Я хочу стать Вампиром…

— Воистину, жизнь, которую стоило прожить, — пренебрежительно произнес он и устремился к следующей жертве. Для него не имело никакого значения, кто это будет, все были перед ним равны: сплошная серая масса, чудовища, способные поглотить свет, но не способные противостоять свету с другой стороны. Свет солнца подобен человеческой жизни, размышлял Рахмиэль, ступая по поверхности кровавого моря, скоротечен и условно ярок, свет луны подчиняет себе все, не зная препятствий. Настигнув следующую жертву, он не дал себе труда превратить ее в пищу, вместо этого он разорвал надвое мягкую плоть человеческого тела. Скорость, с которой он это сделал, превратила обычный мешок с кровью в фонтан игристых рубинов, ударивших в потолок. На долю секунды грязный подвал превратился в волшебный грот, чьи своды украшали настоящие драгоценности.

Наконец шум и крики успокоились. Похоже, в помещении не осталось ни одной живой души. Вихрь стих. А кровавые волны все еще ударялись о каблуки Эфрат, стоящей сейчас в центре зала. Рахмиэль подошел к ней. Какое-то время они смотрели друг на друга, и только им одним было известно, что открывалось по ту сторону взгляда.

Рахмиэль достал из кармана джинс смартфон, и зал заполнил мягкий голос Криса Айзека.

— Вы позволите? — Рахмиэль протянул Эфрат руку, приглашая к танцу.

Эфрат улыбнулась, шагнула ему навстречу и вложила свою руку в его. Их одежда была мокрой от крови, а кожа из мраморной стала слегка розовой, и можно было заметить, как, попадая на кожу вампиров, кровь медленно исчезает. Они мерно покачивались на кровавых волнах, обнимая друг друга. Иногда им под ноги попадали чьи-то руки, иногда просто неопределенного происхождения части тел, вампиры успешно обходили препятствия, и пока они медленно кружились в танце со стен на пол устремились багряные реки. Вся кровь вокруг будто стремилась к одному источнику, который сейчас двигался по залу. Эфрат и Рахмиэль смеялись, совсем как когда-то на веранде ресторана, как в берлинских клубах, как и всегда, когда оставались одни, наедине с миром, куда более древним, чем любой из городов, которые они уже видели и которые им только предстоит увидеть. В зале почти не осталось света и уж точно не было ярче того, который окружал танцующую пару. Кровавый пар поднимался в воздух и таял, уходя в неизвестность.

Like the river flows

Shortly to the sea

Darling, so we go

Some things were meant to be, oh

Take my hand, take my whole life too

'Cause I can't help falling in love with you

'Cause I can't help falling in love with you14

За их спинами раздался звук открывающихся дверей.

— Госпожа Эфрат, господин Рахмиэль, — в проеме открывшихся дверей показался Йозеф, — я вовсе не хочу вас прерывать, но время истекает и вам пора уезжать.

— Да, Йозеф, спасибо, — ответила Эфрат, все еще обнимая Рахмиэля.

— И вы, возможно, захотите переодеться, — с легкой ноткой иронии закончил свою мысль Йозеф.

— Пожалуй, — согласился с ним Рахмиэль. — Идем?

Эфрат оглядела помещение. В этот момент кудрявая голова сорвалась с люстры и упала вниз. Как раз возле того, что когда-то было менеджером ресторана. Вампиры переглянулись и засмеялись звонким, искрящимся смехом. Так смеются дети, чья шалость успешно удалась.

— Как это трогательно. — Рахмиэль прижал руку к груди в жесте умиления.

— Это судьба, — поддержала его Эфрат.

— Ты так думаешь? — внезапно серьезно спросил Рахмиэль.

— Нет, — Эфрат перестала смеяться и теперь просто улыбалась, — я думаю, они выбрали закончить свою жизнь на полу этого «ресторана». Каждый их них, — она обвела зал глазами, повсюду лежали человеческие останки, где-то все еще кровоточащие тела, где-то просто бесформенные груды мяса, — мог сделать другой выбор, но сделал такой. И…

Ее речь нарушило какое-то странное колебание. Эфрат посмотрела на пол, туда, где среди прочих останков лежала оторванная голова. Ей показалось что она заметила какое-то движение.

— Она что, еще жива? — кивнула Эфрат на останки менеджера.

— А она когда-то жила? — Рахмиэль вопросительно посмотрел на нее.

— Тоже верно, — Эфрат пожала плечами, — как бы то ни было, это не продлится долго.

— Совершенно очевидно, — хотел было согласиться Рахмиэль, как вдруг он заметил во взгляде Эфрат какой-то незнакомый огонек. Этот огонек разгорался все ярче и ярче, и когда пожар должен был вот-вот вспыхнуть, как открылись двери и в них вошел Йозеф в сопровождении друзей. Все они держали в руках большие канистры.

— Я правильно угадал ваши желания, госпожа? — осведомился Йозеф.

Тем временем его молчаливые спутники уже начали поливать все вокруг бензином из канистр.

— Ты обладаешь редким даром точно угадывать мои желания, Йозеф, я это ценю, — ответила Эфрат. — Может быть назовем какой-нибудь квартал в городе в твою честь?

— Премного благодарен за столь высокую оценку моей службы, однако боюсь, это может вызвать массу осложнений, госпожа, — Йозеф почтительно поклонился и опустил взгляд.

— Мы можем сделать это задним числом, — буднично произнесла Эфрат, — ты же знаешь, у нас особые отношения со временем.

— Знаю госпожа, как вам будет угодно, госпожа, — Йозеф показывал, что оставляет выбор вознаграждения за Эфрат, — а пока позвольте предугадать еще одно ваше желание.

— Извольте. — В голосе Эфрат звучало удовольствие и любопытство.

— На улице вас ждет ваша машина и небольшой сюрприз, — Йозеф снова слегка поклонился, открыл канистру и присоединился к своим друзьям.

Эфрат и Рахмиэль вышли на улицу. Подозрительно пустую и тихую. Перед ними стоял черный Бентли, а перед машиной — Натали, невысокая брюнетка, облаченная в незначительное кружевное белье и туфли на высоких каблуках. Ее волосы волнами падали на плечи и почти доставали до подноса, который она держала в руках. На подносе стояли три клубничные Маргариты.

— Добрый вечер, госпожа Эфрат, — произнесла Натали. По ее голосу можно было понять, что она не забыла как следует продегустировать напиток, прежде чем подать его.

— Натали, ты обворожительна… вот прямо все в тебе прекрасно, — Эфрат подошла к девушке и провела пальцами по ее губам, — благодарю.

Вампирша взяла два бокала с подноса и протянула один Рахмиэлю, который тоже не без удовольствия рассматривал Натали. Йозеф вышел из дверей ресторана и встал рядом с ними.

— Желаете сделать это сами, госпожа?

— Нет, — ответила Эфрат, делая первый глоток.

— Нет? — Йозеф выглядел немного удивленным.

— Пусть в этот раз это будет кто-то другой.

Йозеф беззвучно усмехнулся и протянул Рахмиэлю металлическую зажигалку. Тот молча принял ее и покрутил в пальцах, дожидаясь, пока вернутся все их помощники. Он все еще держал бокал Маргариты в руках, когда подходил к дверям, и сделал глоток, прежде чем щелкнуть зажигалкой. Сквозь это спокойное, казавшееся безопасным пламя, он посмотрел в угасающие глаза той, которой обещал долгую и мучительную смерть. Рахмиэль всегда держал слово. Может быть поэтому все его слова обладали силой. Как и слова любого бессмертного. Прошептав что-то одними губами, Рахмиэль отправил зажигалку в полет и попал точно в кудрявую голову, которая наконец получила столько внимания, сколько ей всегда хотелось. Пламя вспыхнуло в одно мгновение, и начало быстро распространяться по помещению.

— Я — то добро, которое поставит зло на колени и зверски убьет, — задумчиво произнесла Эфрат, делая следующий глоток.

— Мне нравится думать, что я на стороне добра, — поддержал ее Йозеф, который теперь тоже держал в руке бокал Маргариты. В воздухе уже ощущался запах дыма.

— Позвольте, друзья мои, я расскажу вам историю, — обратился Эфрат к присутствующим, — однажды, когда я только начала увлекаться поп-культурой, мне попался один отменный сериал.

— Про вампиров? — поинтересовался Йозеф.

— Ну разумеется, — улыбнулся в ответ Эфрат, — и вот в этом сериале главный героя, двухметровый северянин, приходит в бордель, где, так уж получается, оказывается в одном номере с мадам. И я уже не помню, как сюжет к этому подошел, но мадам рассказывает ему историю об одной из своих девиц, которая попала в заведение в очень юном возрасте, обладала привлекательной наружностью и всегда считала, что она слишком хороша, чтобы быть шлюхой. Мадам же была уверена, что не смотря на все амбиции, эта юная леди всегда была не более чем шлюхой. Тот факт, что вскоре юная леди скончалась в стенах заведения, на мой взгляд, подтверждает правоту мадам как нельзя лучше. К чему это я? — Эфрат сделала большой глоток Маргариты, наблюдая как в воздухе начал плыть дым, — Натали, иногда люди говорят, что это у тебя проблемы, чтобы не чувствовать вину за то, как они с тобой поступили, но что бы с тобой ни случилось из-за этого кудрявого ублюдка, он всегда был не более чем шлюхой, а твоя Маргарита по-прежнему бесподобна и мы всегда будем это ценить.

— Моя Маргарита по вам скучает, — лукаво ответила девушка.

— Дамы, ваши беседы будоражат мою фантазию, а я этого совсем не хочу, — вмешался в разговор Рахмиэль, который уже вернулся к машине.

— Почему? — искренне удивилась Эфрат, и повернулась к нему.

— Потому что я не понимаю, хочу ли ее убить, съесть или я просто ее хочу, — ответил Рахмиэль, кивая в сторону Натали, — а я считаю величайшим расточительством рисковать кем-то столь всесторонне одаренным. Маргарита и правда что надо.

— Всесторонне… — недвусмысленно произнесла Эфрат, — согласна с тобой. А потому предлагаю оставить наших друзей и отправиться в дорогу. Кстати, Йозеф, какого черта вокруг так тихо?

— Я как раз хотел сказать вам, госпожа, что полиция не сможет держать эту улицу перекрытой слишком долго, и было бы отлично, если бы мы отправились в путь. К тому же, — добавил он, указывая на разгорающийся пожар, который все набирал обороты, — скоро здесь будут пожарные.

— В таком случае, я не вижу смысла задерживаться. — Эфрат отдала бокал Натали и обошла машину, чтобы сесть за руль.

— Было приятно познакомиться, Йозеф, Натали, — Рахмиэль также вернул девушке бокал и последовал за Эфрат.

— Мы будем счастливы видеть вас снова. — Йозеф и Натали смотрели вслед уезжающей машине. Рядом с ними уже бушевал пожар, от которого еще одному городу уже в который раз станет легче дышать. Где-то вдалеке послышались пожарные сирены.

***

— Детка, …

— Да? — отозвалась Эфрат, не отрывая глаз от дороги.

— Что мы будем делать дальше? — Рахмиэль смотрел на нее, и в его глазах отражалось небо, полное звезд.

— Мы, — она повернулась, чтобы посмотреть ему в глаза, и взяла его за руку. Сейчас, если посмотреть внимательнее, в свете луны, который указывает на каждую истинную вещь в этом и других мирах, можно было увидеть, как слова змеей обвивают их запястья, приводя обещание Мастера в исполнение, — мы создадим новый мир.

Очень осторожно, чтобы машина без единого рывка продолжала свое плавание по ночной дороге, Эфрат вжала педаль в пол. We live. We love. And we mean it.15