(Не) понимание долга

1

Утро началось, а точнее не утро, мой рабочий день. 02 марта 2019 года уже 7.30, я в своём офисе. День с момента пробуждения был каким-то серым. Не в смысле погоды, а в смысле, именно серым: унылым, однообразным, не несущим каких-либо ярких красок в виде интересной и неожиданной работы. На улице как раз было чудесное февральское зимнее утро. Пока ещё тёмное, неприглядное, морозное. Но скоро оно должно было заблестеть яркими бликами белого снега и невозможно яркого солнца.

Я люблю работать с утра, вероятно из-за отсутствия шума, беспокойства со стороны возможных и уже имеющихся клиентов (рано вставать мало кто любит). Сегодня мне предстоит вновь перечитать пару дел клиентов, которые ранее вступили в брак, но через непродолжительное время возненавидели друг друга и остро желают поделить имущество, детей, попутно вылив друг на друга по ведру ненависти, обрызгав этой гадостью и меня. Я не сказал? Я адвокат. Профессия как интересная, так и грязная. Внешний её блеск и престиж, а также удовольствие от решения юридических задач, ничто по сравнению с тяжестью психологического давления со стороны клиентов, а также грязного белья, которое приходится перетряхивать при разрешении каждого дела.

Мой офис расположен в старом здании ещё советской постройки в полупрестижном районе Николаевска, на пр. Космонавтов, 60. В основном я практикую в Санкт-Петербурге, но офис предпочитаю держать в его пригороде, к которому можно отнести и Николаевск. Это исключает появление лишних и ненужных клиентов, с которыми я работать всё равно не буду. Кому же я необходим могут потратить полчаса езды на автомобиле, чтобы встретиться со мной. В перспективе я хотел бы поменять своё рабочее пристанище, но это не является первоочередной задачей.

Открыв сейф и взяв из него три папки с адвокатскими досье о разводах, я уселся в кресло, бросив их на стол. Приложившись к стакану кофе, который по всегдашней привычке приобретаю по пути на работу и, отхлебнув из него, я открыл первую папку. Ларченко Анастасия. В этот раз именно она обратилась ко мне. 25 лет, достаточно милая девушка, сложный характер, два года в браке, и теперь развод. Развод её интересует меньше всего. Ей необходимо откусить от общего имущества как можно больше, а также получить возможность эффектно выступить в суде, где подробно и ярко рассказать, какой её муж поддонок. А он-то как раз и не подонок, просто муж, каких тысячи. Не сошлись характерами. Делить они собрались квартиру в центре города, небольшой загородный дом, автомобиль и кредиты, конечно же, кредиты. Окунувшись в изучение документов, я даже забыл допить кофе и тем более не услышал стук в дверь.

Дело в том, что секретаря у меня нет, и, скорее всего, не будет. Заработки не позволяют. Нет, я получаю достаточно. Достаточно, чтобы самому не нуждаться ни в чём. Но не более. Кроме того, я не люблю работать, поэтому стараюсь выполнять тот объём, который позволяет заработать столько, сколько я желаю, но не более. Даже если бы у меня была секретарша, она вряд ли приходила бы в такую рань на работу. Когда я услышал стук в дверь, он, вероятно, продолжался уже некоторое время. Будучи уверенным, что кто-то ошибся, я направился к двери, чтобы отправить нежданного посетителя куда-нибудь подальше. Открыв дверь и оглядев стучавших (их оказалось двое), я понял, что день должен утратить свою серость не только из-за движения солнца по небосклону. За дверью стояли двое: мужчина и женщина. Женщина лет 30–35, примерно моего роста, стройная фигура, черные волосы, милое лицо. Мужчина чуть старше, наверное, лет 40, невысокий, примерно 160–165 см, абсолютно лысый. Оба откуда-то с Востока, китайцы или корейцы. Хотя я могу и ошибаться. Увидев их, я на секунду замешкался от неожиданности, чем женщина и воспользовалась.

— Адвокат Талызин? — обратилась она ко мне.

— Да, — ответил я ей.

— Мы к вам. Можем ли мы переговорить.

Так как стоять в дверях было глупо, я зашёл вглубь кабинета и пропустил посетителей внутрь. Если внешность посетителей ввела меня в замешательство (в нашем городе редко встретишь китайцев, корейцев или граждан иных восточных стран), то знание женщиной русского языка, вообще по непонятной мне причине ввело в ступор. В кабинете, я рукой указал посетителям на два стула, стоявших около моего рабочего стола, сам уселся в кресло и по всегдашней привычке сразу же убрал папки с адвокатскими досье в ящик стола. Адвокатская тайна есть адвокатская тайна. После этого я воззрился на посетителей и не найдя сказать ничего умного, обратился к ним:

— Доброе утро! Вы уверены, что обратились по адресу? Я не занимаюсь вопросами приобретения гражданства, а также пребывания иностранных граждан на территории РФ.

— Да, мы пришли именно к вам. — говорила пока только женщина. Мужчина лишь на мой вопрос кивнул в унисон её словам. И вообще, он не производил впечатления разговорчивого человека.

Ещё не получив её ответ, я понял, что они пришли именно ко мне. Сложилось у меня почему-то такое впечатление. И пришли, зная, что в это время я у себя и никого из клиентов нет.

— Чем могу помочь? — произнёс я дежурную фразу.

Заговорила опять женщина. При этом, прежде чем говорить, она на несколько мгновений замешкалась, хотя по-русски она говорила чисто, лишь с небольшим акцентом.

— Опять, — подумал я, — опять меня губит мой внешний вид.

Дело в том, что, проработав более семи лет в государственном учреждении, я возненавидел ношение каких-либо официальных либо деловых костюмов. Джинсы, рубашка, свитер нейтральных тонов — всё, на что я согласен. По этому поводу я неоднократно выслушивал замечания, как со стороны коллег, так и судей. Это заставило меня при походах в суд надевать костюм. Но галстук я не носил. Сегодня же, собираясь поработать до обеда с документами, после чего завершить рабочий день, я был одет лишь в джинсы и далеко не новую рубашку.

— Вы можете звать меня Тхай. — ответила женщина. — Понимаете… Дело в том… — она, как будто замялась, не зная, что сказать. Затем, видимо, решившись, продолжила:

— Дело в том, что, прежде чем обратиться именно к вам, нами рассматривались несколько десятков претендентов. — Она посмотрела на своего спутника, после чего продолжила. — И я остановила свой выбор на вас.

«Значит, второй посетитель, который не представился, не главный. А молчит он лишь, чтобы соблюсти субординацию. Интересно». — всплыло у меня в голове.

— На каждого кандидата мы собирали информацию и отзывы. Оценив всё в совокупности, я остановила выбор на вас.

— Чем же я удостоился такой чести? — ответил я, возможно, несколько иронично.

— Вы подходите нам, исходя из наличия у вас опыта и знаний, необходимых для решения нашей проблемы, — прозвучал её ответ.

— Если вы обладаете подробной информацией обо мне, то Вы должны были прийти к прямо противоположному выводу. — ответил я. — В моей биографии грехов и просчётов намного больше, чем достижений.

— Вы правы. Талызин Вячеслав Иванович. Вам 35 лет. Вы с отличием окончили Санкт-петербургский государственный университет, юридический факультет. Несмотря на полученную гражданскую специализацию, после окончания университета, поступили на службу в прокуратуру на должность следователя, а затем перевелись в следственный комитет. В течение 8 лет занимались исключительно расследованием уголовных дел. Затем уволились по собственному желанию, не выслужив пенсии. Если бы вы этого не сделали, вас бы уволили в связи с многочисленными дисциплинарными нарушениями, а также злоупотребление спиртным. Ни то, ни другое на качество вашей работы не влияло, но раздражало окружающих. У вас проблемы с субординацией, а также полностью отсутствует уважение к авторитетам. Затем, после непродолжительной работы в должности юрисконсульта в ООО «Альянс», вы сдали экзамен на адвоката. С этого времени вы занимаетесь самостоятельной практикой, в основном занимаясь разрешением вопросов в сфере гражданского права.

Сказать, что я был в шоке от её слов, нельзя. То, что она озвучила, было общеизвестным фактом.

— При всём этом вы хороший специалист. — продолжала она. — Большинство говорят о вас как о хорошем аналитике. Это качество больше всего нас и интересует.

— Кроме моей биографии, вы ещё хорошо изучили мой рабочий график. Мало людей решаться искать адвоката в своём офисе в 07 часов, — констатировал я.

— Конечно. Я всегда хочу знать с кем работаю, — несколько жёстко отреагировала на мои слова Тхай.

— Хорошо. Но давайте вернёмся к цели Вашего визита. Что Вы хотите от меня? — сказал я.

— Это не так просто сказать, — прозвучал её ответ.

— В любом случае Вам придётся это сделать, иначе наш с вами разговор бессмысленен. Пока я услышал от вас сокращённый вариант своей биографии, неоднозначную оценку своих способностей. Всё это не приближает нас к сути проблемы. Если вы не уверены в том, что вам необходима именно моя помощь, ещё не поздно развернуться и уйти. Я не сторонник навязывания своих услуг. При этом вам необходимо учитывать, что взаимоотношения адвоката и клиента предусматривают полное взаимное доверие. Вернее, вы должны мне доверять полностью, я же буду делать вид, что всё рассказанное Вами является правдой. В дальнейшем данная «правда» будет меняться, но суть наших взаимоотношений это менять не должно. В этом отношении вам и легче и сложнее одновременно. Если же вы пришли говорить недомолвками, то это ни к чему не приведёт. Я за такие дела не брался и браться не собираюсь.

Возможно, мой ответ прозвучал жёстко и грубо, но мне эта беседа уже надоела. Внутренний голос рекомендовал избавиться от этой парочки. А к нему я всегда стараюсь прислушиваться.

— Господин Талызин, — ответила она, — мы нуждаемся в ваших аналитических способностях, а также опыте расследования уголовных дел, точнее убийств. Будучи следователем, вы участвовали в раскрытии такого рода дел.

— Вы являетесь потерпевшим? — спросил я. — Сейчас я не следователь, а адвокат. В мои функции не входит расследование уголовных дел.

— Нет, ни я, ни мой коллега потерпевшими не являемся, — прозвучал её ответ.

— Так чего же Вы хотите? Что вам от меня надо? — не выдержал я.

Она открыла папку, которую держала в руках, достала из неё несколько документов и передала мне.

— Прочитайте, пожалуйста, — попросила она. — и скажите, что вы думаете по этому поводу.

В руках у меня оказались три листка формата А4. На первый взгляд на них были тексты каких-то газетных статей (опубликованных или готовых к публикации).

Первый из них содержал статью следующего содержания: «Как мне кажется, весь мир поражен случившимся с генералом Юонг Паком. Человек — легенда своей страны, который уже к тридцати двум годам стал генералом, известным военачальником. Участник двух войн, в которых проявился его талант военного стратега, он всегда действовал в интересах своей страны. Его образованность, порядочность и стремление в отстаивании своих интересов, которые всегда, по его мнению, были тождественны интересам простых граждан, сделали его очень известным. Созданное и возглавляемое им политическое движение „Достижение общих целей“ за последние пять лет достигло небывалой популярности. На предстоящих выборах, он мог быть выбран президентом страны, а его сторонники — в парламенте получить большинство мандатов. Действия и взгляды генерала редко совпадали и совпадают с мнением иностранных держав, в том числе и нашей страны. Это вызвано лишь тем, что он умеет отстаивать свою точку зрения. Наличие противоречий и взаимных непониманий не умаляет его достижений. При руководстве страной Юонг Паком, она достигла бы значительных достижений в развитии экономики. Инкриминируемое ему преступление (убийство) вызывает шок. Такой человек не способен на подобное, не способен убить безоружного человека, особенно женщину. Если же его вина в совершении преступления будет доказана, и он будет осуждён, мир утратит одну из звёзд современной мировой политики, а его Родина — верного сына».