(не) его. Я и мой сын

Глава 7

Сердце в пятки опускается, в глазах темнеет, а ногти сильнее впиваются в ладошки. Вдыхаю глубоко, задержав дыхание. И в этот момент открывается дверь в кабинет, наши взгляды с Евгением Александровичем, привлекает вошедший.

— Фух, я уж думал опоздаю, но видно, всё же вовремя, — Волонский широко улыбается, с интересом оглядывая наши застывшие тела, и расслабленной походкой входит, усаживаясь по правую руку от Абрамова. Застываю, и наконец начинаю дышать, потому что понимаю, Евгений остановил просмотр моего резюме, и отложил папку на край стола.

Сердце продолжает заходится в груди, но уже не так сильно. Кажется, я всё таки очень сглупила, когда не рассказала Жене, правду о беременности. Если бы всё было правильно, на меня бы не давил сейчас этот груз вины, и страха. Безумный коктейль эмоций, что сносит, даже не давая малейшего шанса сосредоточится на разговоре, что завязался у двух мужчин. Внутри зарождаются куча сомнений о правильности моего выбора, который я сделал больше назад, уехав, и смолчав о своей беременности. Думаю, если Женя узнает, то не простит никогда. Пытаюсь немного вслушаться в разговор, настроиться на рабочий лад, отбросив посторонние мысли, но легкая боль в животе не отвлекает. Наверное, я была права сегодня утром, заметив на белье мажущие выделения, что скоро пойдут критические дни. Это-первые после родов, и раньше я не чувствовала боли, которая кажется начинает усиливаться. снова фокусирую свое внимание на мужчинах.

Кажется, они говорят о случившемся, о причине по которой Евгений здесь. Смотрю на него внимательно, пока он полностью поглощен информацией, что Борис Дмитриевич предоставляет ему. За прошедший год, он почти не изменился, кажется только стал шире в плечах, прическа теперь немного короче, кажется время его щадит, потому что за прошедший год, он стал выглядеть лучше, если конечно такое возможно. Может это компания Ольги так на него действует? В груди уже знакомо печется, обжигает снова. Непроизвольно представляю их вместе, они красивая пара, но только визуально. Не понимаю, зачем мучаю себя, и стараюсь откинуть все лишние мысли в сторону. Я здесь собралась работать, нужно представить свой проект, а уж затем подумать, нужно ли мне продолжать бороться за место под солнцем? Может это знак, что мне стоит снова скрыться с радаров, или наоборот? Господи! Ну почему всё так сложно, то?

— Всё не так плохо, — Абрамов, просматривает документы, и кивает головой, — справимся, бывало и хуже, — откидывается на спинку офисного кресла, и внезапно смотрит на меня.

Время будто застывает, а он поглощает меня взглядом. Кажется хочет рассмотреть детально, что во мне изменилось за прошедшее время, сканирует, медленно изучая лицо. Дышу часто, хватая воздух короткими вдохами, и понимаю, что скучала. Как же так? Почему? Казалось, что всё это прошлое, давно позабытое, но стоило ему только появится снова, как глупое сердце тут же ускоряет ритм. Где моя гордость? Мы ведь стали для него с Тимуркой ошибкой. Хотя нет, я стала ошибкой, а Тимурка — мой секрет.

— Я вот Диану решил взять к себе поработать, — начинает говорить Волонский, и почти сразу его перебивает Абрамов.

— К нам! А не к себе! — испепеляет его взглядом, кажется еще немного и тот правда пеплом посыпется на пол, мне уже не по себе становится, а вот Борис Дмитриевич, доволен собой, широко ухмыляется, и озорно сверкает глазами в мою сторону.

— Формальности, тебя фактически здесь не бывает! Представляешь какие случайности бывают, даже сначала не поверил, что она у тебя работала, а потом и подпись, и печать, всё как надо, думаю, ну раз ты одобрил девочку, значит тут без вариантов, она мне нужна, — смотрит при этом на меня, — у нее же талант, а сколько энтузиазма, на троих хватит, были конечно некоторые сомнения поначалу, — замираю, снова не дыша, он ведь сейчас Тимурку имеет ввиду, да? Только бы не сказал ничего, не сейчас, я к этому не готова! — но всё разрешилось, за две недели ни одного промаха, а сколько работы выполнила. я с объекта летел, чтобы только успеть на её презентацию, — не перестаёт трещать, Волонский, будто нарочно раздражает. Евгения, который крепко сжимает кулаки на столе.

— Да, она исполнительная, правильно сделал, что взял её! — сквозь зубы проговаривает, и резким движением встаёт с кресла, отходя к стене. Проводит какие то манипуляции, на окнах автоматически раскатываются рулонные шторы, которые я впредь не замечала, они отлично затемняют комнату, а на стене появляется экран для проекторов, и начинается загрузка компьютера.

— Думаю, пора посмотреть, что нам подготовили, Диана, ты готова? — голос Евгения напряжен, а сам он взгляда не сводит с меня. А я смотрю в ответ. просто, потому что не могу оторваться, напитываюсь его присутствием, на неопределенное количество времени, понимая, что кажется это совсем не здорОво ощущать такое притяжение к занятому мужчине. Ведь он всё также с Ольгой?

Воспитывают малыша вместе, наслаждаются жизнью, спят вместе. Обида заглушает всё остальное, в ушах шумит, от картин что всплывают в голове.

— Диана? — слышу голос Жени, будто вдалеке, но киваю, и быстро встаю.

Голова отчего то кружится, а внизу живота, появляется резкая боль, она почти не терпима, мне хочется закричать от режущих и адовых чувств, что полностью завладели мозгом, но я не успеваю, перед глазами пелена, смутно вижу обеспокоенной лицо Жени, кажется чувствую его руки на талии, и даже немного улыбаюсь, а потом резко всё гаснет, будто выключили свет.