Няня для ангела

Часть седьмая

С того самого момента, когда он вскрыл конверт, переданный ему дворецким, граф Томас Монтгомери не находил себе места. Он измерил, шагами весь свой рабочий кабинет вдоль и поперёк. Ярость клокотала в его груди. Словно не веря своим глазам, он перечитывал письмо снова и снова.

Уважаемый мистер Монтгомери,

Наконец-то я осмелилась написать Вам.

Всё дело в том, что моя подруга Тиара Гамильтон погибла в горах полгода назад.

У неё осталась пятилетняя дочь Энджел.

Два дня назад я нашла письмо, в одной из её книг. В в нём она написала, что Вы станете хорошим отцом для вашей с ней дочери.

Письмо хранится в данный момент у нотариуса.

Прошу, позаботьтесь о девочке.

С нетерпением жду вашего ответа и по возможности встречи.

С уважением, Минди Блэр

— Генри! — крикнул разгневанный граф.

Дверь мгновенно распахнулась, и на пороге появился взволнованный дворецкий. Не молодой уже мужчина, лет около шестидесяти.

— Что желаете ваше сиятельство?

— Доставь мне Филиппа в наше имение, к завтрашнему дню. Как ты это сделаешь, меня не волнует.

— Будет сделано, — сказал он и исчез.

Дверной звонок разрывался от нетерпения.

«Странно, кого это принесло в такую рань. На дворе светало», — подумал про себя Филипп и, взглянув на часы, повернулся на другой бок, но уснуть снова ему так и не удалось. В дверь комнаты постучали.

— Кто там? — машинально натягивая джинсы, спросил он.

— Сеньор — это Хавьер, к вам пришли.

— Кто?

— Сеньор Генри из Англии.

Это был единственный человек, которого меньше всего ожидал увидеть у себя Филипп, если дворецкий их семьи сам лично приехал, значит, случилось, что-то серьёзное. Поручив Хавьеру проводить столь раннего гостя в гостиную, вскоре появился сам.

Поклон Генри излучал беспрекословную почтительность к молодому графу.

— Генри, что привело Вас сюда? — указывая на кресло, поинтересовался Филипп.

— Ваше сиятельство, ваш отец требует немедленно прибыть в усадьбу, он получил письмо, которое привело его в неописуемую ярость, осмелюсь предположить, что содержимое касалось именно вас лично.

Филипп в недоумении смотрел на собеседника, перебирая в голове всевозможные варианты, которые смогли бы так разозлить отца.

— Ваше се….- не нужно формальностей Генри, прервал его на полуслове молодой граф.

— Хорошо сэр, позвольте доложить, что билет до Лондона забронирован на вторую половину дня.

— Прекрасно, значит, я успею уладить свои дела, а ты сможешь отдохнуть или осмотреть этот замечательный городок.

— Хавьер. — позвал он в пустоту коридора.

— Спасибо сэр, я с удовольствием воспользуюсь вашим предложением

Дворецкий вошел в комнату и остановился, ожидая распоряжений своего господина

— Хавьер, не мог бы ты показать моему гостю город до времени моего отъезда с ним в Англию, что бы повидаться с отцом.

— С превеликим удовольствием сэр, а позвольте спросить, как долго Вы будете отсутствовать?

— Я сообщу тебе по телефону, а все распоряжения в связи с уходом за виллой я оставлю Розе.

— Хорошо сэр, — сказал и удалился с поклоном.

За то время пока Филипп улаживал все свои дела и полностью передал бразды правления компанией своему соучредителю и другу Энтони Вустеру, его дворецкий Хавьер проводил увлекательнейшую экскурсию по Коста — Бланка для Генри.

Под конец они искупались в кристально-чистом море, и к обеду вернулись на виллу. В след за ними появился и Филипп. Пообедав на скорую руку тем, что приготовила им Роза, они с Генри помчались в аэропорт. Получив на руки билеты, они удобно устроились в зале ожидания. К их обоюдному сожалению рейс до Лондона задерживался на полчаса. Что ж может это и к лучшему, так как избавит меня от отцовских упрёков и нравоучений.

После долгого ожидания, наконец-то объявили посадку. Устроившись возле иллюминатора, Филипп понимал, что от неприятного разговора с отцом их разделяют только считанные часы. Теперь как не старайся этого не удастся избежать. Хотя надежда всё ещё теплилась в его сердце.

Генри украдкой поглядывал на своего молодого господина. Хотя его лицо не выражало никаких чувств, но в душе он всё-таки волновался за него.

В салоне зажглась надпись, «пристигнуть ремни» и самолет, пикируя вниз, стал заходить на посадку.

Поймав такси, двое мужчин отправились в поместье графской семьи Монтгомери.

— Сэр, я доложу о Вашем приезде, — промолвил дворецкий.

— Не стоит, я сам ему доложу, распахивая дверь отцовского кабинета, — ответил Филипп.

— Здравствуй папа.

— Кто научил тебя так бесцеремонно, и без стука врываться ко мне? — оборачиваясь на звук знакомого голоса, спросил граф.

— Ну, вот и поздоровались, а теперь давай по делу, что такого важного произошло, что я обязан был в спешке бросить все свои дела и сломя голову нестись домой? — глядя не мигая, прямо отцу в глаза — продолжал он.

— Вот, — без лишних слов граф протянул сыну письмо.

Украдкой он наблюдал за реакцией сына в зеркале от серванта, видя, как по мере прочтения письма сын меняется в лице, граф понял, что это стало сюрпризом не только для него одного. Резко повернувшись, он задал сыну прямой вопрос:

— И что ты на это скажешь?

— Знаешь отец, давай я отвечу тебе завтра, мне нужно время во всём хорошенько разобраться.

Сменив гнев на милость, граф молча, кивнул, видимо решив, что слова здесь будут излишне.

В дверях Филипп невольно обернулся и взглянул на отца, который стоял, облокотившись на спинку кресла. На мгновенье их взгляды встретились, но и этого вполне хватило, что бы прочесть в глазах отца, что тот всё же рад его видеть, не смотря на сложившуюся ситуацию.

Он оставил отца одного и проследовал за Генри в столовую, где его ждал лёгкий ужин, о котором добродушный дворецкий успел позаботиться во время разговора отца с сыном.

В своей комнате он долго смотрел на лежащее перед ним письмо. Обдумывал, с чего лучше начать действовать: сразу встретиться с этой женщиной Минди Блэр или сначала позвонить юристу и обсудить все нюансы с ним.

После долгих размышлений всё-таки остановился на втором варианте, и решил с самого утра отправиться к их семейному адвокату. Эта ночь казалась ему неимоверно длинной, так как размышления на тему как круто изменит его жизнь эта неведомо откуда появившаяся девочка.

Он слабо себе пока представлял роль отца пятилетней девочки. Подсознание твердило ему, что это чья-то злая шутка, что такого в принципе не может быть. А что если может? — этот вопрос мучил его всю ночь не позволяя заснуть.

После бессонной ночи он чувствовал себя совершенно разбитым. Чашка чёрного крепкого кофе частично вернула ему заряд бодрости. За окном хлестал ливень, что ещё более не способствовало появлению хорошего настроения. К полудню дождь почти закончился. Вот и вся прелесть погоды в Англии, — постоянный дождь и малое количество солнца. Не зря её называют страной туманов.

Одолжив одну из машин отца, отправился к семейному адвокату Джеймсу Конору за консультацией в этом щекотливом деле. Адвокат семьи Монтгомери был умудренный опытом человек пенсионного возраста, который не раз выручал семью из разных юридических передряг, поэтому он пользовался большим доверием и уважением с их стороны.

— Проходи Филипп, — пожимая руку пригласил его адвокат.

— Я знаю, что тебя привело ко мне, твой отец в красках вчера всё подробно рассказал.

— Но как мне быть со всем этим? — скрестив руки на груди, спросил мужчина.

— Я вчера связался по телефону с этой леди и узнал, что обнаружилось завещание, которое в пятницу огласит нотариус, так что через два дня «друг мой» в три часа дня мы должны быть в Харлоу в нотариальной конторе.

— Хорошо, мистер Джеймс, я заеду за вами к часу дня в пятницу.

Возвращаться в родовое гнездо, совершенно не было ни какого желания. Он изменив маршрут, направил машину по трассе в сторону моря.

Сидя на золотистом песке и любуясь набегающими из-за горизонта волнами, пытался представить себе, что же могло таить в себе завещание Тиары, с которой в юности они с братом дружили.

Взглянув на мобильник, который крутил в руке и неожиданно ему пришла идея позвонить брату. Ни то что бы он не доверял семейному адвокату, но мнение брата ему бы не помешало. Набирая знакомый номер, он пытался вкратце сформулировать суть проблемы. На другом конце провода его с удивлением слушали. В конце концов, его брат сообщил, что раз происходят такие вещи, то он непременно прибудет в Англию на следующей неделе.

Солнце клонилось к закату. Вечерняя прохлада и морской бриз нагоняли уныние на сидящего на берегу человека. Поднявшись, Филипп почувствовал не большое чувство голода и свернул в приморский паб перекусить.