Диагноз

— Расписать стену администрации… — на моем лице, наверное, малость сумасшедшее выражение, потому что он долго и странно на меня смотрит, прежде чем убедиться, не послышалось ли ему:

— Ты серьезно? — в голосе то и дело миражом сомнение скользит, будто призывает одуматься и вообще, чего это, Леночка, тебя тортик больше не интересует? Лучше бы тортик, честное слово!

— Да! — почти что ему на ухо кричу, и он борется с желанием проверить не оглох ли он на правое, у меня будто детство внутри проснулось. Говорят, что все взрослые — это просто большие дети… Меня иначе как дите сейчас назвать было никак нельзя.

— Эй! — возмущенно, — Ты-то умираешь, а мне в этом городе еще жить…

— С твоими-то возможностями, — скептично изгибаю бровь, и он быстро сдается, потому что он и есть тот сынок богатых родителей, которому все всегда сходит с рук.

— Ладно, — соглашается как-то неуверенно и с надеждой интересуется, — Что-то еще?

— На права отучиться хочу, — припомнив давнюю мечту, выдаю ее незамедлительно и внимательно слежу за его реакцией.

— Могу права тебе подарить, хочешь? — нуда-нуда, с папенькиными денюжками и не такое можно. Сразу видно— мажор.

— Нет, — качаю упрямо головой, — Это не то, я хочу сама, — развожу чувственно руками, пытаясь что-то изобразить и донести до него, — По-настоящему.

— Ладно, — но он тут же повторяет еще раз, чтобы убедиться — без обмана и тайных формулировок, — Но ты подпустишь меня к своей голове и позволишь сделать с ней все, что угодно.

— Хорошо, — согласилась я легко, вдруг осознав, что бессмысленно за это цепляться, скоро мне будет бесконечно наплевать, как я там выгляжу, а пока…

— Тогда завтра? — уже вдохновленно готов бежать и делать что угодно, лишь бы добраться до задуманного, вечно увлекающийся человек, иначе и не скажешь.

Он всегда был такой. Если что-то ударило в голову, то не угомонится, пока это не реализует.

— Не могу, — немного остужаю его пыл, вспомнив о…, — Я на работе до шести.

— Ты что, не уволилась? — вытаращил глаза Сергей, не понимая, чего это я, собственно, еще не…

Вот он настоящий эксперт в сфере веселых и красочных, а главное эпичных уходов. Причем как с работы, так и из жизни. У меня уже имелись некоторые соображения насчет эпичного ухода с работы, но я еще не продумала этот вопрос как следует.

— Нет, — качаю головой, разметав по подушки и без того лохматые волосы, — Хочется, знаешь ли, уйти эпично, а я все ещё не придумала как, — задумчиво смотрю в потолок, на маленькие лампочки вдоль стены, — Незатейливо послать шефа на хер — не вариант, — перевожу взгляд на его лицо и натурально жалуюсь, — Я клиенту нахамила, а шеф говорит отдых вам, Самойлова, нужен.

— Да, не помешает, а что до ухода, — оценил Сергей, тоже задумчиво глядя куда-то в сторону, — В общем, решим вопрос. А сейчас, может, угостишь меня завтраком?

— Как насчет вареников? — усмехнулась я, поднимаясь с постели лениво и не хотя, но я тоже не против что-нибудь съесть.

— И откуда в тебе столько яда? — подозрительно спрашивает, пытаясь что-то разглядеть в моем бессовестном лице, — Раньше не было, я проверял.

— Я хорошо маскировала, — отмахиваюсь и наконец поднимаюсь с кровати, по телу тут же растекается легкая слабость — ночка еще та выдалась.

— А, кстати, — вдруг вспомнил он, уже поднявшись следом и направившись в сторону ванной, — Насчет джинсов с подворотами… — не спешит скрыться за дверью, и я прохожу мимо, направляясь на кухню, а по пути цепляю скомканное нечто, ранее именуемое футболкой, — Это ведь писк этого сезона!

— Ни за что, — скручиваю пальцами фигу и продемонстрировав мужчине, натягиваю мятую ткань на себя, благо что она мне едва до колен не достает, но я никогда не жалела, что забрела однажды в мужской отдел.

— Лен, да они будут хорошо на тебе смотреться! — все гнет свое, выглядывая из-за двери.

— Иди в…! — вовремя себя останавливаю и руками рисую странные знаки, решая, что он сам все поймет.

Он же, игриво изгибает бровь и показывается весь, а затем вальяжно и демонстративно, облокотившись на ручку:

— Я только что оттуда. Или это приглашение?

* * *

Время пролетело незаметно. Мы впервые провели так много времени вместе. Он вдруг передумал уезжать куда-то там по своим делам и остался со мной. Непривычно. Это тот человек с вечным шилом в одном месте. Раньше мне казалось, что сидеть долго на месте он просто был не способен, но вот он, сидит и смотрит со мной какую-то жуть.

В моих старых дисках, о существовании которых я давно забыла, нашелся сборник новинок фильмов ужасов. Новинками они были лет пять назад, об этом говорила и потрепанная коробка. Фильм из списка выбирал, конечно, он. Как эксперт по зарубежной жути. По его словам.

Не знаю, как так получилось, но "Посмотрим что-нибудь?" плавно перешло "Что это? Маска для лица? А ну-ка дай сюда…". Но вот как-то это вышло и сидим мы с ярко-синими лицами.

— Я похож на принца? — деловито интересуется Сережа, поправляя волнистые несуществующие локоны и задрав подбородок.

— Ты похож на педика, — засмеявшись и посмотрев на эту бьюти-богиню, отвечаю я и цепляю со столика кружку с чаем.

— На аватара, — фыркает в ответ и все крутит в руках несчастный, измазанный на крышке тюбик, почти опустевший и от того с впалыми боками, — Из чего она вообще? — всматривается в мелкий текст на обратной стороне, но то ли слишком мелкий, то ли вовсе не русский шрифт.

— Тебе поплохеет, — издевательски усмехаюсь, — Если я скажу, что там в составе.

— И зачем вы мажетесь всякой дрянью? — приподымает извазюканую в синем бровь вверх, будто в очередной раз сомневаясь и в женской логике, и в адекватности.

— Я и не…, — копирую выражение его лица, — Это была твоя идея, помнишь?

— Зато я красивым буду, — фыркнул мужчина, изображая девушку на спа-процедурах, — И вообще, ты не хочешь есть?

— Хочу, — киваю и смотрю на свои синие пальцы, которыми случайно коснулась щеки, — Но готовить я не хочу.

— Как насчет пиццы? — с готовностью выдает предложение.

— Давай, — еще раз кивнула, — Только ты сейчас пойдешь намотаешь на голову полотенце, наденешь халат и пойдешь встречать курьера…

— И это я извращенец? — засмеялся Сергей, уже протягивая мне телефон и вдруг поняла, что скорее всего он попросту не помнит мой адрес.

Доставка долго себя ждать, к счастью для голодающих, не заставила. Я всё-таки напялила на него и полотенце, и халат, а потом закусив палец, пыталась не заржать. Он же еще сигарету в пальцы взял и весь такой важный поплыл открывать дверь после непродолжительной, но зубодробительной трели.

— А…, — совсем молоденький парнишка замер на пороге, непередаваемым взглядом смотря на Сергея, — Это…вам, — он неуверенно протянул коробку с пиццей вперед.

— Фу, с оливками, — возмутился Сергей, приоткрыв коробку и посмотрел на меня через плечо, — Я же просил без оливок, — надулся мужчина.

— Приятного аппетита, — проблеял неуверенно парнишка и потопал обратно к лестнице, но его остановил окрик Сергея, который сгрузил коробку мне в руки:

— Стой, — усмехнулся мужчина, — За отданную в дар пиццу тебя по головке не погладят…

Вручив парнишке деньги вместе с его отпавшей челюстью, споткнется еще кто, Сергей захлопнул дверь и вновь недовольно посмотрел на меня:

— За оливки ты торчишь мне кофе…

***

Как-то слишком хорошо. Затишье перед бурей? Всю жизнь я придерживалась философии, что если сейчас хорошо, то потом плохо будет и наоборот. Пока что меня моя жизненная философия не подводила и вела себя крайне логично. Пока рядом был неутомимый энтузиаст, думать о последствиях моего веселья было банально некогда.

Хрипловатый смех где-то под ухом и горячее сбитое дыхание касается кожи. Запускаю пальцы в короткие влажные волосы на его затылке и только сейчас вспоминаю, что надо дышать. Что без воздуха никак. Что рот нужен не только, чтобы стонать, кусать и целовать, но и для того, чтобы втягивать с шумом воздух, когда надо очень быстро заполнить легкие.

Прикрываю глаза и касаюсь головой гладкой плитки на стене, по которой сбегают торопливо капли теплой воды — когда они достигают пола, становятся холодными. По лицу бьют тонкие струи воды, но не успеваю даже нахмуриться и под веками становится еще темнее, не смотря на яркое освещение в помещении — Сергей вновь касается губ, но не так, как пару минут ранее, не с жадностью и напором, а… нежно? Да. Так, словно мы не просто любовники, а действительно близки.

Уже поздний вечер и мы весь день пропинали то самое неприличное, но мне не хочется как обычно ворчать о бесполезности прожитого дня. Восхитительно наплевать. Только сейчас понимаю, как же давно я просто так не бездельничала. Пока я торчала в делах и заботах, жизнь проходила мимо меня. Как же слепа я была раньше и как же жалею сейчас. Сейчас, когда уже поздно что-то менять, но можно напоследок посмотреть, какой была бы жизнь, будь я более… Не знаю. Может, более смелее?

— И все равно не понимаю, — продолжил мужчина ранее начатый разговор, и я не сразу, далеко не сразу соображаю о чем он вообще, ведь мой мозг сейчас не способен на тяжелые мыслительные процессы и виной тому отнюдь не опухоль, причина тому все трет мокрые волосы махровым полотенцем, — На кой черт тебе был я нужен, захотела бы и замуж вышла бы — девка ты все-таки классная.

— Зачем? — меня это даже удивляет, не могу думать о браке, как о чем-то прекрасном, возвышенном и необходимом после того, что пытались провернуть в моей жизнь родители, трижды.

— Как зачем? — удивился Сергей и мокрая, разом отяжелевшая тряпка полетела на спинку кресла, — Все девочки мечтают о белом платье, букете там, — он запнулся, припоминая необходимые атрибуты любой свадьбы, — Банкет на кучу персон, зависть подруг и золотое кольцо?

— Я не все, — отмахиваюсь, как от назойливой мухи — этот разговор кажется мне крайне стремным, — Не хочу, не мое…

— Ну что ты, — цепляет пальцами за подбородок и подняв мою голову, заставляет смотреть в глаза, — Не все же как твои “Ванечки”.

— Тебя там такси ждет, — напоминаю и даже стойко выношу потяжелевший взгляд, — Будешь медлить, и поездка тебе обойдется по стоимости самолета.

— Ты жалко съезжаешь с темы, ты в курсе? — вкрадчиво интересуется, но оставляет в покое и продолжает торопливо одеваться. Мы оба знаем, реши он докопаться до моих тараканов и в итоге бы вытряс все и плевать ему на такси, но он этого не делает, потому что… Что? Не хочет ворошить старые болячки или просто портить настроение? В любом случае, мне от этого только легче, — Будем считать, что в этот раз тебе повезло.

Да, да, да, — лишь киваю и не смею спорить, да.

Уже в прихожей торопливо натягивает обувь и уже открыв дверь, разворачивается ко мне, не отпуская ручку и впивается в губы. Да так, что ноги подкашиваются.

— Не знаю, смогу ли завтра вырваться, — жмет плечами и одёрнув малость помятый воротник, удаляется, до ужаса довольный собой.

Встречаюсь взглядом с соседкой с верхних этажей и вспоминаю, что не совсем прилично одета, точнее почти не одета и ее красноречивый взгляд смутил бы меня раньше, но сейчас… Плевать. Она косится на меня, обходя площадку и торопливо сбегает вниз туда, где только-только стихли торопливые шаги Сергея.