Чудище или Одна сплошная рыжая беда

— Гулять собрались! — переглянувшись, радостно выдали мы с Богданом. Честно-честно так.

— Конспираторы, — усевшись на стул вместе с кружкой, сладко зевнул Алехин и пристроил голову на сложенных руках. — Я с вами…

Мы переглянулись. Пожали плечами. А почему и нет? Третий, как говорится, не лишний, третий — запасной.

Ладушки. Теперь осталось только разбудить этого вялого гризли в период сладкой спячки!

Ну не прыгать же вокруг него, как Маша из мультика?

Невкусный кофе отправился в раковину, кофемашина принялась за капучино, я занялась поисками останков грушевого сиропа. Нашла. Набодяжила. Подсунула кружку с ароматным напитком под самый нос соседа и, поманив за собой Богдана, отошла, наблюдая за занятным зрелищем. Жаль, только камеры под рукой не оказалось!

Михась вроде как сначала сладко спал. Но вот нос его дернулся. Едва заметно так! Потом отчетливее. Потом вообще зашевелился, поморщился, косматая голова поднялась… И парень, не открывая глаз, присосался к кружке.

Мы от хохота чуть не полегли!

Махнув рукой на это сонное безобразие, я пошла собираться и вот уже через полчаса предстала перед парнями во всей своей убойной красоте. Джинсики теплые, черные, в облипочку. Кеды-ботиночки, они же марантами зовущиеся, новые и белые. Свитерок-туника до середины бедра и с рукавами, прикрывающими костяшки пальцев тоже беленький, мягонький. Короче, красотень со всех сторон!

— Ну, Мих! — застонала разочарованная я, ожидающая совсем иной реакции.

Ибо мой соседушка, не смотря на выпитый напиток, все равно спатеньки улечься изволил! Прямо за столом!

Нудную песенку с прыжками вокруг него и с завываниями на тему: «поиграй со мноо-о-ю, поиграй со мно-о-ою» я все-таки исполнила.

Жестокий и коварный способ, проняло даже вечно невозмутимого Богдана!

Обреченно застонав, Алехин ласково попросил заткнуть рыжее неугомонное чудище в лице меня любимой, и уныло потопал переодеваться.

Встретились уже на парковке, где мое нетерпеливое высочество активно подпрыгивало с сигаретой в зубах, ожидая явление любимого директора, если и не заснувшего в процессе одевания, то по чистой случайности!

Не заснул, явился. Морда сонная, волосы кое-как прилизаны, на ногах камуфляж и берцы, наверху футболка с волками и теплая черная куртка с белой опушкой. В ладони ключи, на шее дорогой хороший фотоаппарат, а во взгляде вопрос, заданный самым разнесчастным тоном: «И на кой хрен я вообще сюда приперся?».

То-то, Лександрыч! Надо сначала думать, а потом делать! А лучше вовсе сначала проснуться, потом подумать, а потом уже сделать.

Но все мы если и умны, то исключительно задним числом. А то и задним местом!

Короче, почирикали мы на досуге и сговорились ехать на набережную. Моего малыша решили позже забрать, дабы я не отставала от парней в процессе поездки. Попыталась обидится… не дали, сволочи. Молча поржали, загрузили в серебристую «Ауди» и понеслась, как говорится, душа в рай, а печень в отключку.

Не, мы не пили. И даже не пробовали. Более того, даже не заикались! И без алкоголя как-то вдруг нашлось и впечатление, и настроение, и приключения на пятую точку.

Началось все с того, что возле парковке на набережной мой взгляд зацепился за новый магазинчик автоаксессуаров, а взгляд Михи за кофейню. Постояли, поспорили. Плюнули и разошлись в разные стороны. Но! Моя-таки взяла, потому как Богдан увязался за мной, справедливо опасаясь, что я скуплю половину ассортимента, дабы побаловать моего единственного, неповторимого, незабываемого, шикарного во всех смыслах мужчину… одиноко стоявшему сейчас на парковке университета. Да-да, речь шла о моем автомобиле, а вы о чем подумали?

Короче, Богдан о своем маршруте не пожалел ни капельки! Наоборот, он даже вполне активно поучаствовал в заселении маленькой, но приятной и милой свинки, которую решила подложить коварная я своему гадкому соседушке.

Михась, по возвращению их кофейни, впал в состояние некой прострации, разглядывая наклейку во все заднее стекло своего «Хаммера», медленно и задумчиво потягивая кофе через трубочку из высокого картонного стакана. Я, подхихикивая, честно пряталась за спиной Богдана, блондин, в свою очередь, героически скрывал меня за своим надежным телом, пытаясь сохранить серьезное выражение лица. А получалось сие с большим трудом…

Ибо на Лексадрыча с большой высоты смотрел… енот. Симпатичной такой, рисованной внешности, откровенно бандитской наружности, с трубочкой в зубах и стаканчиком в лапах. И сбоку приметная надпись: «I’m Enot. You are not»!

Ну не смогла удержаться моя светлость… от слов никак и совершенно!

В конце концов, Мих, одарив меня укоризненным взглядом, махнул рукой… но наклейку оставил.

И тем самым дал мне полный и безоговорочный карт-бланш на развлечения моей буйной по всем направлениям натуры. Что было дальше — слов нет одни эмоции. Соседушка сам-то по большей части фотографированием природы и нас красивых и неповторимых занимался, а мы же с Богданом… Чудили. Много и со вкусом! Дальнейшие наши приключения на городской набережной можно было смело заносить в анналы истории с красочной припиской «как делать не надо!».

Короче, один сплошной ай-я-яй, караул и вай-вай-вай, но с обязательным подведением итогов после каждого нашего злоключения.

Перво-наперво решили мы покататься на роликах. Да осень, да холодно, да, прохожие пальцами у висков покрутили. Но кого это остановило? Покатались. Врезались все втроем и друг в друга. Богдан порвал штаны на коленке, я отбила копчик, а Мишка чуть не разбил фотоаппарат.

Итог: перекурили, подумали, полюбовались на перекошенные моськи на экране, нежно погладили чудом уцелевший фотоаппарат, решили больше так не делать и пошли сдавать взятые на прокат коньки обратно.

Потом стукнуло нам в голову, значит, уточек покормить. Оббежали весь ближайший район, отыскали магазин, загрузились хлебушком по самые маковки и пошли сеять добро и еду в массы. Половину честно скормили прожорливой стае. Затем я едва не бултыхнулась в воду, Богдан перепугался, отодвинул меня подальше и остатки угощения докармливал уже сам. Насупилась. Достала из кармана кожаной куртки заныканную булочку и принялась тормошить вялого гусака, дремлющего с самого краю. Птичка, спрятавшая голову под крыло, просыпаться даже ради халявной кормежки не собиралась, но моя настойчивость была неумолима! Короче, птичку, до боли напоминающего моего соседушку, занимающегося в этот момент фотоохотой, я все-таки разбудила.

Итог: громко повизгивая, по набережной удирали от разъяренного гусака мы оба. Алехин, посмеивающийся в стороне, ехидно прокомментировал сие действо, отдельно отметив, что мой характер только гусю по нутру и пришелся, и вообще, какая я нехорошая, способна довести до белого каления даже бедную птичку… Короче, следующим драпал уже Мих.

Набегались. Упали толпой на лавочку, решили оставить страшную мсю на потом, и вывесить белые труселя в знак примирения и перекура. Лександрыч обиделся и труселя не дал. Обменявшись ехидными взглядами, мы с Богданом принялись обсуждать владельца клуба… на корейском языке. Хихикали. Михаил дулся, но ничего не понимал. Сердито пыхтел сигаретой и делал вид, что ничего не слышит и нас тут вообще как бы и не существует.

Договорились. Подбежала стайка девушек и на ломанном английском попросила с ними сфотографироваться. Мы обалдели, Александрович, знающий английский в совершенстве, радостно поржал. Ладно, сфотографировались. Девчата на всем том же корявом языке восхитились, какие мы милые, какая мы хорошая парочка, как чудно смотримся и какая редкость вообще встретить в Сибири настоящих корейцев. «Настоящие корейцы» офигели. И, переглянувшись, в ответ на вопрос, как нас зовут и откуда мы родом, выдали одновременно чистое и исконно-русское: «Чё?».

На нас обиделись. Сильно! Гоняли между елок снятыми перчатками. Я хохотала, Лександрыч ржал, Богдан пытался спрятаться. За спину. Мою!

Итог? А в итоге помирились. Ошибки признали, руки пожали и мирно разошлись. Ну, почти: на прощание одна из девушек, смущенно улыбаясь, попросила номерок.

Мой. Вот тут ругалась уже я под дикий хохот остальных!

Ладушки. Похихикали, как говорится, и дальше отправились.

Проголодались. Решили заткнуть ворчащего в животе червячка в ближайшей летней кафешке, не закрытой лишь каким-то чудом. Прорезиненный тент, натянутый куполом, доверия не внушал, а вот умопомрачительный запах шашлыков — очень даже! Короче, помялись, переглянулись, решились. Когда зашли внутри и устроились за грязным пластиковым столиком, поняли, что зря. Из посетителей в углу дремал только пьяный байкер бородатый, трогательно пристроивший круглое пузико на коленках, а владелец сия ресторана со звездочкой Мишлен, акромя как «шашлик гост хочэт, да?» ничего внятного сказать не мог. Хотели свалить, но желудки хором напомнили, что «шашлик»-то нам как раз нам и нужен, а столик с грязью, так уж и быть, никто нас есть не заставляет. Задумались. А пока шел бурный мыслительный процесс, проснулся пьяный байкер. Огляделся, потянулся и, шмякнув по коленке, заказал себе «рыжую вон ту». И пива.

Основное блюдо пошло в категорический отказ, но пива принесли. Мих поржал. Сказал, что мол, судьба. В отместку заказала ему кофе три в одном, аж два стакана. Замолк. А немытая фигня, жахнув мутного напитка, утерла бороденку и пошла, значится, заказ свой исполнять.

Пришел, стоит такой, качается, пузико на край стола пристроил, глазки поросячьи сузил, руки в боки упер — соблазняет, мать его! Не соблазнилась. Пожалела, что рядом нет бутылки с вискарем, послала так.

Чувак не оценил. Сказал, что дерзких любит, но стервь манерам надо поучить. Ага, поучил — вмешался Миха. Послал… туда, куда мужчинке по возрасту ходить не стоит. Пузан поржал, сказал, мол, так и быть, брат меньший остается, рыжухе можно раздеваться, а вот третий вон отседова пошел.

Третий в лице Полонского не оценил. Подумал. Посмотрел на принесенный шашлычок. На мясистую лапу байкера, что тот на плечико мое положить изволил… и так ласково предупредил, что дальше лезть не стоит. Что он голодный, злой, да и вообще, устал немного. Я даже поддакнула и лапку этого Делона со своего тела сбросила. А он обиделся, прикиньте? Хвать, меня, значит, за волосы немытыми руками… Ну тут Богдан и выдал. Не, он даже не ругался! Но шампур в лапищу байкера, что на столике лежала, вошел на удивление легко. А вой стоя-я-я-ял…

Итог: драпали мы дружно. Поесть, конечно, не поели, зато согрелись чудно!

Набегались. Но пешим шагом топать стали километра через два.

К тому времени стемнело и моя требующая сатисфакции алчная душонка захотела, значит, на колесо обозрения забраться и округу, да во мраке осмотреть. Надувшийся Лександрыч позиции свои сдавать не собирался, а потому, стоило засесть в открытую кабинку, мне тут же выдали мороженку, рядом с Богданом усадили и бурный романтик на камеру изобразить велели!

Ну, сижу, азартно жую на холоде клубничный рожок, в несознанку ушла, под дуру романтишную косить не собираюсь. Фигушки. На самый верх поднялись, глаза вбок кошу — блондин так медленно-медленно наклоняется, губами щеки моей касается, языком капельку джема слизывает… Вздрогнув, колесо напрочь останавливается!