Мифы Ктулху
- Автор: Роберт Говард
- Жанр: Ужасы
- Дата выхода: 2023
Читать книгу "Мифы Ктулху"
Волкоглав
Страх? Прошу прощения, господа, но подлинное значение этого слова вам неизвестно. Нет-нет, я останусь при своем мнении.
Вы — солдаты, искатели приключений. Вы знаете, как наступают полки драгун, как неистовствует овеваемое ветром море. Но страх — настоящий, пробирающий до мурашек, ужасающий страх — вам неведом. А вот мне довелось познать это запредельное чувство, и вряд ли кто-то еще изведает подобный ужас, покуда легионы тьмы не хлынут из адских врат и мировой пожар не поглотит всех нас.
Я расскажу вам эту историю, ибо это было много лет назад и на другом конце света, к тому же никто из вас никогда не видел человека, о котором я вам рассказываю. Не видел — и не увидит, и не узнает.
Вернитесь вместе со мной через годы к тому дню, когда я, безрассудный юнец, сошел в гавани с маленькой лодки, высадившей меня с корабля, проклял грязь, царившую на грубой пристани, и зашагал по причалу к замку, куда меня пригласил старый друг, дон Винсенте да Лусто.
Дон Винсенте был необычным и дальновидным человеком — сильным и смелым мужем, чьему взору открывались виды, недоступные его современникам. Возможно, в его жилах текла кровь тех древних финикийцев, которые, как рассказывают, в смутные эпохи правили морями и строили города в далеких землях. Его судьба была странной, но он был удачлив — мало кому пришли бы в голову подобные схемы обогащения, да и еще меньше народу на этом поприще достигло бы успеха. Ведь его поместье находилось на западном побережье темного, таинственного континента, озадачивавшего исследователей, — Африки.
У небольшой бухты он расчистил угрюмые джунгли, построил свой замок и склады и безжалостной рукой стал изымать богатства земли. У него было четыре корабля: три небольших судна и один вместительный галеон. Они курсировали от его владений к городам Испании, Португалии, Франции и даже Англии, груженные редким лесом, слоновой костью, рабами; тысячами диковинных богатств, которые дон Винсенте добыл торговлей и завоеваниями.
Да, дикая авантюра, еще более дикий быт — и все же он смог бы создать империю и в этой помраченной земле, если бы не крыса Карлос, его троюродный брат… Но я забегаю вперед в своем рассказе.
Все внимание сюда, господа, — пальцем, обмакнутым в вино, вывожу я на столешнице приблизительную карту. Здесь находилась маленькая гавань, а здесь — широкие причалы. Вот тут, по небольшому склону с хижинами, похожими на склады, с каждой стороны шел причал, а вот здесь он упирался в широкий, неглубокий ров. Через него проходил узкий разводной мост, а затем шел высокий частокол из бревен, врытых в землю. Он опоясывал весь замок по кругу.
Сам замок, построенный по образцу другой, более ранней эпохи, был прочным, но не отличался изяществом линий. Он был сложен из камня, привезенного издалека; годы труда и тысячи негров, работавших под плетьми, укрепили его стены, и теперь, в завершенном виде, он выглядел почти неприступным. Таково было намерение его строителей, ведь на побережье свирепствовали берберские пираты, и перспектив туземного бунта было более чем достаточно.
Вокруг замка было расчищено пространство радиусом примерно в полмили, а через болотистую землю проложили дороги. Все это требовало огромного количества труда, но рабочей силы в тех краях хватало. Один щедрый подарок вождю племени — и он самолично погонит к вам своих людей. А уж португальцы знают, как заставить дикаря любить цивилизованный труд!
Менее чем в трехстах ярдах к востоку от замка протекала широкая, но мелкая река, которая впадала в гавань. Ее название совершенно вылетело у меня из головы. Это было напрочь дикарское название, и я никогда не мог произнести его.
Я обнаружил, что был не единственным другом, приглашенным в замок. Похоже, что раз в год или по какому-то особому поводу Винсенте привозил в свое одинокое поместье множество веселых компаньонов и кутил с ними несколько недель, чтобы компенсировать тяготы и одиночество остальной части года.
Была уже почти ночь, когда я ступил под своды замка; пиршество было в самом разгаре. Мне уделили немало внимания, со всех сторон меня оживленно привечали уже знакомые люди и влекли в самую гущу чужаков, чтобы я со всеми перезнакомился. Признаться, я был слишком утомлен, чтобы принимать участие во всеобщем веселье, так что ел и пил без активного участия в беседах, слушал тосты и разглядывал веселый люд.
Я знал прелестную племянницу дона Винсенте — Изабеллу. Именно она была одной из самых существенных причин, по которой я принял приглашение приехать в этот тропический ад. Карлоса, троюродного брата дона Винсенте, я тоже знал и недолюбливал — это был скользкий, склочный тип, смахивающий на проныру-хорька. Здесь же пребывал старый мой приятель Луиджи Веренца из Италии и его сестрица-кокетка Марсита, по обыкновению строившая глазки мужчинам. Еще присутствовали невысокий коренастый немец, который представился как барон фон Шиллер, Жан Дезмарт, гасконский курносый дворянин, и дон Флоренцо де Севилья — тощий, смуглый, неразговорчивый человек, величавший себя испанцем и носивший рапиру почти такой же длины, как он сам.
Были там и другие мужчины и женщины, но за давностью лет всех их имен и лиц я точно не упомню.
Лицо одного из присутствовавших почему-то притягивало мой взгляд, как магнит притягивает сталь. Это был худощавый мужчина чуть выше среднего роста, одетый просто, почти строго, и он носил меч почти такой же длины, как рапира испанца.
Но мое внимание привлекла не его одежда и не меч, а именно необычные черты. Его изысканный, высокородный лик был изборожден глубокими морщинами, придававшими ему изможденное, замученное выражение. На челюсти и лбу виднелись крошечные шрамы, как от когтей зверя; я мог бы поклясться, что в выражении узких серых глаз временами появлялся затравленный блеск.
Я наклонился к кокетке Марсите и спросил имя мужчины, так как у меня напрочь вылетело из головы, знакомили меня с ним или нет.
— Это де Монтур из Нормандии, — ответила она. — Ох уж и странный тип! Даже мне он, признаться, не по душе.
— Значит, твои чары для него пустой звук, маленькая ведьма? — пробормотал я. Наше длительное знакомство сделало меня одинаково невосприимчивым и к ее гневу, и к уловкам амурного толка. Но на сей раз она предпочла не сердиться и ответила мне лукавым взглядом из-под скромно опущенных ресниц.
Я много наблюдал за де Монтуром, чувствуя странное очарование. Он ел мало, пил много, говорил лишь тогда, когда к нему прямо обращались с вопросом.
Вскоре, когда тосты пошли по кругу, я заметил, что спутники призывают его встать и поднять бокал. Сначала он отказывался, но после их повторных настоятельных просьб встал и на мгновение молчаливо застыл с поднятым кубком. Казалось, он внушает собравшимся благоговейный трепет. Надсадно, сардонически захохотав, он поднял кубок над головой.
— За Соломона! — воскликнул он. — За царя, обуздавшего злых духов рать! И да будет он проклят троекратно — за то, что некоторым из духов этих удалось улизнуть!
Проклятье — и здравица разом! За это выпили молча, озадаченно косясь друг на друга.
В тот вечер я рано ушел на покой, утомленный долгим морским путешествием; голова кружилась от крепкого вина, которого в погребах у дона Винсенте хранилось столь много, что можно было напоить весь этот континент.
Моя комната находилась в самой высокой башне замка; из ее окна открывался чудный вид на тропики и реку. Покои были обставлены с грубым, варварским шиком — как и, в общем-то, все здесь.
Подойдя к окну, я взглянул на дозорного, вышагивающего по территории замка прямо внутри палисада; на расчищенный плац, залитый луной, — неприглядный, пустой; на лес за ним; на умиротворенно протекающую реку. Из туземных кварталов, расположенных недалеко от берега реки, доносилось сюда странное бренчание грубой лютни, исполнявшей этническую мелодию.
В темных тенях леса какая-то жуткая ночная птица подняла насмешливый клекот. Зазвучали тысячи нот — птицы, и звери, и черт знает что еще! Какая-то огромная джунглевая кошка зашипела, заставляя волосы на затылке шевелиться. Я пожал плечами и отвернулся от окна. Наверняка в этих мрачных дебрях таились и самые настоящие дьяволы.
В мою дверь постучали, и я открыл ее, чтобы впустить де Монтура.
Он подошел к окну и посмотрел на луну — та так и переливалась безумной белизной.
— Почти полная, не так ли, m’sieu? — заметил он, повернувшись ко мне. Я кивнул — и могу поклясться, что в тот момент он вздрогнул.
— Прошу прощения, m’sieu, я более не смею вам досаждать. — Он повернулся, чтобы уйти, но у двери помедлил и вновь обратился ко мне. — Послушайте, — прошептал он ожесточенно, — что бы вы ни делали, убедитесь, что вы накрепко заперли свою дверь сегодня ночью!
Затем он ушел, оставив меня недоуменно смотреть ему вослед.
Я задремал. В моих ушах звучали отдаленные крики пирующих; хотя я был утомлен — а может быть, и благодаря этому, — спалось мне легко. Я так и не проснулся до самого утра, но сквозь пелену дремоты до меня доносились все эти звуки и шумы, а разок мне даже показалось, что в запертую дверь кто-то стучит и толкается.
Как и следовало ожидать, большинство гостей на следующий день «штормовались» и большую часть утра проводили в своих покоях. Помимо дона Винсенте, из всех мужчин трезвыми оказались лишь трое — де Монтур, испанец де Севилья и я. Де Севилья накануне не притронулся к вину, а де Монтур хоть и употреблял его в изрядном количестве, ни разу не выказывал, что на него выпитое хоть как-то влияет.
Дамы встретили нас очень любезно.
— По правде говоря, синьор, — заметила эта распутница Марсита, протягивая мне руку с грациозностью, заставившей меня хмыкнуть, — я рада видеть, что среди нас есть джентльмены, которым важнее видеться с нами, чем спать в обнимку с бутылью вина. — Возмущенно тараща свои дивные глаза, она добавила: — Сдается мне, кто-то прошлой ночью был чересчур — или же недостаточно? — пьян, чтобы блюсти хорошие манеры. Ибо, если только бедные чувства не подводят меня, кто-то караулил меня у двери в спальню прошлой ночью!
— Ну надо же! — воскликнул я, тут же придя в ярость. — Какой-нибудь…
— Нет-нет! Не кричите так! — пресекла меня она, оглядываясь кругом, чтобы убедиться, что нас не подслушивают. — Не странно ли, что сеньор де Монтур, прежде чем уйти к себе, велел мне крепко запереть дверь?
— Чуднó, — пробормотал я, но не стал говорить ей, что мне он советовал то же самое.
— И не странно ли, Пьер, что, хотя сеньор де Монтур покинул банкетный зал еще до вас, он имеет вид человека, который не спал всю ночь?
Я пожал плечами. Женские причуды часто бывают странными.
— Сегодня вечером, — сказала она плутовским тоном, — оставлю свою дверь незапертой нарочно — и посмотрю, кого удастся поймать.
— Ты не сделаешь ничего подобного!
Оскалив зубки в пренебрежительной улыбке, она показала мне маленький, но острый кинжал за оборкой платья.
— Де Монтур дал мне тот же наказ, что и тебе, чертовка, так что послушай меня: что бы он ни знал, кто бы ни бродил по коридорам прошлой ночью, целью его было скорее убийство, нежели любовное приключение! Так что держи дверь запертой, — попробовал я вразумить ее. — Ведь леди Изабелла делит с тобой комнату, не так ли?