Непростой выбор

Мы часто гуляли с ним вместе, выручали друг друга из разных ситуаций. Он сидел с моим сыном, когда мне нужно было отлучиться из дома. Ребенок с детства в нём души не чаял. Я же помогала Ветру, отвечала на звонки, отшивая особо назойливых его девушек, представляясь его женой. Мы готовили по очереди, забирали почту друг друга и просто жили одной семьёй. Могли часами обсуждать разнообразные темы, вступать друг с другом в спор, слегка повышая голос, и просто сидеть молча, думая каждый о своём. Нам было комфортно вместе, спокойно и гармонично. Мы оба ценили такую дружбу, и никто из нас не переступал черту, разграничивающую дружбу от чего-то большего.

Ветер всё ещё ожидал ответа на свои вопросы. Он испытующе смотрел на меня. А я не знала, что ему сказать. Ну что тут ответить на его вопрос всё ли у меня в порядке и что со мной творится. Это долгий и очень неприятный для меня разговор. Возможно, если бы я с ним поделилась своей постыдной тайной, мне бы стало легче. Но на это нужно решиться. Я пока не готова это сделать. Но и молчать в ответ на его вопросы я тоже не могу. Так, что он ещё говорил? Я прокрутила наш разговор у себя в голове. Он говорил о счастье и что всё в наших руках, мы можем всё изменить. Да, это более безопасная тема. — решила я. — Ты наверняка прав, но что я могу поделать, если я не ощущаю себя счастливой. Да что уж там, я не ощущаю себя полноценной!

— Что ты имеешь в виду? — легкая улыбка тронула губы Ветра.

— Вот ты зря улыбаешься. Это грустная история. — я не сдержалась и тоже улыбнулась. Уж слишком трагично и пафосно звучали мои слова о неполноценности. При том, что руки и ноги были при мне. — Пойми правильно то, что я скажу сейчас. Я часто вижу на улице счастливые парочки. Они целуются, либо идут, держась за руки, и мне становится так тоскливо. Ты не подумай, я рада за людей, за то, что у них есть чувства и всё такое. Но я ощущаю себя в это время за бортом жизни. У меня так не будет. Вот что я думаю, когда вижу это. Я перестала смотреть мелодрамы по этой причине. Когда я вижу чьё-то счастье, я отчетливее ощущаю собственное несчастье. И то, что я сейчас это озвучиваю тебе, меня немного удручает. Стыдно признаваться в собственной зависти.

— Ты человек, не забывай это. Ты можешь испытывать негативные эмоции, можешь завидовать и злиться. Это нормально. Ты просто человек. Хорошо, что ты проговариваешь это.

— Есть ещё кое-что. Что-то, что я пока не могу озвучить тебе. Придёт время, и я поделюсь с тобой. Это что-то даёт мне ощутить себя на короткий миг счастливой. Но когда это заканчивается, наступает ещё большее разочарование, чем если бы и не было вовсе этого кратковременного счастья.

— Ты меня заинтриговала на самом деле. — Ветер задумчиво вертел в руках пустую кофейную чашку. На город опускались сумерки. Мы не включали свет, оттого хотелось откровений. Я была близка к тому, чтобы поделиться с моим другом тем, что в моей жизни появился мужчина, делающий меня наконец-то счастливее и живее. Но я боялась раскрыться, боялась, что он не поймет меня и осудит. Я сама, наверное, себя бы осудила, но старалась изо всех сил не думать о том, насколько ужасно поступаю по отношению к мужу. И потому я молчала, а Ветер не настаивал и не давил на меня, за что я была ему безмерно благодарна. Я посмотрела на часы, ещё немного, и муж с сыном вернутся домой.

— Да ну, какие интриги. Просто пока не готова обо всем рассказать. Мне нужно разобраться в себе. Тебе сварить ещё кофе? — я встала, пошла к плите и включила подсветку на кухонном гарнитуре. Мрак отполз и спрятался по углам комнаты.

— Да, пожалуйста. Ты не думала от него уйти? — Ветер не поднимал глаз от маленькой чашки кофе в руках.

— Ох, вот уж не ожидала сегодня такого вопроса. — я пыталась засмеяться, но получился сдавленный, неестественный смех. Я продолжала заниматься кофе. Когда мы были в Турции с моим Морем, в тот самый месяц, когда мы стали так близки, я полюбила кофе. Мы пили его часто, то в кафе, то варили сами на нашей маленькой кухне в съёмной квартире на берегу Средиземного моря. И это так отпечаталось в моей памяти, что я до сих пор, когда пью кофе уже в городе Непогод, на душе становится так тепло и приятно. Словно прямо сейчас, обернувшись, я увижу за столом моего любимого мужчину. Но, обернувшись, я увидела затылок Ветра. Его спина была очень напряжена, и я понимала, что он терпеливо ждёт ответ. — Я думала об этом, очень часто думала. — поставила чашку с дымящемся ароматным кофе на стол перед другом, присела напротив него. — Но каждый раз, когда я об этом думала, перед моими глазами возникал образ сына. Я понимала, что он не поймет меня, когда вырастет. Мне будет трудно объяснить ребенку, что нам с ним гораздо лучше будет вдали от его отца, к которому он привязан. Ты же знаешь график работы моего супруга. Две недели он в командировках, две недели дома. И когда он дома, они неплохо общаются с сыном. Не хочу из-за своих внутренних терзаний лишать его этого.

— Ты думаешь, не заметно, что ты несчастна? Когда ребенок был младше и требовал твоего постоянного внимания, ты, растворяясь в заботах о нём, не задумывалась о собственном счастье. Теперь же, когда он стал старше и у тебя освободилось время для того, чтобы подумать о своей жизни, ты не выглядишь радостно или хотя бы удовлетворённо. Ты последнее время вовсе мысленно будто не здесь.

— А я и не здесь. — честно ответила я. Послышался звук открывающегося замка из коридора, и следом, через минуту, едва сбросив свои ботинки, вбежал в кухню сын. Увидев Ветра, он кинулся сразу к нему и обвил шею своими маленькими ручонками. Тот обнял его и посадил себе на колени.

— Как твои дела, наследник престола? — Ветер взъерошил волосы ребенка. Мне всегда нравилось, что они легко находят общий язык.

— Я был в саду, а потом папа отвёз меня есть сладкую вату в торговом центре. — радостно заявил ребенок.

— А маму целовать уже не надо? — я шутливо прищурилась, сделав вид, что собираюсь обидеться. В этот момент муж зашёл в кухню, поздоровался с Ветром и тут же ушёл в ванную.

— Ой! — сын спрыгнул с коленей Ветра и в два шага преодолел расстояние до моего стула, обнял меня и звонко чмокнул в щеку. — Мама, мы все вместе будем ужинать?

— Нет, я пойду к себе. Мне нужно ещё много дел переделать, а вы ужинайте. — Ветер встал из-за стола и, строго посмотрев на меня, сказал одними губами — Мы не закончили. — и удалился через балконную дверь.

— Он не станет ужинать с нами? — муж уже переодевшись и вымыв руки зашёл в комнату.

— Нет. — я понимала, что слишком сухо ему отвечаю, но не могла с собой ничего поделать.

— Если хочешь, завтра я могу после работы забрать тебя, и мы втроём поедем в торговый центр, проведём время вместе? — я осознаю, что муж ни в чём не виноват. Он, напротив, является жертвой обстоятельств, и я должна во что бы то ни стало стараться сделать его жизнь не такой ужасной. Раз уж я не могу изменить того, что люблю другого мужчину, я могу хотя бы общаться с мужем так, как он заслуживает.

— Да, конечно, дорогой. — он удивлённо поднял брови, не ожидав ласкового обращения к себе, но промолчал.

Утром я проснулась от того, что солнечный луч нашёл щель между занавесками и аккурат светил в левый глаз. Я с головой укрылась одеялом, полежала немного и поняла, что уже не могу уснуть. Высунув нос из-под одеяла, я взглянула на часы. До будильника оставалось пару минут. Нужно уже вставать, ребёнка вести в детский сад. За две недели первый раз вышло утром солнце, недаром мы живём в городе Непогод. И как же я люблю дни, когда всё же солнце появляется на небосводе. Настроение поднимается вмиг. Я встала, вышла из комнаты, заглянула в детскую. Сын всё ещё сладко спал, и я решила, что ещё не буду его будить. Оставлю себе немного времени, чтобы сварить и выпить кофе. Зайдя в кухню-гостиную, машинально отметила, что муж уже встал и ушёл на работу. Диван, на котором он последние годы спал, был собран. Постельное белье и одеяло с подушкой было уложено на нём же стопкой. Я подошла к плите, взяла турку, засыпала туда ароматный молотый кофе, залила воды и поставила на плиту. Рассеяно вспоминая, почему муж стал спать на диване. Насколько я помнила, это произошло пару лет назад. Я часто жаловалась на то, что он храпит, и он принял решение уйти на диван. Тем более, что у нас были разные привычки, и он любил засыпать под звук телевизора, а у меня всегда были проблемы со сном, и я просто не могла так уснуть. Думаю, это как нельзя лучше характеризовало нашу семейную жизнь с ним. Мы спим в разных комнатах, практически не общаемся из-за того, что его практически никогда не бывает дома. Да и в целом у нас разные интересы. Да, что-то невесёлые мысли у меня с утра, я усмехнулась, наливая кофе в чашку.

— С чего смеёшься? — голос Ветра так меня напугал, что я вскрикнула и дёрнула рукой. Горячий кофе пролился и обжёг её. — Ну, ты чего? Испугалась? Больно? — он подошёл ко мне, посмотрел на ладонь. Пальцы и часть ладони уже покраснели и наверняка покроются вскоре волдырями.

— Ты что, прятался, чтобы меня напугать? — я недовольно смотрела на свою рану.

— Ну конечно, я там всю ночь стоял, ждал, когда же ты выйдешь. — он подул на пальцы и, взяв меня за локоть, подвёл к раковине. Включил кран. — Сейчас будет чуть легче. — подставил мою обожжённую ладонь под струю прохладной воды. — Я не думал, что ты так испугаешься, прости меня. Я знаю во сколько ты встаёшь и решил зайти поздороваться.

— Да ничего, я просто была вся в своих мыслях и совсем тебя не слышала.

— Ну как, ещё болит? — он вытащил мою руку из-под воды, осмотрел её и снова подставил под струю воды. — Не так всё страшно, как я боялся, даже волдырей не будет.

— Ты сегодня дома? — я выключила кран, убедилась, что с рукой всё нормально, вытерла пролитый кофе на стол.

— Да, у меня законный выходной, в который я, как всегда, поеду на работу. Мы близки к открытию, через пару недель запускаем ресторан. — Ветер присел на стул, вытянул ноги. Он уже несколько лет трудится шеф-поваром то в одном ресторане, то в другом. И вот наконец-то ему подвернулся хороший проект с интересной для него концепцией, и его наняли для нового модного ресторана. Он горел этим делом и всё своё время проводил теперь на работе. Всё там требовало его присутствия. А мне так нравилось, что он увлечён этим, что у него горят глаза. — Вот сейчас вы соберетесь, я закину вас с малышом в сад, дождусь тебя. Мы съездим на мою работу, и я привезу тебя домой. Как тебе такой план? — он выглядел очень довольным, и я не смогла сдержать улыбку, но, поднеся к губам чашку кофе, я постаралась её спрятать.

— Думаю, что твой план не так плох, как твоя рубашка. — тут уже не могла скрываться больше и засмеялась, потому что у Ветра было такое удивлённое и потерянное лицо от моих слов. — Я шучу, всё с твоей рубашкой нормально, кроме цвета. — заверила я его. И пошла собираться, оставив его с этим в одиночестве.

Через сорок минут мы втроём уже ехали в машине по пути в детский сад. Солнце по-прежнему ярко светило, и на душе от этого было так радостно, что я всю дорогу довольно улыбалась.

— Хочешь, вместе отведём его в группу? — Ветер припарковался возле ворот. Он не в первый раз нас с сыном привозит в сад, и мы даже вместе отводили его в группу. Потому я и сейчас согласилась, вместе веселее. Да и ребенок рассказывал Ветру, как они вчера с отцом ходили в торговый центр и что они там делали. И судя по рассказу, там до логической развязки было далеко. Я так рада была, что он пошёл с нами. Мне с ним всегда было невероятно легко. Солнце ярко светило, белые кучевые облака то тут, то там появлялись на небосводе, изредка прикрывая солнце и нагоняя тень на город. Настроение от такой солнечной погоды было непривычно приподнятым. Мы отвели ребёнка в группу, передали его воспитательнице и, весело болтая, пошли к машине. Спустя пять минут мы отъехали от детского сада в сторону центра, где скоро откроется новый ресторан. А вечером меня ждёт вечер в кругу семьи, где я буду очень стараться показать мужу всё своё доброе отношение.