Ее друг

Глава 4

В доме Решетниковых я бывала не часто — пару раз в месяц, не больше — и каждый раз была шокирована масштабами их особняка. Владимир жил отдельно от семьи, поэтому в нём проживало всего то пять человек. Но у меня создавалось впечатление, что в таком доме можно было разместить весь наш первый курс колледжа. Причём наши преподаватели тоже бы поместились.

Величественное здание из красного кирпича было похоже на хозяев дома: выглядело строго, без вычурности и сложности линий. Каждый раз, когда я приходила к Мишке, вид этого дома как будто кричал мне: «Проваливай отсюда, Маша! Ты не достойна здесь находиться!» Но я конечно же не уходила. Я наоборот стремилась к такой жизни. Жизни, когда любимый человек полностью берёт заботу о тебе, когда не нужно думать о работе, о деньгах… Когда ты окружён роскошью, красотой и к тому же у тебя есть всё, что ты не пожелаешь. Но самое главное — тебя любят. О тебе думают! Ты нужна! Я мечтала, что Арсений даст всё это мне и станет любить больше жизни.

На большой площадке у дома Миша остановил свой седан и весело подмигнул мне.

— Мы на месте, Маруся. Сейчас я первым выйду из машины и открою тебе дверь… Потом я подам тебе руку и помогу выйти.

Я удивлённо уставилась на друга и осторожно уточнила.

— Это ещё зачем?

— Так надо, — загадочно ответил друг и уже было начал выходить из машины, но я его остановила.

— Надо кому? Раньше ничего такого не было.

Мишка вернулся в кресло и развернувшись ко мне всем корпусом, с полуулыбкой проговорил.

— Я вчера рассказал деду, что приду сегодня не один и его, мягко говоря, эта информация воодушевила. Весь вечер дедушка читал мне лекции о том, как вести себя с дамой…

— Так я не дама, Миш, — закусив губу, возмутилась я.

— Это верно, — между делом хмыкнул друг и продолжил, — дед наговорил мне столько всего, хотя, если быть честным, я особо ничего не запомнил… Но кое-что всплыло в голове сегодня утром — я должен открыть тебе дверь и подать руку и…

— И донести меня до двери на руках? — простонала я и повернулась к освещённому дому Решетниковых.

— Вроде ничего такого не было, — задумался Мишка, а потом развернул моё лицо к себе, — дед… Он очень дорог мне, Маруся… И он наверняка сейчас стоит у окна и наблюдает за нами. Более того я почти в этом уверен! Давай просто сделаем то, что он хочет и порадуем старика. А?

Я заглянула в светлые глаза друга и уже более спокойно кивнула.

— Ладно. Раз твой Леопольд Гендерович…

— Генрихович, Маш! Очень важно не перепутать. Дед боготворил своего отца.

— Да, — соглашаюсь я, — в общем Леопольд Гээнмммм.., будет доволен.

Мишка легонько целует меня в нос и со смешком повторяет.

— Ген-ри-хо-вич.

Не успели мы с другом подняться на крыльцо, как массивная дверь распахнулась и на пороге показалась очень худая женщина в темно-синем фартуке. Это была Снежанна — домработница семейства Решетниковых.

— Проходите, молодые люди. Через десять минут обед будет подан. Людмила Леопольдовна попросила поторопить вас.

После её слов Мишка запрыгивает на последнюю ступеньку и осторожно подталкивает меня вперёд.

— Шевелись, Маруся, а то мамин график собьём. Она помешана на планировании. С ума всех сводит своим распорядком.

Я инстинктивно киваю, а сама осматриваюсь в знакомой прихожей, которая сейчас была по новогоднему украшена. Строгий минимализм прихожей разбавляли разноцветные гирлянды и новогодние свечи. На светлом паркете отражались огни и делали комнату не такой сурово-строгой.

— Пришли наконец! — вместе со звуком громких шагов доносится из гостиной и я слишком быстро поднимаю голову, чтобы рассмотреть входящего в прихожую деда.

Первое, что бросается в глаза, это рост старика — под два метра точно. Потом я спотыкаюсь о светлые, с поблекшими точками глаза — точно такие же как у Мишки, только более блеклые и пытливые. Стройную, совсем не стариковскую фигуру, подчеркивали классические брюки и светло-голубая рубашка, застегнутая на все пуговицу.

Мишин дед настолько внимательно рассматривал меня, что я немного растерялась и повела себя как взбесившаяся дура.

Слишком стремительно я вышла вперёд и не снимая сапоги, подошла к старику.

— Зарасти… ой, — зажала я рот рукой, — вернее добрый день, Леопольд… Генр.. Ген.. Ген-де-ро-вич. Рада знакомству.

Надо было видеть глаза Леопольда. Они словно вышли из орбит, а брови подскочили настолько сильно, что спрятались за седоватым вихром волос.

Почувствовав Мишин захват сзади, я скрипнула зубами и поняла, что конкретно опозорилась.

— День добрый, Мария. Я разрешаю называть меня дед или дедушка, девочка. А то боюсь представить, каким термином я буду осчастливлен в следующий раз… Хотя в чем-то ты и права, гендер присутствует в каждом из нас, но он никак не связан с именем моего покойного отца.

Сощурившись, я пыталась переварить четкую, поучительную лекцию старика, а под конец смогла лишь виновато улыбнуться.

Надо прочитать про этот гендер и возможно запомнить отчество Мишиного деда.

— Спасибо, — пропищала я, после чего Миша приобнял меня сзади.