Ярость

***

Сегодня Тор сказала, что хочет выписаться из больницы. Она сказала, что ей уже надоело. Когда я сказал ей «нет», она психанула и избавилась от капельницы, прежде чем выбежать из комнаты на поиски доктора. Они решились выписать ее. Ну, ладно, она чертовски упряма. Ей дали рецепт на антибиотики, и мы ушли.

Я смотрю на пассажирское сиденье, но Тор уже заснула. Она то просыпается, то снова впадает в сон уже на протяжении трехчасовой езды. Есть столько всего, что я хочу ей рассказать, но я этого не делаю, потому что, если быть честным, она настолько хрупкая прямо сейчас, что я боюсь. Черт, да я нахожусь на грани психического расстройства, я могу только представить себе дерьмо, через которое она прошла. Она просыпается, когда шины тормозят около тротуара.

- Все хорошо, куколка, - говорю я и протягиваю руку, чтобы нежно погладить ее ногу, когда паркую машину.

Я быстро пробираюсь к пассажирской двери и открываю ее, чтобы помочь ей выйти. Она останавливается и оглядывает дом. Это дом, в котором начался ее ад, и теперь это единственный дом, который у нее остался. Мне просто интересно, так ли это.

Я шагаю вперед, но она остается на месте. – Тор?

Она обнимает себе за плечи и качает головой. – Он знает, - тихо произносит она, в ее глазах пустота. – Он идет за мной. Он знает.

- О чем ты говоришь, Тор?

Она несет какую-то чушь. Она словно сумасшедшая, и я волнуюсь, может быть, она, наконец, потеряла последнюю каплю здравомыслия, которая у нее была.

- Он знает, где меня найти, - шепчет она.

Я нежно поворачиваю ее лицом ко мне, когда наклоняюсь к ней. Она смотрит сквозь меня.

- Джо знает, где мой дом? – спрашиваю я. Все, что она делает, кивает. Вздыхая, я оглядываюсь на лес, окружающий дом, а затем накрываю ее тело своим, обвивая свои руки вокруг неё. - Клянусь Богом, я не допущу, чтобы с тобой что-то случилось. У меня есть охранники. Джо не настолько глуп, чтобы ступить на мою собственность.

- Он придет, чтобы убить тебя, - выдыхает она, выражение её лица пустое.

Я потираю рукой по ее спине и кладу подбородок на ее голову. – Нет, у него не получится. Дай мне всего несколько дней, и я обещаю, мы исчезнем. Мне просто нужно сделать несколько вещей, куколка.

Она колеблется какое-то мгновение, но затем начинает медленно идти. Мы поднимаемся по лестнице в тишине. Я открываю дверь, Марни сидит в кресле, пялясь в экран телевизора. Он смотрит на нас, а затем хмурится, когда переводит взгляд на Тор. Он встает, подходит к нам и притягивает её в свои объятия. В ответ она обнимает его широкую талию, чем полностью шокирует меня.

Он еще крепче сжимает её в объятиях, его глаза поднимаются. - Мы позаботимся о тебе, малышка. – Его глаза встречаются с моими. – Мы позаботимся о ней.

Я веду Тор через дом, и когда мы проходим мимо комнаты Калеба, я ощущаю, как напрягается ее тело. Я стараюсь контролировать себя. Я отказываюсь давать волю разуму. Я не могу утонуть в этом дерьмовом чувстве, пытающемся поглотить меня, потому что не смогу позаботиться о ней, если это сделаю. Я делаю вдох, убеждая себя, что должен игнорировать тот факт, что Калеба больше нет. Отрицание - единственный способ справиться с этим.

Дверь в спальню скрипит, и она медленно входит, останавливаясь рядом с кроватью. Я знаю, что я должен ей что-то сказать, но что, черт возьми, мне сказать? У нее забрали каждую долбаную вещь. И что меня больше всего пугает - я знаю, что происходит, когда у тебя все забирают. Я знаю, что этот мир кровоточит насилием, даже для самых сильных людей. Это погружает вас в оцепенение; порождает ненависть, и делает вас чертовым монстром.

Она подходит к фотографии моей матери и сестры и смотрит на нее.

Впервые с тех пор, как я потерял их пятнадцать лет назад, я благодарен Джо за то, что он убил их. На самом деле это был акт милосердия, потому что, если бы он не сделал этого, они были бы на том же месте, что и Тор. Только один взгляд на ее глаза говорит мне, что она находится в другом месте, похлеще ада. Ей больно, и мне хочется забрать эту боль. Я хочу уничтожить все те ужасные вещи, которые произошли с ней. Если бы я мог, я бы стал чертовым мучеником для этой женщины.

- Прости, - говорю я, заправляя ей волосы за ушко.

Она вздрагивает, ее дыхание ускоряется, когда глаза возвращаются ко мне. Я чувствую, как сжимается мое горло. Извинения не опишут того, что я чувствую, и это слово ничего не сможет изменить. Это просто слово, но это единственное, что я могу сказать ей. В моей голове чертов беспорядок.

- Мне жаль, что я так долго искал тебя, - прошептал я.- Я пытался. Когда Джо позвонил мне во второй раз, я начал шерстить везде, - выдыхаю я. – Я чувствую, что подвел тебя.

Я хочу кричать. Я хочу что-то сломать, но не могу.

Она молчит. Ее палец медленно скользит по фото, а затем она поворачивается ко мне лицом.

- Теперь я понимаю, - шепчет она.

- Понимаешь, что?

Ее пустые глаза встречаются с моими. – Тебя, - отвечает моя девочка.

Черт. Ее комментарий убил меня. Я не хочу, чтобы она понимала все это. Ее сердце бьется, но внутри она мертва и очень далеко отсюда. Я не могу припомнить, сколько раз отмывал кровь со своих рук без малейшего проблеска вины, без малейшей мысли, что я сделал что-то не так. То, что случилось с Тор, вызывает у меня огромную волну вины, которая почти сбивает меня с ног. Хотелось бы, чтобы она плакала или обвиняла меня в чем-то, потому что я не могу справиться с этим бесстрастным состоянием небытия.

- Я не знаю, как тебе помочь… - бормочу я, осторожно шагая к ней.

- Ты не можешь мне помочь. Никто не может, - говорит она себе под нос.

Я нежно беру ее за руку, притягивая к себе. Она прищуривается, и я замираю.

- Тор, - тихо говорю я, - я никогда не причиню тебе вреда. – Я сглатываю, потому что не уверен, поверит ли она мне.

У меня столько смешанных эмоций, которые граничат между яростью, виной и печалью; поэтому я просто решаю сосредоточиться на ней. Я сосредотачиваюсь на том, как она ощущается в моих руках, на факте, что я должен держать все под контролем, чтобы защитить ее, потому что она все, что у меня осталось после смерти Калеба.

Я провожу рукой по ее изгибу. Она настолько худая, что я чувствую каждое гребаное ребро. Она отстраняется от меня, не сказав ни слова, и забирается на кровать. Она поворачивается на бок, прижимая колени к груди.

Она выглядит такой чертовски маленькой и слабой, что это просто разбивает мое черствое сердце. Это все, что осталось - оболочка человека, которым она когда-то была. Джо убил мою семью. Он убил моего брата и оставил его в той комнате гнить вместе с Тор. Он оставил Тор в живых только потому, что сможет преследовать ее, словно это было самой жестокой формой наказания, которая только существует. Наблюдать как те, кого ты любишь, страдают, хуже, чем хоронить их, особенно когда тебе известно, что нет возможности вернуть их к жизни.