Брэкстен

Глава 2

Брэкстен

Я еду на тракторе сквозь густые посевы, помогая отцу подготовиться к предстоящей осени, жаркое солнце обжигает сквозь одежду так, что по спине струится пот.

Несмотря на раннее утро, я не могу не оценить акры земли, которые мне посчастливилось называть домом с тех пор, как мне исполнилось четырнадцать. И все потому, что некий одинокий фермер приютил трех бездомных подростков, искавших убежище в его сарае холодной дождливой ночью.

Мы ушли с улиц, где каждую секунду боролись за выживание, чтобы обрести дом и семью, о которых всегда мечтали. Именно поэтому каждый из нас встает ни свет, ни заря, надрывает задницы, чтобы помочь сохранить то, что всегда будет нашим домом. Возможно, у нас разные ДНК и цвет кожи, но наши узы крепче любых кровных.

Если кто-то вздумает шутить шутки с одним — остальные в стороне не останутся.

Это семьи-основатели нашего маленького исторического городка узнали на собственном горьком опыте, когда решили угрожать отцу и нашему дому. И все из-за нефти, погребенной под этой почвой, стоимостью миллионы долларов. Мало кто выжил, чтобы рассказать об этом, и это установило приоритет для любого, достаточно глупого, чтобы связываться с моей семьей.

Сворачивая направо, миную Нокса, он подбирает за мной остатки урожая, изо рта у него свисает сигарета. Салютую ему кружкой с кофе, одаривая самодовольной улыбкой, на что получаю средний палец.

Усмехаюсь, ничуть не извиняясь за то, что сегодня тяжелую работу выполняет его жалкая задница. Это справедливо, так как в прошлый раз все удовольствие досталось мне.

Когда я приближаюсь к границе участка, что-то привлекает мое внимание: цветная вспышка в канаве. Я хмурюсь при виде бесформенного очертания и торможу.

Заглушив трактор, спрыгиваю вниз и иду в том направлении. Затылок начинает покалывать, с каждым осторожным шагом тело пронизывает напряжение. Только когда я оказываюсь в нескольких футах от своей цели, различаю длинные светлые волосы и голые ноги.

Какого хрена?

Адреналин скачет по венам, толкая меня вперед. От предстающего зрелища, останавливаюсь как вкопанный. На земле лежит молодая женщина, полуголая и жестоко избитая, запястья связаны, ночная рубашка на черно-синем теле разорвана в клочья.

— Господи, — единственное слово едва пробивается сквозь желчь, медленно поднимающуюся к горлу.

Опускаюсь рядом с ней, пытаюсь нащупать пульс. Секундой позже она вздрагивает, с потрескавшихся губ срывается тихий, болезненный стон.

— Эй, ты меня слышишь?

Опухшие веки распахиваются, открывая самые поразительные голубые глаза, которые я когда-либо видел. Контраст настолько уникален, что я оказываюсь вырванным из ужаса этого момента. Прозрачные, как стекло, и в то же время синие, как океан, они погружают меня в море эмоций, которые я не могу понять.

— Это ты, — шепчет она, на избитом лице проступают удивление и узнавание.

Я моргаю, глядя на нее, понятия не имея, кто она, черт возьми, такая.

— Ты должен бежать, — бормочет она предупреждение с испуганным хныканьем, слабый голос прорывается сквозь неглубокие вдохи. — Он придет за тобой.

Это последнее, что она успевает сказать, прежде чем ее тело обмякает, и она снова впадает в беспамятство.

Отбросив в сторону все вопросы, оставшиеся без ответа, закидываю ее связанные запястья себе на шею, беря на руки истерзанное тело, и поднимаюсь. Отказываюсь от трактора, зная, что это займет слишком много времени, и бегу обратно к дому.

Как только приближаюсь к гравийной дорожке, замечаю отца, направляющегося к сараю.

— Папа!

Тревога в моем голосе останавливает его на полпути. Он поворачивается, замечает, что я держу на руках, и беспокойство подталкивает его вперед.

— Сынок, что, ради всего святого…

— Заводи грузовик. Нам нужно немедленно доставить ее в больницу!

Без дальнейших вопросов он мчится к своему пикапу.

Слева подбегает Джастис, его лицо искажено от шока при виде моей ноши.

— Брэкс, что за нахрен?

— Звони Крейгу, — приказываю я, имея в виду шерифа, а также нашего друга. — Скажи ему, чтобы прислал сюда людей. Она лежала рядом с водопропускной трубой в левом секторе.

Он тянется к телефону, быстро набирает номер и направляется к дому.

— И, Джастис.

Он оборачивается, его серьезный взгляд встречается с моим.

— Не спускай глаз с Райан и Ханны. Думаю, нам оставили ее в качестве послания. — Понимание обжигает все внутри, когда я вспоминаю последние слова, с которыми девушка обратилась ко мне.

От этой информации челюсть Джастиса отвисает. С трудом кивнув, он продолжает разговор с женой и дочерью, прижимая телефон к уху в ожидании ответа.

Когда папа подъезжает ко мне, я забираюсь на заднее сиденье, крепко прижимая к себе молодую женщину. Шины взрывают гравий, и грузовик мчится вперед.

— Поговори со мной, сынок, — спокойно начинает отец, намного, черт возьми, спокойнее, чем я себя чувствую. — Расскажи, что случилось.

— Она лежала на земле, — слова едва слышны, пока я пытаюсь разобраться во всем произошедшем. Я смотрю на ее избитое лицо, на золотистые волосы, измазанные кровью, и чувствую, как мной овладевает нечто-то темное.

Несмотря на синяки, она выглядит молодо — может, чуть за двадцать. Она маленького роста, избитое тело — самая хрупкая вещь, которую я когда-либо держал в руках.

В голове проносятся все те вещи, которые могли с ней случиться, и ни одна из них не представляется мне хорошей.

Мы прибываем в больницу почти через пятнадцать минут, гораздо быстрее, чем, если бы дожидались «скорой». С криками о помощи бросаюсь через двери.

Медсестра подбегает ко мне с каталкой. На ее лице отражается шок, когда она видит связанную девушку.

— Что, ради всего святого, случилось?

— Я нашел ее такой, — спешу объяснить я. — Пульс у нее прощупывается, но очень слабый.

Как только я укладываю девушку на каталку, она снова приходит в сознание. Ее глаза открываются, встречаясь с моими, и останавливаются на секунду.

— Пожалуйста, не оставляй меня, — срывается с ее губ мольба.

Я тянусь к ее избитой руке, меня притягивает необъяснимая сила. Прежде чем успеваю установить контакт, подбегает другая медсестра с капельницей и отталкивает меня прочь.

Она начинает грубо дергать за веревки, чтобы освободить руки, достаточно агрессивно, чтобы из горла женщины вырвался болезненный стон. Ее глаза закатываются, и она снова теряет сознание.

— Осторожнее с ней, — рявкаю я, отталкивая руки медсестры. — Разве не видите, что ей и так адски больно!

Ее жесткий взгляд устремляется на меня, на лице отражается неодобрение. На нас с братьями часто так смотрят в этом городке. В большинстве случаев меня это не беспокоит, но в данный момент все по-другому, потому что я не сомневаюсь, о чем она думает.

— Не мешайте нам, мистер Крид, и дайте делать нашу работу.

Обе медсестры двигаются с каталкой по коридору и зовут врача. Я следую за ними, отказываясь нарушать только что данное обещание, пока первая медсестра не останавливает меня, упирая руку мне в грудь.

— Ждите здесь, — жестко приказывает она.

— Забудьте об этом, леди. Я ее не оставлю.

— Вам запрещено входить в эту комнату. Если хотя бы попытаетесь, я вызову охрану и вас выведут из больницы.

— В этом нет необходимости. — К нам подходит отец и встает рядом со мной, его рука опускается мне на плечо. — Пойдем, сынок. Позволь им делать свою работу. Пусть они ей помогут.

Я выдерживаю презрительный взгляд медсестры и подаюсь к ней ближе. Только тогда часть ее решимости ускользает.

— Если после того, как вы с ней закончите, она не будет дышать, вы тоже перестанете.

Ее глаза сужаются еще сильнее, но это никак не помогает скрыть таящийся в них страх.

— Присядьте. Уверена, у полиции найдутся к вам вопросы. — Она врывается в больничную палату, захлопывая дверь у меня перед носом.

Мне требуется все мужество, чтобы не броситься за ней, и к черту последствия.

— Пойдем, сынок. — Отец кладет руку мне на спину. — Подождем Крейга.

Позволяю ему утянуть меня в приемную, но я слишком обеспокоен, чтобы сидеть. Меряю шагами пол, мысли путаются, когда предупреждение девушки гремит у меня в голове.

Ты должен бежать. Он придет за тобой.

Я понятия не имею, о ком она говорила, но обязательно выясню, и тогда ублюдок почувствует гнев моей мести.

Проходит мучительный час, прежде чем, наконец, появляется Крейг. Плохо то, что с собой он притащил Рассела Пирса, помощника шерифа, который тесно сотрудничал с предыдущим шерифом, Тодером. Я терпеть не могу этого говнюка, он такой же высокомерный, каким был Тодер, и не сомневаюсь, что такой же коррумпированный. Мы с братьями учились с ним в школе, и там он тоже был засранцем.

— Что, черт возьми, стряслось утром на ферме Крида? — вместо приветствия спрашивает Крейг, обмениваясь рукопожатием с моим отцом, а затем со мной.

Я отказываюсь жать руку Пирсу, как и он мне, наша ненависть друг к другу взаимна.

Мой отец, напротив, более вежлив и первым протягивает руку. Пирс смотрит на нее, как на змею, потому что он гребаный расист. Всегда таким был.

Я бросаю на него взгляд, почти надеясь, что он не примет руку, и мне представится причина врезать ему. Хороший способ высвободить бурлящий внутри гнев.

В конце концов, он резко и быстро жмет руку моему отцу.

— Джастис ввел тебя в курс дела? — спрашиваю я, не отрывая пристального взгляда от Крейга.

— То малое, что смог поведать. Почему бы тебе не начать с самого начала?

Собравшись с мыслями, объясняю, как нашел девушку, но даю не больше информации, чем уже есть.

— Мы надеялись, что у тебя найдутся для нас ответы на некоторые вопросы, — говорит отец. — Твои помощники что-нибудь обнаружили?

— Пока нет. Ни сумочки, ни бумажника, ни машины поблизости, если это была авария.

— Это была не авария, — уверенно заявляю я.

— Откуда ты знаешь?

Пересказываю ему то, что девушка сказала мне за те несколько секунд, когда была в сознании.

На его лице появляется замешательство.

— Ты ее знаешь?

Я качаю головой, но не могу отрицать мгновенную связь, которую почувствовал в тот момент, когда она посмотрела на меня своими светло-голубыми глазами. Казалось, она чертовски хорошо меня знает.

— Ты уверен? — вопрос исходит от Пирса, в его тоне ясно слышится обвинение. — Может, она из тех, с кем вы с братьями встречались раньше.

Гнев, кипевший с тех пор, как я ворвался в двери больницы, быстро достигает точки кипения.

— К чему, черт возьми, ты клонишь, Пирс?

Я точно знаю, к чему клонит ублюдок.

Он пожимает плечами.

— Просто интересно, может, это одна из ваших красоток. Вдруг на этот раз вы увлеклись…

— Сукин сын. — Я бросаюсь вперед, хватая его за рубашку, прежде чем отец и Крейг успевают вмешаться.

— Прекратите, вы оба! — Крейгу удается встать между нами, вырывая ублюдка из моей хватки, в то время как отец удерживает меня.

Я указываю на Крейга.

— Убери его нах*й с моих глаз, пока я не разорвал его гребаную глотку!

Отец предупреждающе сжимает мои плечи.

— Достаточно, сынок. Ты выше этого, — его голос суров, но глаза полны терпения и понимания.