который не хочет тебя слышать.

Я все еще невыносимо боялась, но больше не могла чего-то ждать.

И вот я сижу на диване, пью чай, пока Аня выискивает мне постельное белье, выдает полотенце и вообще создает правильную, уютную суету. Всё для меня, поразительно. Не я мечусь по квартире, чтобы угодить Лёше. Аня суетится, чтобы мне было комфортно. Я ловлю себя на мысли, что все три года не ощущала заботы.

Я чувствовала… принадлежность. Мои проблемы решались, если я просила об этом. Правда, только такие проблемы, которые можно было решить по-мужски.

Но я никогда не получала чашку чая, например, и поддержку, когда мне было плохо. Хлопок по плечу и «не парься», а чаще просто «что у нас на ужин?».

Я должна была заботиться, потому что я женщина, никак не наоборот.

- Ну как ты? Все нормально? Мне надо, чтобы ты чувствовала себя как дома. Тебе всего хватает? – Аня, наконец, плюхается на диван рядом со мной и выдыхает.

- Впервые за три года, когда я ушла из своего… жилища, я почему-то и правда чувствую себя дома. Спасибо. Как думаешь, это очень странно?

Аня улыбается в ответ. Почему-то у нее на всё есть ответ. На все есть какое-то решение. По крайней мере, на все, что связано со мной.

- Нет, вообще не странно. Дом там, где ты. Где тебе спокойно. И где о тебе позаботятся. Все совпало.

В самом деле. Пару месяцев назад я думала, что у меня идеальна жизнь. Отличная работа, идеальный мужчина, квартира как со страниц журнала. Забавно, сейчас я понимаю, что где-то внутри было пусто и холодно. И вот сейчас я начинаю отогреваться.

. . .

Неделю я живу у Ани, хотя уже получила деньги, чтобы снять квартиру. Аня пытается говорить, что я совсем не мешаю ее семейству. Верю, верю. И считаю, что пора и честь знать.

Но дело не только в этом. Мне отчаянно нужен кусочек этого мира, где я смогу побыть одна. Решить, как буду жить дальше. Понять, кем я стала, чего хочу. И хорошо ли мне с собой.

Я три года жила с мужчиной, к которому притерлась так, что, за мелким исключением, забыла, какой была, чего хотела, что любила. Пора знакомиться с собой заново.

Обещаю остаться, пока не найду то, что нужно. И остаюсь. Но варианты, как назло, или далеко, или с бабушкиным ремонтом, или стоят как вилла в Италии. Так что пока я продолжаю жить у Ани и ныть, что мне неудобно ее стеснять.

Однажды вечером я получаю сообщение с незнакомого номера. Двух секунд хватает понять, кто это, так что мой ответ не заставляет себя ждать.

«Федоров, блин! Я сказала, на этом всё. Ты обещал, что мы больше не увидимся, не услышимся, не прочитаемся и вообще все возможные «не» в этом мире. Что, черт возьми, тебе не понятно?»

Я печатаю сообщение, потом стираю и печатаю снова. Пальцы дрожат, ни то от злости, ни то от волнения, и очень хочется поднять голову к небу и покричать хоть немного. Выкричаться. Но вместо неба над головой потолок, а в соседней комнате спит приютившее меня семейство.

Чертов Фёдоров, 10 лет – никакого покоя. Только начнешь забывать – опять по кругу. И каждый раз сердце ноет, а рука тянется в пустоту в надежде сжать его руку, положить голову на плече, потому что он всегда пах счастьем, до которого не дотянуться.

Каждый раз я теряю себя и нахожу где-то в сопливых розовых облаках, рядом с ним, нашим теоретическим домом с заборчиком, голубыми занавесками и дюжиной лопоухих детей, собак и черт его знает чего еще. Каждый раз рыдаю в подушку, потому что мы не закончили, почти и не начали, и эта незавершенность тянет где-то в животе, холодной волной пробирается от коленок куда-то под ребра. Раньше это казалось даже приятным. Предчувствие, предвкушение, как будто знаешь – что-то вот-вот случится, что-то очень важное, даже волоски на руках как будто электризуются и становятся дыбом.

Но потом ты познаешь другую сторону, когда от этого чувства не можешь уснуть. Когда ночью, смотря в потолок, не можешь закрыть глаза, ведь закрыв их, упадешь куда-то вниз, хотя куда еще ниже. Когда внутри головы одновременно вертолеты, его глаза и жестокие слова, которые значат только одно – не подходи ко мне больше.

Несколько лет Лёша защищал меня от этого. Отвлекал. Сбивал с толку. И вот его больше нет рядом. Что мне делать теперь?

Злость уходит, приходит бессилие, а с ним и бессонница. Я разучилась засыпать одна. Все ищу тепла рядом. Хоть оно, как выяснилось, совсем меня и не грело.

Я проваливаюсь на 10 лет назад. Я опять одинокая и несчастная школьница в тщетной попытке уснуть.

«Я так соскучился», пищит сообщение.

И теперь я не только страдающая школьница, я еще и желе.

Желе у меня в голове, тягучее, розовое и сладкое, топит в себе мысли и остатки здравого смысла. Желе – мои трясущиеся ноги, как после первой пробежки в парке, после которой еще долго обещаешь себе завтра выйти еще раз, но нет.

Желе – мои пальцы, которые дрожат еще сильнее, больше не попадая по кнопкам.

Желе – моя сила воли, которая тает и тает, как будто на солнце, от подсветки телефона. Предчувствие. Предвкушение. Холодная волна от мизинцев до кончиков ресниц. И что-то сжимает разом все внутренности судорогой, такой болезненной и такой сладкой.

«Я тоже скучала».

Черт.