Аккорды сердца

Эпилог

Михаэль

Я батя чудесной дочери, а значит, всегда прекрасен…

Смотрю в своё отражение и пытаюсь свыкнуться с этой мыслью, но ещё не получается, хотя столько раз уже удивлялся, что должен просто радоваться.

─ Ну, Поля… ─ в этот раз конкретно так охуеваю, даже не зная, как реагировать.

У мелкой фантазия как будто не заканчивается, и это начинает меня нехило пугать.

Мои волосы никогда ещё не были так ошеломительны, как с этим лаком с блёстками стойкой фиксации, но борода насыщенного синего цвета — это явно какой-то новый, блять, тренд, о котором я не знаю.

─ Папочка, ты такой красивый, ─ натурально восхищается, прискакав в ванную следом, явно, чтобы мою реакцию увидеть, и я теряю весь свой запал. Просто потому что она всегда такая бесхитростная и открытая со своими светлыми глазами и белокурыми кудряшками, что злиться трудно. ─ Прям, как в сказке.

Терпение, мужик…

─ Какой сказке, Королевишна? ─ поднимаю малую на руки, и она довольно визжит, а я медленно оттаиваю.

─ Синяя Борода же, ─ объясняет так, будто я идиот и вообще не шарю за фольклор. ─ Ты теперь тоже синенький.

Щас бы реально стать синеньким с такими пофигистичными глазками, но нельзя. Мы с Никой давно смирились, что Полина у нас творческая натура, а порой даже чересчур, да и как ту не смиришься, когда вся семья такая? Бабушка — дизайнер от бога, мама поёт такие колыбельные, что просыпаться хочется, лишь бы новую услышать, прабабушка актриса ещё та — симулировать может все болезни на свете, а свёкр едва ли не с пелёнок тайно учит обращаться с оружием, и если раньше я был против, то по мере взросления юной госпожи Эдер, я начал задумываться об этой идее всё чаще.

Потому что меня пугает вовсе не фантазия дочи.

Она уже сейчас, как фарфоровая кукла с огромными глазищами, и что будет, когда Поля начнёт расти дальше, воображение знает хорошо. Это же, блять, короткие юбки, сообщения посреди ночи, свидания, мальчики-обсосы в обтягивающих штанишках. Если учесть ещё, что она уже все уши прожужжала каким-то Данилой, который ей в садике отдаёт все игрушки и угощает конфетами, опасаться стоит уже сейчас. Ну нахуй…

А ещё она у нас экстрасенс. Однажды, как будто лунатик, притопала к нам с Никой в спальню в самый разгар интересного и заявила, что мне не стоит подписывать контракт, из-за которого я итак нормально не спал несколько недель. Наутро ничего не помнила, а вот я не забыл, и в итоге обнаружил, что будущие партнёры собрались меня конкретно так наебать.

Подозреваю, что у нас в роду были ещё больше творчески одарённые со всех сторон люди, чем я вообще мог представить, но если так пойдёт и дальше, придётся искать какой-то вариант Хогвартса для нашей мадам, потому что даже воспитатели от неё в ахуе.

─ Вот скажи, а обязательно мне быть синеньким именно сегодня?

─ А как же? ─ разводит ручками, а потом крепко обнимает за шею. ─ Мамочка же принцесса, вот и ты должен сегодня к ней прийти, как в сказке.

Мне сегодня идти к Нике в роддом, за вторым. И вот как, скажите мне на милость, я должен встретиться с сыном в таком виде?

─ А почему не принцем-то, Поль?

─ Принцы — тухлые рыбы, ─ фырчит, и я узнаю школу. ─ Злодеев легче перевоспитать.

Вообще, иногда кажется, феминизм — это что-то от лукавого, но не могу не признать, что с такими крёстными тётушками, как у Полины, она никогда не будет слабой девчонкой, позволяющей парням вить из неё верёвки. Будет наоборот, и это уже происходит…

Отпускаю мелкую, кое-как вымываю блёстки из волос, пока Поля уносится донимать Веню. Подкравшийся Витя пытается ржач замаскировать кашлем, ирод, но у него не выходит, хотя у самого поводов для радости нет вообще. На руках собственная мелкая бестия, с которой он едва научился справляться.

─ Краска хотя быстро смывается? ─ обречённо уточняю.

─ Ну… ─ тянет губы уточкой, и я понимаю, что это будет один из самых моих интересных визитов в клинику, потому что в прошлые разы я ставил на уши врачей по другому поводу. ─ Я бы предложил перекрасить, но у тебя уже времени нет.

─ Твоя правда.

Витенька у нас отец-одиночка.

Некоторое время назад у него случилась роковая встреча с одной моделькой, с которой они провели ночь, а наутро она успешно свалила на свой показ. А вот спустя почти год прямо у порога собственной квартиры он обнаружил переноску с младенцем и записку о том, что теперь это его ответственность. Охренели мы тогда все, но Витя не растерялся, и теперь все прелести отцовства познаёт на себе, продолжая оставаться одним из самых популярных блогеров, а с дитём вообще взлетел на вершину.

─ Правда папочка красивый? ─ не унимается мелочь, сшибая своей неуёмной энергией.

─ Очень, Королевишна, ─ серьёзно кивает друг, качая свою Соньку Викторовну. ─ Но что я тебе говорил по поводу кражи моей косметики?

─ Не доказано, значит, преступления не было, ─ важно надувается моя звездень, понабравшаяся всякого от деда, до сих пор не отошедшего от криминальных дел. Нет, он конечно, отнекивается, заверяя что теперь занимается исключительно садоводством, да только терзают меня смутные сомнения, что в его саду не все цветочки пахнут хорошо.

─ Не поспоришь, ─ вздыхает товарищ по несчастью, и малышка заходится плачем, правда, ему очень ловко удаётся её успокоить — она, как и Поля, тащится от песен Джокера, которого недавно подстрелили прямо на концерте из-за дел его отца.

Вот и сейчас стоит Вите включить на телефоне одну из песен Яна, Соня замирает, а моя подпрыгивает, подпевая взрослым словам, которых и сама, наверное, не понимает, но иногда мне кажется, что это мы стали слишком тупыми для очевидных вещей с возрастом.

─ Будь собой! Все остальные роли заняты, а жизнь всего одна…

─ Вы тут точно будете в порядке? ─ спрашиваю, в спешке собираясь.

Знаю, что с моими всё хорошо — сам видел, но пока снова не буду рядом, маленький паникующий уродец внутри меня будет продолжать нагнетать.

─ Твоя бабушка сейчас приедет, ─ подмигивает друг. ─ А ты выброси лишние мысли из головы.

Не знаю, как мы бы мы справлялись без помощи ба, но эта женщина по-прежнему бодрячком, несмотря на редкие попытки изобразить очередную хворь. Появление внучки её совсем взбодрило, хотя, признаться честно, не ожидал, что к Нике она так проникнется, что даст-таки своё благословение…

В любом случае, ждать её уже нет времени, так что в скором темпе одеваюсь, правда на пороге всё равно сталкиваемся, и взгляд бабули на мою бороду красноречивее любых слов.

─ Без комментариев, ─ закатываю глаза.

─ У меня их для тебя давно нет, ─ непередаваемым тоном выдаёт она, а потом замечает выбежавшую к ней Полю, и я для неё потерян. ─ А где мои любимые девочки?

Оставляю их тут веселиться и мчусь в больницу, едва не забыв цветы, но всё вылетает из головы, когда наконец-то удаётся попасть к птичке в палату. На её лице снова здоровые краски, а не то бледное полотно, и меня попускает. Я чуть не поседел, когда во время родов давление упало, и Ника вырубилась — думал, следом отправлюсь, чтобы вытащить её оттуда, да обошлось.

Теперь вот кормит нашего мелкого вампирёныша, которого мы совсем не ожидали. Я после Полины слово себе дал, что больше нам никого не надо, думал даже на вазэктомию записаться, да только в тот день уже поздно было — две полоски на тесте решили всё за нас, и я смирился.

─ С именем так и не определились? ─ интересуется медсестра, когда я подхожу, а Ника с трудом сдерживает смех.

─ Только не Данила, ─ молю, и птичка продолжает тихо посмеиваться, зная моё отношение к этому мальку. ─ Но даже если назовём иначе, я всё равно буду любить его чуть меньше.

─ Ну хватит тебе, ─ устало улыбается, когда пожилая женщина оставляет нас, ─ мы оба здесь, всё хорошо… Моя ж ты Синяя Борода.

─ Ага. Рад, что у тебя настроение такое хорошее, ─ ворчу и передаю рисунок, который Полинка накарябала. ─ Лови презент от нашей авангардистки.

Ника с блеском в глазах смотрит на картинку, где изображены вообще все, кого можно было уместить на бумагу формата А4, только это больше напоминает какой-то ритуал призыва демона. Потому что колыбелька с младенцем посередине в окружении толпы людей и нескольких инфернальных тварей, изображающих всех наших животных, выглядит именно так.

Кажется, у птички сейчас будет истерика от художеств дочери, но она кремень — только губы подрагивают. Вместо этого осторожно протягивает мне причмокивающий свёрток.

─ Хочешь подержать?

─ Куда уж я денусь-то? Сам ведь делал.

Смотрю на сморщенное лицо сына и не знаю, что чувствую. С Полей всё было легче, хотя переживал я тогда знатно, но роды прошли, как по книжке, да и доктор дал добро. Но если откровенно, мне до сих пор не верится, что два человека могут создать что-то настолько идеальное, хоть пока и маленькое.

─ Ты зачем нас всех заставил так волноваться, шкет? Твоя сестра, между прочим, такого дерьма не творила. ─ Зато сейчас куролесит, как умеет. ─ Только попробуй ещё заставить меня так волноваться — отдам бабушке на воспитание. Она из тебя человека сделает.

И Ника всё-таки не выдерживает. Хохочет до слёз, указывая на моё лицо, и сам я с трудом держусь.

─ У тебя до сих пор блёстки в волосах.

─ Эй, не осуждай мужчину за желание быть красивым!

***

Уже дома после всех поздравлений мы оба вымотанные подчистую.

Всё, чего хочется — тупо не вставать с постели, и я рад, что теперь Ника снова рядом, по крайней мере, пока. До самых родов она тусовалась в студии, занимаясь делами, и порой мне приходилось силой её оттуда вытаскивать — так втянулась, что могла и заснуть там, а я приходил и выносил свою жену.

Петь она не перестала, но на сцену тоже почти не выходила. В основном, записывала песни, которые с удовольствием крутят по радио, причём, не только у нас, доводя сумасшедших фанатов до обморока. И всё бы ничего, но я почти перестал видеть её дома. А это было паршиво, потому что дольше часа без неё существовать я не мог.

Наверное, сам боженька сжалился над одиноким бородатым мужиком, и послал нам дочу. Те две жирные полоски на тесте обрадовали меня так, как не могло бы ничего, и именно поэтому я сейчас просто балдею, лёжа с Никой в постели.

«Он на тебя не похож», ─ прилетает от Костика в ответ на фото малого, которого мы тоже решили назвать в честь него.

Год назад отец в своей последней отчаянной попытке до меня достучаться устроил мне аварию, окончательно разрушив нашу с ним связь, и я чуть не отдал богу душу. Так вот именно Костик пожертвовал своей кровью, чтобы вытащить меня с того света, так что мы теперь и правда подружки.

«Спасибо, Коть».

Забавно, как иногда поворачивается жизнь. Люди, которые не связаны с тобой кровными узами, становятся тебе ближе, чем родня, и с годами я не устаю этому удивляться. У меня такая большая семья, что грудь распирает от всепоглощающего чувства, что мне есть, о ком заботиться, и что есть кому позаботиться обо мне…

─ Зачем ты это пересматриваешь? ─ сонно бормочет птичка, заметив, что я опять открыл то видео, которое когда-то снял и забыл.