Богатый. Свободный. (не)Мой

Глава 2

Олеся

Ужин прошел замечательно, но я настолько устала и переволновалась, что, быстро приняла душ, и мгновенно заснула. В комнате, которую отвел нам Павел, находились диван, великодушно уступленный мне сыном, и раскладное кресло, где решил расположится он сам.

У меня завтра – первый рабочий день, у сына – первый учебный. Павел купил ему всё необходимое. Я попросила отдать мне чеки, объяснив, что буду себя очень неловко чувствовать, если не верну ему деньги. Не стоит садиться на шею со своими проблемами к малознакомому человеку. Он и так сделал более, чем достаточно.

Утром встаю рано. Привожу в порядок форму сына, подбираю одежду себе, готовлю завтрак.

Павел заходит на кухню после душа, замечает омлет с грибами, блинчики. И выглядит смущенным.

– Олеся, спасибо большое за завтрак. Но надеюсь это не из-за того, что Вы чувствуете себя обязанной.

Я немного подвисаю. Для меня заботиться о близких – это также естественно, как дышать.

– Павел, в приготовлении еды нет ничего героического.

По-моему, он со мной не согласен, но благоразумно молчит.

Матвей тоже встает, собирается. В брючном костюме и галстуке выглядит слишком взрослым.

Мне кажется, только вчера Белов забирал нас с сыном из роддома. И был таким гордым, как будто сам его родил. Куда это всё делось? Куда исчезла его любовь ко мне? А моя – к нему? И зачем я опять думаю об этом?

Я прогоняю ненужные воспоминания и чувства. Это прошлое. Даже, если сейчас бывший муж приползет ко мне на коленях, я не смогу простить. Такое не прощают.

После завтрака Павел предлагает отвезти меня на работу. Этот жест кажется мне лишним. Я вежливо отказалась. Ни к чему все эти широкие жесты.

На работу мне к десяти. Приезжаю вовремя. Мне показывают рабочее место, предоставляют список групп, с которыми я буду заниматься и просят зайти к директору.

Решаю не откладывать в долгий ящик просьбу руководителя.

– Здравствуйте, Алла Николаевна! – здороваюсь с начальством.

– Доброе утро, Олеся Денисовна! – вежливо отвечает блондинка, стоя у окна.

Сегодня на ней брючный костюм серо-голубого цвета, который выгодно подчеркивает ее глаза. Она – эффектная женщина. И прекрасно знает это.

– Я хотела Вас предупредить. Тренировки с Касьяновой нужно будет проводить по выходным. В такие дни она занята.

Чем может быть занята жена или любовница очередного денежного мешка? Но в конце концов, меня это не касается. У меня – один выходной в неделю и что это будет за день, мне придется еще определить.

– В этом нет никакой проблемы. Мы же изначально договорились на один выходной. Среди недели.

Кому мне посвящать свободное время? Матвей уже вырос. Ему интересней проводить время со сверстниками, а я не претендую на то, чтобы тянуть на себя его внимание. Каждому нужно личное пространство.

– Я рада, что Вы настроены работать, а не пришли сюда устраивать неудавшуюся личную жизнь.

– Не совсем Вас поняла.

– Что непонятного? У нас популярное заведение, которое посещает большое количество перспективных мужчин. Возможно, Вы хотели решить свои проблемы за счет отношений с одним из них.

– Нет. У меня нет такого желания, – отвергаю я ее измышления.

У меня уже был перспективный. Ради которого я отказалась от того, чтобы сама достичь успеха. И где я оказалась? Теперь я не намерена рассчитывать на кого-то кроме себя.

– Я жду Вас вечером. В 19.45. Мы с Вами обсудим занятия с Касьяновой.

– Хорошо.

Матвей

Пал Саныч привез меня в школу. Из машины выходить не торопился.

– Матвей, хочу тебя сразу предупредить. Детки здесь не простые. Конечно, школа старается не допускать случаев буллинга. Но...

– Вы сейчас это к чему? Вы ж меня не первый год знаете, засунуть язык в жопу и подчиниться мнению большинства – это не мое.

Он хмыкает.

– Не покалечь только никого.

– Постараюсь.

Он передает меня на руки классному руководителю Виктории Васильевне Жариковой. Худая, высокая брюнетка. Некрасивая. Слишком большой нос, бесцветные глаза, тонкие губы, оценивающий взгляд.

– Матвей Саввич, я должна Вам это сказать. Вас взяли на стипендию, а здесь учатся дети состоятельных людей. Которые будут оценивать стоимость Вашего телефона, Вашей обуви, содержимое Вашего кошелька. Так вот. Не ведитесь на провокации.

Во время этого интересного разговора мы с ней идем по коридору в мой новый класс. Ее каблуки выстукивают по паркету, словно отсчитывая секунды до моего запуска в космос.

– Не хочу Вас расстраивать. Это Вашим золотым детишкам лучше меня не провоцировать.

Она поворачивает голову в мою сторону и смотрит на мой профиль.

– Вот так. Уверены?

– Абсолютно, – подтверждаю, что проблем у нее прибавилось.

На это она ничего не отвечает. Заводит меня в класс и представляет.

– Здравствуйте! С сегодняшнего дня у нас новый ученик – Белов Матвей Саввич. Надеюсь, Вы поможете ему освоиться. Вот Ваше место, Матвей Саввич, – показывает на свободную парту.

Одноклассников – человек семнадцать-двадцать. Сажусь на свое место, чувствуя любопытные взгляды.

Виктория Васильевна улыбается мне и говорит, что ей нужно ненадолго выйти в учительскую. Для меня очевидно, что сделала она это специально. Чтобы я сразу понял, куда попал.

Сам знакомиться не собираюсь. Они мне не интересны. На то, чтобы влиться в их среду у меня нет денег. И желания тоже нет.

Для меня наличие денег ничего не говорит о человеке. Наоборот, последнее время понятие "обеспеченность" раздражает, потому что сразу навевает мысли о папаше. Который в моем восприятии и не человек. Особый сорт дерьма. Редкий.

Может, я и зря всех под одну гребенку. Не знаю.

Как только за классной закрывается дверь, к моей парте подруливает парнишка, невысокий, черноволосый и черноглазый.

– Привет. А чего ты к нам посреди года?

Изображать из себя байроновского героя тоже не планирую:

– Климат решил сменить.

На соседнем ряду рыжая девчонка, симпатичная и не в меру любопытная:

– А кто у тебя родители?

Не выдерживаю:

– Папа – дворник, мама – санитарка в больнице.

– Как же ты сюда попал? – перенимает эстафету парнишка.

За нашим диалогом наблюдает синеглазый брюнет. Молча. Сканируя меня пренебрежительеым взглядом. Похоже, он здесь главный.

– С кружкой у церкви побирался. Подают хорошо.

До парнишки доходит, что я издеваюсь.

Брюнет небрежно роняет:

– На стипендию его взяли, Артур. Говорят, хорошо дерется.

– Да? А чем занимаешься? – переключается Артур.

Этот вопрос остается без ответа. В кабинет возвращается Жарикова. Разговоры стихают.

Первый урок – английский, который она же и ведет.

Чем-то я ей не приглянулся. Она начинает гонять меня по предмету. И искренне удивляется тому, что я свободно разговариваю. Неужели не смотрела мой табель? Или решила, что оценки мне ставили за спортивные достижения?

Это не так.

Уровень этой школы вполне соответствует моим знаниям. Что я ей и демонстрирую. Под тяжелым взглядом брюнета.

Олеся

Передо мной та самая клиентка – Касьянова Алёна Генриховна. Как я успела узнать, мужа у нее нет. Насчет любовника – не знаю. Но на первый взгляд она абсолютно непривлекательна. Как и на второй, и последующие. Мне сообщили, что еще она неприлично богата. Сеть продуктовых супермаркетов "РубльБум" – одна из крупнейших в России. И судя по тому, что я успела узнать, добилась она этого сама.

Высокая – метр семьдесят , метр семьдесят пять, какая-то квадратная, лишний вес. Лицо тоже не модельное – тяжелый подбородок, крупный нос, русые короткостриженные волосы. Задерживаю внимание на светящихся умом голубых глазах.

– Не нравлюсь?

Она по своему трактует мое пристальное внимание.

Отрицательно качаю головой.

– Не в этом дело. Я вижу Вас всего лишь три минуты. Почему Вы должны мне не нравиться?

– Вы меня очень внимательно рассматриваете. И выражение лица у Вас – далекое от восторга.

Восторга я действительно не испытываю. Мне не хочется служить бессмысленным развлечением для богатой женщины.

– Я не привыкла быть цирковой обезьянкой.

– Не совсем Вас поняла.

– Сколько Вам лет?

– Тридцать два.

– Сколько Вы весите?

– Девяносто четыре килограмма.

– А рост?

– Метр семьдесят три.

– Почему бокс? Это каприз?

Вот этого я действительно не поняла. С её материальным положением можно придумать массу развлечений, более подходящих возрасту и состоянию здоровья.

– А почему нет?

– В том возрасте, в котором Вы хотите начать заниматься, многие спортсмены заканчивают карьеру. Бокс – это не фитнесс. Совсем другие нагрузки.

Её глаза начинают поблескивать возмущением. Может, я напрасно открыла рот? Ведь кто платит, тот и заказывает музыку.

– А Вы сами-то зачем им занимаетесь?

Губы раздвигает улыбка. Перед глазами образ папы. Не изнуренного тяжелой болезнью. А того молодого. Который купил мне боксерские перчатки, как только я стала ходить.

– Мне нравилось драться. А еще быть сильной. Способной за себя постоять. Мне нравилось побеждать.

Возмущение исчезает из глаз Алёны Генриховны.

– Мне тоже понравилось. Когда я одела перчатки, то смогла выплеснуть все – ярость, боль, агрессию. А еще очень понравилось двигаться и наносить удары.

Она замолкает на секунду.

– Вы правы, насчет возраста и лишнего веса. И я пришла к Вам, потому что хочу боксировать не абы как, а чтобы у меня это хорошо получалось. Из-за ощущений, которые дает мне этот вид спорта.

Тут я её понимаю. Сколько себя помню, бокс был моей любовью. Я не слушала ни маму, твердившую, что девочки не должны иметь таких увлечений, ни других людей, разделявших ее мнение, ни подружек, которые уверяли, что я не буду нравиться мальчикам. На ринге я была сама собой.

– Чтобы этого добиться, недостаточно заплатить много денег. Нужно изменить рацион питания, сбросить вес. И тренироваться. Много. Оно Вам точно надо?

– Да.

Оставшееся время я подбираю ей комплекс упражнений, прошу обратиться к диетологу, тренировки решаем проводить три раза в неделю, в том числе и по будням. В конце концов, почему бы и не попробовать? Если человек этого хочет и готов добиваться поставленной цели. В ней чувствуется стержень.

Жизнь входит в схему, состоящую из работы и бытовых мелочей. Меня немного напрягает Матвей, который на вопросы о школе отвечает односложно. Но я хорошо его знаю и не могу не замечать, что ему там непросто.

Матвей

Освоился я быстро. В течение нескольких дней. Учителя быстро поняли, что я способен отвечать их высоким стандартам. Программа, конечно, отличалась. Но у меня уникальная память. Текст я запоминаю после первого прочтения. Тоже самое с восприятием на слух. Точные науки даются мне также легко, как и гуманитарные.

Общаться с одноклассниками не стремился. Разный уровень материального положения в этом месте не преодолеть разговорами о том, что люди – братья.

В классе верховодил Артем Холодов, тот самый синеглазый брюнет, на которого я обратил внимание на первом уроке. Сын главного учредителя. Его самого и его приятелей опасались, старались не задевать. Парень он непростой, но мы с ним пока сосуществовали как две независимые вселенные. Меня это устраивало.