Венер. Всё просто

Глава 5

Комната моя так и обклеена постерами и плакатами мотоциклов, которыми я болею с детства, несмотря на профессию. Мама ничего не тронула, как я и просил. Тут есть кажется все великие: от дедушки Джона Сертиса и Джакомо Агостини до Марка Маркеса, с которым я даже умудрился познакомиться, благодаря Алехандро -- моему соседу по миланским апартаментам. Ну и особым почётом, конечно, пользуется Марко Меландри на Кавасаки, несмотря ни на что. Люблю я этих японцев…

Стою, рассматриваю всё это великолепие, и воспоминания обрушиваются на меня, сбивающей с ног, лавиной…

Когда «лань», каким-то чудом перевели в основной состав нашего коллектива, сделал всё возможное и даже невозможное, чтобы её отдали мне в партнёрши. На неё многие тогда рот разинули: хорошенькая, неопытная, чистая – почему бы не приударить. Молодых, свободных и горячих у нас всегда много было, да и несвободные не отказались бы её под своё крылышко забрать. Помогла администратор, хотя мы тогда с ней не особо ещё дружили – я несколько месяцев всего работал там. Это потом уже, Лёха, друг мой, каким-то чудом нашёл к администратору нашему, близкий подход, и завертелось… У всех завертелось.

Несколько месяцев уже прошло с нашей первой встречи с Зоей, я забыл почти про неё, но когда её увидел – вспомнил всё, до мельчайших подробностей. Не мозгами вспомнил, -- нет, чем то другим вспомнил…

У нас корпоративчик был небольшой, уже и не припомню, по какому случаю. Прямо на работе, в буфете филармонии, решили посидеть. Она зашла, вместе с Диной и сердечко моё, при виде её, заколотилось с такой силой, что уши заложило. Кровь прилила ко всем органам моментально, не позволяя спокойно ни дышать, ни сидеть…

Мужественно дождался пока она немного выпьет, расслабится. И подошёл к ней. Как раз и Дина куда-то ушла в тот момент:

-- Ты куда это тогда пропала, а? – тихо на ухо ей говорю, вдыхая её офигенный аромат…

-- О…, Венер, -- разворачивается и улыбается, как ни в чём ни бывало, -- да там так получилось, а ты искал меня, да? -- я аж а*уел от её наглой непосредственности ненадолго. Дар речи потерял.

-- Ну ты хоть бы предупредила, мало ли что – одна, ночью…-- взял себя в руки.

-- Да всё нормально. Садись, -- хлопает по сидушке, рядом стоящего с ней стула. -- За Диной приехали, а мне что-то не хочется домой сегодня совсем. -- Грустно как-то. – она и правда выглядела не очень весёлой.

Ну я и сел радом с ней, естественно…

Налил ей, себе налил. Потом ещё раз…

И уволок её в мужскую гримёрку. Ключи у Лёхи взял – он тогда уже негласно, особыми привилегиями пользовался, проблем не было.

Она не сопротивлялась. Сама пошла. Даже с каким-то удовольствием пошла, как мне показалось.

Я только замок в дверях успел провернуть, а она уже прижимается ко мне и дрожит вся. Завёлся моментально, не остановиться было уже. Да и не хотел я останавливаться. Вцепился в неё так, что не оторвать, если только отрезать, по живому…, как сейчас…

Она тогда не сразу расслабилась. Какое-то время, как будто раздумывала, или не понимала чего-то, или решиться не могла. Хотя вряд ли. Что-то другое тогда с ней было. Расстроена была, скорее всего, чем-то. Я, в тот день, так и не понял, чем. Потом только догадался, что её так расстроило, но поздно уже было для всех. Особенно для меня было поздно.

В свои девятнадцать, как выяснилось почти сразу, она очень хорошо знала, чего хочет от мужиков и вообще от жизни. И чётко шла к своей цели. Я не подходил ей ни по каким критериям. И в планы её не входил. Но так получилось, что оказался на её пути, надолго.

Я сбавил немного обороты, заметив её замешательство. Гладил её, целовал нежно, без напора. Она расслабилась постепенно. И понеслось…

Часто бывает, что такие красотки, в сексе зажаты, надменны и холодны, но только не она…Она заводилась всегда, надо было только уметь её заводить… И давала такого жару, что пар из ушей валил…

Мы трахались с ней, как кролики, до полного опустошения и бессилия, при каждом удобном случае.

Иногда она просила не торопиться и быть с ней нежнее. Это значило, что она могла остаться со мной надолго. Возможно на всю ночь. Или, что она чем то расстроена. Она никогда не открывалась полностью, до конца. Не рассказывала, чем живёт, о чём думает, о чём мечтает. Такая девушка-загадка. Я не лез ей в душу, просто чувствовал её настроение и был счастлив, когда она могла остаться со мной надолго. Ласкал её не спеша, целовал, вылизывал всю. Пробовал каждый сантиметр её тела на вкус. Любил её…

Мне нравилось смотреть на неё, когда она кончала – непередаваемое удовольствие. В такие минуты она была настоящей: открытой, понятной, невероятно трогательной своей слабостью и очень красивой – глаз было не оторвать. Старался всегда разворачивать её к себе лицом перед финалом, чтобы не пропустить эти мгновения. Любовался ею. Продлял её удовольствие. Своё удовольствие продлял…

Она сама меня находила. Всегда. Я даже толком не знал, где она живёт. Приходила ко мне на работу или в клуб, где я работал по ночам. Никогда не говорила заранее, когда придёт. Просила только своей подруге – Динаре, ничего не докладывать. Но мы с Диной, на тот момент, не особо и дружили. Только всё начиналось, не было ещё доверительных отношений, я её вообще ребёнком считал. Да и не делился я никогда, ни с кем, подробностями своей личной жизни.

Вначале такая спонтанность мне даже нравилась – романтично, необычно, загадочно. Её непредсказуемость заводила меня дико, срывая разом все предохранители. Я ждал этих встреч…

А потом она резко исчезла, не сказав ни слова. И на меня напала тоска…

-- Улым (сынок), всё хорошо у тебя? Так неожиданно…, -- мама тихо просочилась в комнату и присела на стул, сложив руки на коленках. Сидит с идеально ровной спиной и собранными в тугой пучок волосами, как всегда. Красивая она у меня. Засмотрелся. Голос только дрожит у неё сейчас и слёзы на глазах поблёскивают...

-- Всё хорошо мамуль, -- прижал её голову к себе. – Соскучился просто…

-- Мне такой сон нехороший снился недавно, -- нервно перебирает пальцами подол своего платья, -- никак забыть его не могу. Как будто ты идёшь по улице, прихрамывая, как тогда, после больницы – всхлипывает, а я дыхание задерживаю, -- ребёнок у тебя на руках. Не знаю что за ребёнок, лица не видела, но игрушка в руках – розовенькая. Девочка, значит. И на тебя медведь вдруг выскакивает из-за угла. А ты стоишь с этим ребёнком и мечешься, никак место не найдёшь, куда спрятать его… Я проснулась в холодном поту, ночью. Больше уснуть не могла, так мне неспокойно было… Несколько дней уже сон этот из головы никак выкинуть не могу. – Ладошкой своей мою руку сжимает.

-- Это всего лишь сон, мамуль – у самого мурашки по коже. Сердце матери, похоже, и правда, не обманешь…