Леля и медведь

— Какая глупость! — с досадой шепнула я, откладывая куклу.

— Наверное, ты искала это? — я вздрогнула, когда из тени у окна вышел Кабан собственной персоной.

В его руках были документы. Судя по всему, договор на продажу доли в доме. Кабан неспешно прошел в мою сторону и снял с меня парик, неприкрыто любуясь тем, как рассыпаются по плечам рыжие волосы.

— Я так долго ждал, когда же вы заявитесь, — с усмешкой протянул он, присаживаясь на стол.

— Ты знал, что мы придем? — я нахмурилась, незаметно пятясь к двери.

— Лёлечка, я сам вас сюда привел. Я так жирно намекал Вике, что документы здесь. Нужно лишь прийти и взять. Но, надо отдать вам должное, я не ожидал, что вы прикинетесь двумя шлюшками, чтобы пробраться ко мне, — он рассмеялся, не спуская с меня глаз.

— Все прошло так гладко, потому что ты знал, что мы придем именно сегодня, — поняла я. Ни одного охранника в коридорах, открытые двери, незапертый сейф. Какая же ты глупая, Лёля…

— Мои люди следили за тобой с того самого дня, когда я впервые тебя увидел, — он поднялся и, резво подскочив к окну, раскрыл штору, открывая изумительный вид на озерную гладь и лесной домик вдалеке, который сейчас в свете луны казался таким далеким и одиноким.

Кабан сделал пригласительный жест, и я подошла, заметив у края окна золотистый телескоп.

— Взглянешь? — с видом ребенка, довольного своей шалостью, предложил Кабан.

Я заправила волосы за уши и склонилась над окуляром. Телескоп был направлен на пирс, с которого я прыгала, загадывая желание.

— Знаешь, что я видел, Лёля? — низким голосом спросил мужчина, и я поняла, что в ту ночь, занимаясь любовью на пирсе, мы с Ваней были не одни.

От нахлынувшего чувства отвращения меня пробила дрожь. Я нахмурила брови и с презрением глянула на довольного Кабана. Он снова присел на стол, закатывая рукава белой рубашки.

— Это было интересное кино, моя девочка. И мне стоило больших усилий, чтобы не уничтожить Ивана сразу, — он поморщился, но снова сразу улыбнулся.

— За что ты его так ненавидишь? — я обняла саму себя руками, скрывая за этим движением то, как я нащупывала в кармане пистолет.

— Все свое детство я слышал от отца только одно: какой сынишка у Трофимова замечательный! Отец всегда, все мое гребаное детство, ставил мне в пример этого выродка, будто он был ему сыном, а не я. Можно было бы такое предположить, если бы Иван не был похож на своего отца как две капли воды. — Кабан плеснул воды из кувшина в стакан и жадно глотая, опустошил его в два счета, — а твоему Ване всегда все давалось легко и непринужденно. В учебе молодец, в спорте — хорош в любом! Девчонки в очередь строились, чтобы он их сумки таскал. Но по-настоящему я его возненавидел, когда он набросился на меня как мелкий шакал и, побив, оставил лежать в грязной луже. Из-за какой-то твари…

— Ты лез к его сестре! — вскрикнула я, удивляясь тому, сколько ярости накопилось в моем сердце.

— Ох, Викуля… Я всегда знал, что она станет отличной шлюхой…, — протянул Кабан и, поднявшись, приоткрыл одну из дверей. В кабинете сразу стало шумно, и я поняла, что эта дверь ведет на балкон в том зале, где осталась моя подруга.

Следуя за мужчиной, я действительно оказалась в ложе, с которой открывался вид на сцену и диванчики. Меня замутило от того, что я увидела. В зале творилась жуткая оргия. На одном из диванчиков две девицы облизывали член курящего толстяка. На другом — двое имели одну девушку. И повсюду сквозь музыку слышались стоны и шлепки. Я в панике забегала глазами по залу в поисках Вики, но нигде не могла её отыскать.

— Где она? — спросила я дрогнувшим голосом.

— В вип-комнате, — Кабан пожал плечами, — для неё есть особое задание.

— Отпусти нас, пожалуйста, — шепнула я, не веря в то, что мне удастся его разжалобить.

— Всё зависит только от тебя, Лёля, — он подмигнул мне и вернулся в кабинет.

Я проследовала за ним, как глупая собачонка на привязи. Кабан открыл вторую дверь и пригласил меня войти первой.

— Тут второй сюрприз для тебя, — мне так хотелось стереть с его лица коварную ухмылку, но что я могла?

Заранее зная, что мне не понравится, что бы я там ни увидела, я все же прошла на очередной балкон, выходящий в другом зале. Здесь не было музыки, но стояли крики и хлесткие звуки ударов кулаков о живую плоть. Пахло потом, кровью и жестокостью. На дрожащим ногах я подошла к перилам и глянула вниз. Там, на небольшой круглой арене, перетянутой канатом, бились мужчины. Вокруг арены, крича и наслаждаясь болью, сидели на мягких диванах клиенты Кабана.

Один из бойцов упал без сил, и судья — крепкий старик — поднял руку победителя.

— Боец Баранова выбывает. Кормухин идёт дальше, — отчеканил он, и два толстосума пожали друг другу руки, перевесившись через подлокотники диванов.

— У моих гостей есть свои бойцы. Мы проводим соревнования и делаем ставки. Это весело и прибыльно, — Кабан рассмеялся и ткнул пальцем вниз, где на арену выходил жуткий здоровяк с поломанным носом, — это один из фаворитов. Гляди! Сейчас выйдет мой боец.

Когда я увидела бойца Кабана, у меня подкосились ноги. На арену, прихрамывая, выходил Ваня. Его бровь была рассечена и кровоточила. Лицо в ссадинах, голый торс — в синяках и кровоподтеках.

Я вцепилась в перила так, что побелели костяшки. Судья объявил о начале боя, и я отвернулась, не в силах видеть любимого мужчину в драке.

— Ты мстишь за то, что он тебя побил? — со злостью в голосе спросила я, глядя прямо в глаза Кабану. Меня трясло от ненависти к этому человеку.

— Приятно видеть его побитым, — согласился он, — ещё приятнее будет лицезреть его падение.

— Зачем же ты сделал его своим бойцом, если хочешь, чтобы Ваня проиграл?

— Я пообещал, что отдам дом и оставлю вас в покое, если он выйдет победителем сегодня, — Кабан блеснул белоснежными зубами. Абсолютно очевидно, что победы Ване он не желал.

Внизу раздался глухой удар, прерванный вдох и следом за ним звук падения. Мужчины в зале загудели одобрительно. А моё сердце прекратило биться. Я стояла, как вкопанная, и смотрела в стену, не смея дышать или моргать.

— Боец Кабанюка идёт дальше, — объявил рефери, и я почувствовала, как по щекам побежали слезы.

— И все-таки этот уродец удивительно вынослив, — протянул Кабан и добавил загадочно: но мы попробуем разбить его изнутри. И ты мне в этом поможешь.

Кабан направился вниз по лестнице, ведущей с балкона к диванчикам. Я послушно двинулась следом, ступая босыми ногами на холодные ступени. Может, пристрелить его прямо сейчас?

— Я ничего не стану делать, — грубо бросила я ему в спину.

На арену уже вышли новые бойцы, а Кабан привёл меня к центральному диванчику, который располагался ближе всего к арене. По бокам стояли высокие стойки со свечами, обдающими воздух приторно сладким благовонием.

Кабан рухнул на диван и помнил меня к себе.

— Скинь пиджак, хочу видеть твои сиськи, — скомандовал он, и по моей спине пробежал холодок. Наличие пистолета давало хоть какую-то гарантию безопасности, и мне совсем не хотелось его лишаться.

Кабана взбесила моя нерешительность. Он кивнул на диван позади, и я посмотрела туда.

Там в темноте сидела Вика, связанная по рукам. С каждой стороны от неё сидело по двое мужчин, кидающих на мою подругу голодные взгляды.

Вика смотрела прямо на меня. Она покачала головой, как бы говоря: "Не подчиняйся. Борись".

— Лёля, сними пиджак, — напомнил Кабан, и я сдалась, скинув одежду на пол. — А теперь иди сюда.

Кабан широко расставил ноги и кивнул вниз, указывая на моё место. Он расстегнул ширинку, и меня начало мутить от понимания того, что он хочет от меня получить.

— Лёля, давай, вставай на коленочки и бери в ротик то, что я тебе дам, — с фальшивой нежностью в голосе приказал он

Я затрясла головой, сбрасывал слезы. Я этого не сделаю. Ни за что!

— Не хочешь? — Кабан пожал плечами: тогда Викулю отымеет любой, кто захочет. А тут желающих много. Стоит мне подать знак… — он поднял руку вверх, даже не глядя на Вику, и один из парней, сидящих около подруги, провел ладонью по её груди.

— Прекрати! — вскрикнула я, — ты больной ублюдок! Забери к черту этот дом и оставь нас в покое!

— Мне не нужен дом, — прошептал Кабан, наклонившись ближе ко мне, — мне нужен крах этого семейства. Сейчас будет финал, Лёля. И если ты хочешь, чтобы твой Ванечка остался цел и невредим, ты послушно опустишься на коленки и поработаешь ротиком.

Судья объявил финальный бой и пригласил на арену первого бойца. Краем глаза я глянула на широкого уродливого уголовника с холодным отрешенным взглядом. Он прошёл мимо нашего дивана и кивнул Кабану, будто между ними была своя тайная договорённость.

— Этот урод тоже твой боец? — грубо кинула я Кабану, желая задеть его и отвлечь от того, как ногой пыталась вытолкать пистолет из кармана пиджака, лежавшего у моих ног.

— Это мой малыш, — произнес Стас, присаживаясь на подлокотник по правую сторону от Кабана.

Не сдержав удивления, я глянула на Стаса. Он больше не выглядел тем чутким и интеллигентным мужчиной, с которым я надеялась построить серьёзные отношения. К горлу подступила тошнота от осознания своей никчемности. Сам Стас смотрел на меня с жадностью и презрением одновременно.

— На колени, Лёля! — скомандовал Кабан, и я выполнила его просьбу, попутно замечая, как Вика трясёт головой, будто запрещая мне это делать.

Подтолкнув пистолет под колени, я подняла заплаканные глаза на Стаса и одними губами прошептала:

— Помоги мне…

Снова этот взгляд, полный жалости. А потом Стас расстегнул свою ширинку и опустился на диван рядом с Кабаном, обращаясь к нему:

— Советую хорошенько её трахнуть потом. Она такая узенькая, это просто улёт! — они с Кабаном рассмеялись, но я слышала их голоса словно сквозь толщу воды.

Где-то за спиной объявили бойца Кабанюка, и я представила, как Ваня выходит на арену и видит меня, сидящую на коленях между ног его заклятого врага.

До боли в пальцах я вцепилась в пистолет и резко приставила его к паху Кабана. Стас дёрнулся и одним махом слетел с дивана. Мы с Кабаном сверлили друг друга взглядами.

— Стреляй, Лёля, — шепнул он, и я, полная ненависти, спустила курок.

Когда в моих руках раздался лишь глухой щелчок, я забыла, как дышать. Пистолет выпал из рук, и я попятилась назад, но Кабан вскочил и схватил меня за волосы, больно оттягивая голову назад.

— Ты думала я дам тебе заряженный пистолет, рыжая сука? — прошипел он.

В следующее мгновение все закружилась так быстро, что я едва успела заметить, как большой и сильный Ваня сбивает с ног Кабана, и я отлетаю в сторону. На Ваню тут же бросился его противник по бою, который выглядел явно свежее и бодрее, будто и не дрался до этого.

Не думая, я схватила высокую и тонкую металлическую стойку, на которой были расположены свечи, и со всей силы обрушила её на голову уголовника. Тот хрипнул и свалился с Вани. Залитый кровью, своей или чужой, мой Ванечка сомкнул руки на шее Кабана, намереваясь навсегда покончить с этой тварью. Однако визг Вики отвлек нас обоих. Я обернулась и увидела, как четыре урода стягивают с неё платье. Ваня вырубил Кабана одним ударом и, перемахнув через диван, направился на помощь сестре.