Чудная деревня. Пятая часть. Тамбовский изгнанник

Никита поднялся на крыльцо постучал и услышал голос Петра, — входите.

Он вошел и удивился еще, теперь он попадал не в дом к своим знакомым, а в кабинет к заму председателю, бухгалтеру, завхозу и по совместительству регистратору прибывших гостей. Петр важно встретил его в кабинете где были только обшарпанный стол того времени, несколько разных стульев у стены для посетителей и длинная полка на стене, на которой стояли большие журналы учета, обернутые газетами. На корешках подклеенные белой бумагой и подписанные, — табель учета, журнал регистраций, расписание дежурств. Журналов было много, и Петр их вел постоянно, компьютеров здесь не было, и он все оформлял на бумаге как когда-то и ему это даже нравилось. На столе керосиновая лампа и забавный тяжелый стакан из бронзы под карандаши, тоже раритет, Никита видел такой же в своем доме у деда. Это теперь было рабочее место Петра по-настоящему, и он вел здесь всю бухгалтерию, составлял разнарядки, заявки, ну и еще что там ему входило в обязанности. Встречал гостей он теперь в кургузом сером костюмчике и темной полосатой рубахе, с черными нарукавниками до локтя, что бы рукава не пачкать. Смотрелся он теперь колоритно и как-то по-настоящему, может потому что он здесь жил и работал, а не играл роль. Никита был впечатлен, Петр как будто вышел живьем из старой киноленты. Петр и сейчас работал, он видя изумление Никиты достал еще и положил на стол старые тяжелые, замызганные и абсолютно здесь к месту счеты, которые он и использовал как калькулятор для расчетов.

— Ты умеешь на них работать, — выпалил Никиту.

— Учусь еще, но получается, такая гимнастика для ума, не представляешь, — засмеялся произведенный эффектом Петр.

Никита уже с интересом, чуть не забыв, возмущенного этим поступком Костика, и они двинулись дальше. Дорога у дома Бориса и Петра изгибалась и вела к восстановленным домам, но на повороте стоял огромный гараж из толстых бревен. В него спокойно входило больше десятка машин и было место для машины Никиты. Гараж был необходимостью, гости явно не будут прибывать сюда пешком. Еще гараж полностью перекрывал вид на дом Никиты. Ведь дом Никиты и Мефодия отремонтировали и оформили по-современному и теперь эти дома резали глаз, не вписываясь в общий фон. Переделывать их уже не хотелось и решили пусть дом Мефодия так и остается красивой и яркой игрушкой, подчёркивать контраст между тем что есть и что было, да и деда расстраивать никому не хотелось. А дом Никиты решили вот таким образом просто скрыть от чужих глаз и его это устраивало вполне. Огромный гараж разбили на зоны, что бы было проще отапливать не весь целиком, пока планировалось использовать его малую часть, и около печи в этой самой зоне огородили уголок, поставили топчан и стол для дежурного истопника. Борис уже составил график дежурств, он в работах задействовал всех жителей села, да и кто бы был против. Всем надоело так жить и люди теперь работали радуясь своему новому статусу, от бездомных изгоев став совладельцами нового проекта и вкладывались старательно, ведь от этого зависело как они будут жить сами.

Первые два дома были готовы к приему гостей, и отличались только размерами, первый дом был на одну комнату изначально, — второй на семью из нескольких человек. Дома смотрелись колоритно, черные от времени бревна, небольшие окошки поблескивали любопытными стеклами, никаких современных материалов, крыша из собранного же здесь шифера. Никита знал, что шифер уже не годен, но Василий сначала закрыл крыши металлом, а поверх закрепил шифер, как он чего делал Никита не спрашивал. Василий заверил что в домах будет тепло и сухо, и все сделано на совесть, дома крепкие и еще простоят сто лет не меньше при хорошем уходе, а он за этим уходом сам лично и проследит. Василий подновил фундамент домов, очистил стены до бревен, изнутри и снаружи, чем-то там пропитал их для крепости и сохранности, щели между бревен затыкали мхом и дранкой. Костя идя за Никитой обижено сопел, но когда они вошли в первый небольшой дом, забыл обиды и тоже стал все оглядывать с любопытством, лазя руками куда не нужно. Никита его не одергивал, самому все хотелось ощупать, тем более Василий разрешил пока, сказав, что перед гостями там все уберут, а пока пусть хотят смотрят. В домах еще пахло ремонтом и двери были распахнуты для проветривания настежь и постелена мешковина на пол, что бы грязи не натаскали. Никита знал уже что в этом доме внутри менять пришлось все полностью, постелены новые полы, их пропитали вместо краски олифой и утепли, печь поставили обычную отделив около нее кухонный уголок, в котором расположили раковину вместо умывальника. Небольшой стол для готовки и полка с кухонной утварью. Благоустройство, а это как у Никиты ручной насос качающий воду в бак под крышей, душ и туалет строители закрыли новой стеной из старых бревен. Внутри дома на стенах и потолках обычная побелка известкой. Окна Василий заказал новые, но деревянные, как и были раньше, сектанты ловко их законопатили и заклеили щели сваренным клеем из крахмала полосками из газет. На всех окнах повесили коротенькие шторы задергушки закрывающие половину окна, белые, крахмаленые, обшитые домотканым кружевом. Мебель и железные кровати, найденные при разборах домов тщательно отремонтировали, у Никиты тоже всю старую мебель и кровать кстати забрали. Какая то тетка из соседнего села умела плести кружева, и Василий ей сразу же как включился в этот проект заказал обшить белое постельное белье, грубоватое даже на вид из льна, кружевом как принято было раньше в деревнях. И вот теперь в единственной комнате в маленьком доме старинный пузатый шкаф, узкая кровать вся в кружевах накрыта лоскутным одеялом и с горой подушек, стол, несколько разных стульев и табуретов. Иконостас в углу с потемневшими ликами, украшен, как и принято белым полотнищем обшитым ручной работы кружевом. Все белье от полотенец, шторок, до постельного в едином стиле. Василий заказывал все именно комплектами. А еще законченный вид придавали две керосиновые лампы, одна подвешенная к потолку, вторая на столе, несколько домотканых полосатых дорожек по полу. Нет так то получилось миленько чистенько, но убого на современный взгляд Никиты, наверняка даже про тем древним временам эта комната выглядела богаче, но свои мысли он придержал при себе. Обстановка была самой настоящей и это чувствовалось, а такое не подделаешь. В большом доме почти все также, Василий решил убрать межкомнатные перегородки, печь была русской огромной, ее восстановили и даже обклеили впереди найденными старыми изразцами. Кровать была больше, на русской печи лежал матрац, набитый сеном и также застеленный белоснежной простыней с кружевом, пришитым по одной стороне, так же стоит важно пузатый шкаф, добавились только буфет у круглого стола, диванчик с высокой деревянной спинкой, и длинная широкая скамья с сундуком. Вещи отремонтировали старательно, новыми они не выглядели, а были именно настоящими, как и в обычном доме. Костику все понравилось, а вот Никита все-таки сомневался, что люди за такие деньги поедут в глушь отдыхать, что бы еще топить печь и котел для подогрева воды, да кстати рубка дров тоже ложилась на гостя. За много лет вокруг домов все проросло деревьями, строители их постарались сохранить все, вырубив только молодую поросль и проредив заросли кустов, получилось ухоженно и естественно. Заборы вокруг домов для гостей ставить не стали, сделав редкий высокий палисадник впереди каждого дома с калиткой на вертушке, тоже из куска дерева. Смотрелось все очень неплохо и ухоженно, как и полагается в хорошем доме и все в меру. Люська с удовольствием взялась за озеленение гостевых домов, уже сейчас высаживая декоративные многолетники из кустов и цветов, весной обещая их разбавить небольшими клумбами из однолеток, сделать яркие пятна и не только здесь, но и по всему селу. Все найденные в развалах вещи Борис тщательно собирал, комплектовали мебель и отдавали на ремонт родственнику Василия. Иконы и книги, еще какие-то безделушки которые жители не забрали уезжая, собрал тогда-то еще дядька Мефодий и теперь все отдал на общее дело, как он выражался. По ближним селам собирали ручную вышивку в рамках, патефоны и еще много чего, всем этим заведовал Борис. Василий выделил несколько рабочих, и они с хозяевами приводили в порядок и дома селян. Восстанавливали деревянную резьбу на ставнях и наличниках, сносили старые сараюшки.

— Извини Костик, — повинился Никита, — я немного ошарашен, вроде и живу здесь, а как-то не обращал внимания что все так изменилось вокруг.

— Да я уже понял, — видел бы ты себя со стороны, — расхохотался довольный мальчишка.

Село изменилось, обновилось, но удалось и сохранить дух что ли. Село теперь было жилое и настоящее. Никита уже видел подобные деревни для туристов еще дома, в Тамбовской земле, и они были какими-то подделками под быт и старину, в них работали для туристов, а здесь просто жили, как и сто лет назад. Даже дом сектантов вызывающе белый смотрелся естественно. Бревна зачистили и покрасили, как и все на их территории в белый цвет, забор, крыльцо, беседку, — даже деревянный тротуар во дворе у крыльца. Забор обновили сделав его низким и редким. Двор вычистили от старых построек, сараев, поставив одну большую открытую беседку. Сектанты медленно сновали по своим делам в своих белых одеждах, и все это было смотрелось со стороны как-то тоже обыденно. Никита их уже обеспечил на зиму теплыми вещами и валенками, а Василий где-то прикупил им белые овчинные полушубки. Сектанты по-прежнему не высказывали эмоций, принимали что им дают, безропотно шли на все работы куда бы их не отправляли, не интересуясь зарплатой. Но Никита уже и смотрел на них проще зная, что они не голодают и тепло одеты, Борис открыл им как на общину счет переводя туда их же зарплату, и сам на себя оформив доверенность теперь покупал им все что нужно. Внутри дома была такая же белизна, даже ярче, войлок плотно уложен на полу, те же полати в спальни, но теперь они с постелью, а не тряпками как раньше смотрелись даже уютно. Тем более теперь на их окнах появились те же занавески с кружевами, как и в гостевых домах, скатерть в тон и было уже уютно, пахло едой, а не безысходностью как раньше. Никита задерживаться не стал, вышел постоял у дома Мефодия. Старик сейчас был со строителями на новом участке работ, там вроде собирались восстановить уже три дома. Самые первые дома в начале села Василий уже прибрал к рукам, в одном жили сами строители, второй приготовили женщинам которые будут заниматься уборкой в гостевых домах. Никита посмотрел на село и снова поразился, вот ничего такого вроде не сделали, только порядок навели, а вид как изменился. В нашей стране заборы любят, а вот ухаживать за ними нет. Но тут Василий и Борис были непреклонны, хотите оставляйте, но он должен быть редким, люди ведь деньги платят и на чужую жизнь подсмотреть. И весь забор должен быть ровным, ухоженным, а двор чистым. Все сараюшки разобрали на дрова, во дворах разобрали все какие-то непонятные кучи мусора и старый хлам, копившийся годами, и вся картинка села поменялась. Заросли сорняков рост человека куда то тоже исчезли.