Любимая девочка Мажора. Книга 1

«Куда едем?»

Нет, вы слышали? Ужасно самодовольный.

Годы идут, а Никита Тарасов не меняется. Всё такой же наглый придурок, который о существовании слова «нет» в принципе не догадывается. Ему даже в голову не приходит, что его такого красивого и замечательного могут послать в известном направлении. Да ещё и пинка дать для ускорения.

— Мы домой, — раздражённо процедила Маша сквозь зубы, прожигая Тарасова особенно ненавидящим взглядом. — В отличие от некоторых, нам завтра на учёбу.

— Машунь, сдаётся мне, ты не лимонад пила, — рассмеялся Дима. — Нам всем завтра в универ. Мы учимся на одном курсе, забыла?

В этом весь Сотников, да.

— Идиот! — только фыркнула подруга, а потом повернулась ко мне. — Слушай, может правда поедем с ними, сколько ещё такси ждать?

Секундочку, мне одной кажется, что ничем хорошим это не закончится? Но, по ходу, выбора другого не оставалось…

Сотников, по своему обыкновению, не затыкался ни на секунду. Сложно припомнить хотя бы один день, когда он молчал больше, чем пять минут.

Балабол!

Но сегодня это было мне на руку и избавило от лишней неловкости и необходимости разговаривать с Ником напрямую. Впрочем, он пока и слова лишнего не сказал. Выглядит больно мрачным и задумчивым. Брр! От одного только взгляда противные мурашки по коже.

Новенький оранжевый спорткар, вне всяких сомнений, принадлежал Тарасову. Не известно, что такого натворил Дима, раз папочка-ректор отобрал и ключи от недавно подаренной машины, но факт остаётся фактом. Однокурсник всё лето катался то с одним из своих друзей, то с другим.

Ещё бы! Не дай бог, придётся общественным транспортом добираться до места назначения в своих бесценных дизайнерских кроссовках. Да и вообще, несерьёзно это мажорчикам на автобусах да метро ездить.

— Тарасов, а тебя к нам на курс восстановили? — как бы между прочим, уточнила Машка. Больше моего переживает, что Ник с нами учиться будет … потому что осведомлена о всей подноготной наших прошлых взаимоотношений.

— Ага, — хмыкнул Никита, резко выворачивая руль, так что машину сильно занесло на повороте. Если бы заранее не пристегнулась, точно бы головой в пассажирское сидение влетела.

— Осторожнее! — вскрикнула Маша. — Ты вообще про правила дорожного движения что-нибудь слышал? Нельзя гонять по городу.

— Савельева, не бубни, — рассмеялся Дима и развернулся к Нику вполоборота. — Здесь нам тормозни, чтобы батя контору не спалил.

— Вообще-то… — Маша тянет меня за руку за собой. — Мы вместе сегодня. Мира?

— Да.

Телефон подруги разлился знакомой мелодией. Маша прижала трубку к уху, показательно прислонив палец к губам.

— Привет, мамуль! — задумалась, теребя пальцами кончики туго заплетённой французской косы. — Да-да, уже идём. Не переживай.

— С Мирой? Чего же ты не предупредила? — раздался из динамика громкий и взволнованный голос Ирины Алексеевны. — Дочка, я даже ничего не приготовила. Может, в следующий раз?

Краска приливает к щекам, но я из-за всех сил стараюсь сохранить остатки хладнокровия. Вот же подстава!

— Отлично! — Дима весело хлопнул в ладоши. — Давай, Савельева, поднимай пятую точку. Сдам тебя на руки родителям. Никитос, Мирославу не обижай. Всё, на связи.

Маша извиняюще мне улыбнулась и выбралась наружу, жестами показывая, чтобы набрала её, как доеду. И идея вызвонить отчима уже не казалась бредовой. Вы слишком плохо знаете Тарасова, если думаете, что он станет помогать кому-то по доброте душевной. Или просто паранойя разыгралась?

Определённо! Так оно и есть. Оказалась сбита с толку его внезапным возвращением, вот и переволновалась. Обыкновенная дежурная вежливость. Почему однокурсник не может до дома подбросить?

Потому, что этот парень благотворительностью не занимается…

Педаль газа до упора. Мы вновь несёмся с бешеной скоростью по полупустой дороге. Как там Машка сказала? Правила дорожного движения? П-ф-ф! Плевать Ник хотел на них. Совсем не изменился с момента нашей последней встречи.

Когда-то меня это восхищало. С какой лёгкостью он нарушает все возможные и невозможные запреты. Идёт по жизни, словно ему всё нипочем и море по колено.

— Адрес, — коротко бросил через плечо.

— Приморский проспект семьдесят восемь, — и заставила себя посмотреть прямо в колдовские зелёные глаза через зеркало заднего вида.

— Она всё-таки разговаривает, — усмехнулся, делая музыку чуть тише. — Русалочка.

Так он меня звал раньше. Когда-то очень давно. В прошлой жизни. Застенчивая и неразговорчивая скромница, а Ник – обаятельный и романтичный. Кто бы не купился?

Но сейчас? Серьёзно?

Посредственный и банальный флирт. На что рассчитывает после того, через какой ад заставил пройти без анестезии? Чувств нет и не было, а вот выжженная пустыня осталась. Испытываю к нему лишь самую тёмную, ничем не разбавленную, концентрированную ненависть. Не сомневаюсь, ему любая отдастся, только скажи, но тогда какого чёрта тут творится?

ПРОСТО. ХОЧУ. ПОДАЛЬШЕ. ОТ. НЕГО.

— Ты не изменился, — скрестила руки на груди. — Ни капельки.

— Люди не меняются, Мирослава.

— Вон там останови, — ткнула пальцем в сторону своего дома и сразу выудила из сумочки ключи.

Припарковался в неположенном месте и развернулся лицом ко мне. Слишком близко. Всего несколько сантиметров между нами. Боюсь дышать. Пытаюсь угомонить своё глупое сердце, которое от страха бьётся сильнее обычного, но получается из рук вон плохо. Вместо этого отвожу взгляд и тянусь к ручке, чтобы повернуть её и оставить уже Ника Тарасова в прошлой жизни.

— Князева, нужно поговорить.

Кому нужно? Мне точно нет.

Хочу одного – уйти, расслабиться в горячей и ароматной ванне, а потом, может быть, позвонить своему парню.

— Нет, — отрицательно покачала головой. — Прошло три года, говорить нам не о чем, Никита.

Наконец-то выбралась из душного и тесного для нас двоих салона автомобиля и вдохнула свежий воздух полной грудью. Что ж, держусь очень неплохо. Не зря сотни раз прокручивала в голове и репетировала перед зеркалом, что ему скажу и в какой последовательности.

— Да стой же ты! — схватил за руку и притянул к себе, так что уперлась попой туда … кхм … куда точно не стоит прижиматься приличным девушкам. — Надо. Поговорить.

— Если ты меня сейчас же не отпустишь, то я… — нащупала в кармане газовый баллончик и крепко сжала его в руке.

А то бог знает, что ещё этому беспринципному гаду в голову придёт! Мама-таки была права. Пригодился аксессуар.

— Не дёргайся, — силой развернул меня лицом к себе и несколько долгих секунд просто смотрел на мои руки. В шоке. — А ты в себе вообще, Князева?

— В первый раз на тебя так реагируют? — и угрожающе подняла своё смертельное оружие.

— Вообще-то да, — задумчиво почесал переносицу. — Возможно, заслужил. Ладно, прости. Увидимся на парах.

Ник уже давно исчез из поля моего зрения вместе со своей крутой тачкой, а я до сих пор стояла и не понимала, какого кренделя тут происходит.

За что он извиняется? За скотское поведение в прошлом или в настоящем?

Ох, если бы я только знала!

Глава 3 – Новый друг моего парня

Почему нельзя стереть память?

Если возможно – я бы хотела.

Будь вакцина – негде было бы ставить

Уколы…

Чтобы тебя я забыла.

Никакими нитками не заштопать

Ту дыру, что оставил в сердце,

Но почему предательски бьётся

Там, где тебе совсем нет места.

Мирослава

Как накрутить саму себя до невозможного предела? Могу, умею, практикую!

Глубоко внутри (очень-очень глубоко!) хотелось, чтобы Ник что-то сделал. Без разницы вообще – хорошее, плохое, ещё на сто тонов темнее. Главное – действия! Но их не было. От банального и простого слова «совсем».

Спросите, зачем оно мне надо спустя столько лет? Разрешите представиться, мазохистка в завязке – Мирослава Князева.

Но шутки – шутками, а вопрос отличный. На миллион долларов! То ли крыша начала капитально протекать, то ли давно забытая личная вендетта вновь пустила свои ядовитые корни. Не знаю.

Разбередил старые раны. Сорвал все швы к чёртовой бабушке. Казалось, они зажили, но свежий гной нежданно и негаданно опять вышел наружу. Закипала с каждой секундой всё сильнее и сильнее, и ждала… чего можно ждать от Ника Тарасова?

Уж точно не чуда!

Его «прости» – очередная пьяная выходка. А, если и не пьяная, то явно направлена на моё полное и безоговорочное уничтожение. Чтобы унизить в очередной раз, сбросить в адову пропасть и убедительно показать кто он, а кто я. Месть за сброшенный звонок, мм?

После той злополучной встречи в ночном клубе прошла уже целая неделя. Пыталась выкинуть из головы всё произошедшее, но как, если эта сволочь каждый божий день перед глазами мелькает?

Чёртов мажор делал вид, словно меня для него в принципе не существует. А чего хотела, Князева? Он снова звезда, ты снова никто. Шах и мат, детка.

За что же три года назад полюбила его? За какие заслуги? Сейчас понимаю, он и мизинца моего не стоит, ни единой пролившейся по милости Тарасова слезинки, но тогда…

Ник, как глянцевая картинка в популярном модном журнале – у него есть всё, и он имеет всех. Причём, по полной программе.

Когда мы впервые познакомились, понятия не имела, что парень, спасший меня от хулиганов в тёмной подворотне – единственный и любимый сын мультимиллиардера, главного мецената нашего университета.

Была глупой и наивной первокурсницей, только-только переехавшей с мамой из Москвы. Мы обменялись телефонами, начали переписываться, а потом оказалось, что я учусь с ним на одном факультете.

Покорил и очаровал меня очень быстро, не прилагая видимых усилий. А дальше я просто сдала ему все свои бастионы, без раздумий. Думала, между нами настоящая и чистая, искренняя и сильная… любовь. Та самая. С первого, чтоб его, взгляда!

Ага, святая простота.

Любовь, ну-ну. Три тысячи раз! Этого слова банально не существует в словаре Никиты Тарасова. Такие, как он переступают через жизни и чувства других людей, без угрызений совести и лишних сожалений. Сколько было таких девочек, влюблённых в него по уши? П-ф-ф! Да не счесть! Он просто шёл по дороге из осколков разбитых сердец. Напролом. Как чёртов танк. Трофей число бесконечность, Мирослава собственной персоной.

— Мира? Ты последнее время какая-то загадочная.

— Всё в порядке, — подняла взгляд и улыбнулась знакомым серым глазам. — Задумалась просто. Извини, Егор.

— Точно? — парень провёл рукой по моей спине, привлекая ближе к себе. — Учти, у нас сегодня большие планы. Космические.

— Мм, какие же? Всё удивляешь и удивляешь.

Егор с увлечением принялся рассказывать про новый ресторан на набережной, куда мы обязательно должны сходить. Помню-помню, вроде бы в город вернулся его лучший друг, что-то такое.

Уф, очнись, Князева!

Нику нет места в моей жизни. Даже, если когда-то он уничтожил её за одну ночь до самого основания. Не нужны извинения, ровным счётом ничего!