Три года

Боже, я надеюсь, что с Джейсом все в порядке.

Я выглядываю из-за угла, не вижу ничего опасного в том, как выглядят полки с продуктами, и прокрадываюсь внутрь, обходя мешки с рисом и консервированными фруктами, сложенные почти до потолка. Поднимаю глаза, видя, что свет исходит из окна, расположенного высоко в стене, и внутренне стону. Оно чертовски высоко и, вероятно, заперто. Я помню об этом как об альтернативе, пока продвигаюсь вперед, выхожу из помещения с продуктами и поворачиваю за другой угол, в нечто, похожее на большой винный погреб.

Я слышу щелчок еще до того, как вижу его. Слегка подпрыгиваю, когда холодный металл прижимается к моей шее сзади.

— Как, черт возьми, ты сюда попала? — хрипло спрашивает Дорнан, хватая меня удушающим захватом и притягивая к себе так, что моя спина крепко прижимается к его груди.

— Взломала чертов замок, — говорю я сквозь стиснутые зубы.

— Ну, — говорит он, таща меня в сторону. — Разве ты не настойчивая?

Я впиваюсь ногтями в его толстую руку, но он даже не вздрагивает. Черт возьми! Свобода так близка, что я чувствую ее вкус на языке, а теперь он приставил чертов пистолет к моей голове.

Я чертовски тупая. Мне следовало пойти наверх.

Он продолжает тащить меня, и я задыхаюсь, когда на нас обоих направлена куча оружия. Меня нервирует, когда в меня направлено столько стволов, даже если некоторые из них пытаются пройти мимо меня, чтобы застрелить Дорнана.

Мои глаза расширяются, когда я смотрю на игроков в этом мексиканском противостоянии. Вот Эмилио, с пистолетом в каждой руке, оба направлены на Эллиота. Проспект нацелил один пистолет на Эллиота, другой на меня. Эллиот нацелился на голову Дорнана, красная лазерная мишень из его впечатляющего пистолета прямо между глазами Дорнана. А Джейс нацелен на Эллиота, хотя тот выглядит чертовски спокойным.

Пока он не видит меня.

Его лицо вытягивается, когда он видит, что Дорнан использует мое тело как щит.

Дорнан посмеивается над множеством мужчин с направленным на него оружием, и никто не осмеливается сделать первый шаг и запустить серию смертоносных домино. Стреляйте и будьте застрелены. И никто не в состоянии выстрелить достаточным количеством пуль, чтобы уничтожить всех, прежде чем они нападут на него.

Очаровательно. Ужасно.

— Отпусти ее, — говорит Эллиот, направляя пистолет на Дорнана.

Дорнан смеется.

— Я пристрелю ее прежде, чем ты успеешь нажать на курок, мальчик, — грубо отвечает он, прикрывая себя моим телом.

Эллиот изо всех сил пытается прицелиться в него; я могу сказать это по тому, как они оба постоянно двигаются. Я все еще пытаюсь держать себя в руках от такого количества оружия в одной комнате, особенно того, которое вонзается в мой висок.

Прямо передо мной, прежде чем я успеваю понять, что происходит, проспект стреляет Эмилио между глаз. Какого черта? Шум настолько же оглушительный, насколько и неожиданный. Я задыхаюсь, когда кровь и кусочки мозга Эмилио вырываются из его затылка, ударяясь о стену позади него с громким шлепком, когда он падает на землю, безжизненный.

Дорнан напрягается позади меня, душа меня сильнее, так что я едва могу дышать.

— Ты, чертов маленький предатель, — говорит он сквозь стиснутые зубы. — Джейс, пристрели его для меня.

Джейс направляет пистолет на проспекта, который направляет пистолет на голову Дорнана. Я изо всех сил пытаюсь наверстать упущенное, изо всех сил пытаюсь дышать, изо всех сил пытаюсь понять, кто, черт возьми, в чьей команде. Джейс продолжает целиться в проспекта, пятясь к тому месту, где мы стоим, и занимая позицию рядом со своим отцом.

Я сейчас чертовски запуталась.

Однако то, что происходит дальше, очень быстро все проясняет.

В мгновение ока Джейс резко поворачивается лицом к отцу, теперь его пистолет плотно прижат к голове Дорнана.

— Отпусти ее, — говорит Джейс отцу, и я чувствую, как Дорнан крепче сжимает меня.

— Убери свой чертов пистолет от моей головы, — сплевывает Дорнан.

Джейс не сдвигается с места, но у него ненадолго будет власть.

— Младший брат, — раздается голос позади Джейса.

Кто, черт возьми, еще здесь? Я слышу, как взводится еще один пистолет, и внезапно Джейс уже не выглядит таким самодовольным. С того места, где я стою — или, скорее, меня держат под прицелом — я не вижу, кто стоит за Джейсом, только то, что револьвер направлен ему в затылок. Я не могу уследить за игроками в этом масштабном мексиканском противостоянии. Это было бы почти смешно, если бы мы все не были в одном шаге от того, чтобы нас самих застрелили.

— Микки, — неохотно говорит Джейс. — Тебе следовало держаться подальше от этого, чувак.

— Защищать сучку, убившую наших братьев? Кем, черт возьми, это тебя делает? — спрашивает голос позади Джейса. Микки, который, как и Донни, отказался погибнуть в результате взрыва, разорвавшего их мотоциклы. Я до сих пор не понимаю, как они пережили взрыв, который должен был уничтожить их всех.

— Это делает его чертовым предателем, — сердито говорит Дорнан. Он глубже вонзает пистолет мне в висок, почти настолько, чтобы порвать там хрупкую кожу. Оу.

Я смотрю на Эллиота, о котором, кажется, все забыли, и замечаю, что его цель — голова Дорнана. Он слегка приподнимает брови, глядя на меня, затем на мгновение смотрит в пол.

Я думаю, он просит меня пригнуться. Но я не знаю, когда. Вижу, как он слегка меняет цель, не делая этого очевидным, и когда он подмигивает мне, происходят две вещи. Во-первых, взрыв невероятно близко к моему уху, когда Эллиот стреляет из пистолета прямо в руку Дорнана. Дорнана резко отбрасывает назад, и прежде чем он успевает потянуть меня за собой, я падаю на колени, уползая с дороги. За те две секунды, что прошли с тех пор, как Эллиот выстрелил Дорнану в руку, он перенес прицел на Микки и нажал на спусковой крючок во второй раз, отбросив парня назад, забрызгав Джейса кровью. Вой Дорнана. Его рука бесполезна и искалечена, а пистолет лежит на полу. Он подхватывает его прежде, чем Эллиот успеет совершить еще один чистый выстрел, и целится прямо в него.

Я ползу к Эллиоту, который ближе Джейса и не заблокирован Дорнаном. Я стараюсь не запачкать руки кровью Эмилио, но избежать этого почти невозможно; вещество так быстро растекается по полу.

— Пап, — говорит Джейс, все еще направляя пистолет на отца. — Брось пистолет. Все кончено.

Дорнан обращается к своему младшему сыну с едва сдерживаемой яростью.

— Я так не думаю, — говорит Дорнан. — Я пристрелю этого ублюдка прежде, чем ты успеешь выстрелить, я тебе гарантирую.

— Не стреляйте в него!

Я смотрю на Дорнана, имея в виду Эллиота. Дорнан в мгновение ока переводит прицел на меня, и внезапно я оказываюсь на коленях, мои руки покрыты липкой кровью Эмилио, и на меня направлен пистолет. Большой. А я думала, что почти свободна.

— Ты не застрелишь меня, — говорю я, глядя на Дорнана. — У меня есть кое-что, что тебе нужно.

Он склоняет голову набок.

— Просто попробуй, черт возьми, сбежать и посмотри, как быстро я вышибу тебе мозги, малышка.

Я тяжело сглатываю, веря ему. Не имеет значения, что он думает, что я ношу его ребенка. Он выстрелит в меня в упор, даже не раздумывая.

Дорнан качает головой, будто с ним только что произошло что-то смешное.

— Знаешь, — говорит он Джейсу, — я удивлен, что она приняла тебя обратно после того, как ты рассказал ей о том, как ее папа умер на самом деле.

Джейс неловко переминается на ногах, его цель все еще сосредоточена на Дорнане.

— Заткнись, старик, пока я тебя не прикончил.

Что-то в реакции Джейса меня беспокоит.

— О чем он говорит? — спрашиваю Джейса. В ответ он смотрит на отца.

— Ничего. Он просто трахает тебе мозг.

— Джульетта, — спрашивает Дорнан с притворным сочувствием, — хотела бы ты знать, кто на самом деле убил твоего папу?

У меня кровь стынет в жилах, когда я в недоумении смотрю то на отца, то на сына.

— Я уже знаю, кто его убил, засранец. Ты выстрелил ему в голову, а потом заставил всех поверить, что это он убил Мариану. Я знаю, что это ты убил их обоих.

Дорнан смеется, его пистолет все еще направлен мне в голову.

— Это правда, я убил эту суку, и она, черт возьми, это заслужила. Я никогда не лгал тебе, Джульетта. Поверь мне, когда я говорю, что не убивал твоего отца.

Взгляд Джейса мечется между его отцом и мной, Эллиот поминутно ерзает рядом со мной.

— Скажи ей, сынок. Расскажи ей, что ты сделал.

Ошеломленная, я смотрю на Джейса, ожидая, что он станет все отрицать.

Но он этого не делает.

— Скажи мне, что он лжет, — говорю я Джейсу. — Скажи, что он лжет, и пристрели его.

Он мне ничего не говорит. Он просто смотрит на своего отца, из него льются пот и ярость.

— Скажи что-то! — умоляю Джейса.

Он смотрит на меня глазами, наполненными болью. Глазами, которые видели самые темные глубины ада и выжили, чтобы рассказать эту историю.

— Это не то, что ты думаешь, — наконец выдает Джейс.

Его внимание переключилось на меня, и Дорнан выбрал именно этот момент, чтобы выстрелить в Эллиота. Я кричу, ударяясь о землю, когда Джейс наносит Дорнану шквал ударов и борется за пистолет Дорнана. Раздаются еще два выстрела, и затем кто-то поднимает меня под руки и утаскивает. Я не сопротивляюсь — я узнаю объятия Эллиота где угодно, и я прижимаюсь к нему, пока мы бежим к двери, оставляя все позади так быстро, как только можем. Мы запрыгиваем в фургон, и он толкает меня на пассажирское сиденье, запуская двигатель и сжигая резину, въезжая прямо через запертые на замок ворота, отбрасывая в воздух кованое железо и цепи.

Я вся в крови, но кажется, что она не моя. Я сосредотачиваюсь на Эллиоте и ахаю, когда вижу, как из его плеча льется кровь.

— Господи, Эллиот. В тебя стреляли.

Он указывает на полотенце на полу, и я хватаю его, прижимая к его ране.

— Это всего лишь царапина, — говорит он, пожимая плечами.

Я смотрю в заднее окно фургона, как мы проезжаем мимо деревьев и зданий с огромной скоростью. Он определенно превышает разрешенный лимит.

— Мы просто оставили их там», — говорю я, внезапно ужаснувшись.

Эллиот бросает на меня пристальный взгляд, а затем снова смотрит на дорогу.

— Они справятся, — говорит он. — Или их застрелят. Моя забота ― ты, не они.

Мое сердце замирает, когда я представляю Джейса и Дорнана, попавших в перестрелку. Я могу себе представить, что только один из них выйдет из этого живым.

Звонит мобильный телефон Эллиота, и он хватает его с приборной панели и нажимает кнопку «Ответить».

— Да?

На другом конце провода доносятся неразборчивые крики, и Эллиот быстро завершает разговор, бросая телефон обратно на приборную панель.

— Они выбрались, — говорит он безучастно. — Джейсон и Луис. Хотя, учитывая последнюю новость, я не уверен, что это хорошо.

Луис. Это имя проспекта. С облегчением я продолжаю надавливать на рану Эллиота, наблюдая, как его кровь просачивается сквозь ткань и попадает на мою ладонь.

— Ты спас меня, — говорю я с удивлением, наблюдая, как его красная кровь быстро впитывается в белое полотенце.

Он одаривает меня злобной улыбкой, завершаемой подмигиванием.