Почти понарошку

- Да? И зачем было сдерживать себя столько времени, если предпочитаешь? – шевельнула она губами.

В следующее мгновение в них впился рот Германа. Он слабо соображал, что, почему и зачем делает, но остановиться не мог. Крепко схватил Дашу за плечи и притягивал к себе через стол. Даша понимала еще меньше. Только чувствовала, как целует его в ответ, как губы двигаются вместе с его, как ее язык скользит по его зубам. А руки уже отчаянно цепляются за его плечи.

Герман с силой оттолкнул в сторону мешавшийся стол, с которого скатились бутылка и стакан, разлившие вокруг себя сладкий запах коньяка. Теперь Даша вытянулась всем телом вдоль него. Он чувствовал жесткий принт на ткани майки и крепко прижимал ее ногу к своему возбужденному паху, рвал ее одежду и белье. Его горячие губы спускались к Дашиной груди. Он зло прикусывал ее кожу, оставляя влажный след, опаляемый холодом его дыхания.

Герман больше не сдерживался. Впечатал ее в стену всей тяжестью своего тела. И рука его настойчиво хозяйничала в ее шортах, уверенная в своих движениях.

Не испытывая ни доли замешательства, Даша царапала его спину и часто дышала, закрывая глаза. А когда раскрывала их, то, не видя его склоненного к ее груди лица, сильнее прижималась к нему бедрами, чувствуя накатившее бешеной волной возбуждение. Это чувство было новым и неизведанным. И каждую минуту ей хотелось большего. Больше его рук, больше его губ, больше его.

Он хрипло выдохнул, ощущая ладонями, как мелко дрожит ее тело, и, легко подхватив Дашу на руки, унес в спальню.