B щупальцаx смертельной гонки

II

Полгода назад.

Саббат купил Дзюнко за десять галлонов бензина и старый мотоцикл, оснащенный бензопилой.

Дзюнко думала, что она стоит больше, но это все, что Саббат готов был предложить японскому трансвеститу, который собирался выступать в качестве секс-рабыни и навигатора во время долгих путешествий по Пустошам. Такова была жизнь после войны. Слабая плоть покупалась и продавалась, использовалась как валюта среди дегенератов или отчаявшихся. По всей пустоши были установлены станции, где люди могли покупать, продавать и торговать людьми слабее себя: мужчинами, женщинами и детьми. Ничто не было запретным.

Война оставила Дзюнко двенадцатилетней сиротой, но это было десять лет назад. Она не собиралась позволить этой потере помешать ее выживанию. Когда она увидела, что Саббат торгуется за нее, Дзюнко не обрадовалась, так как этот человек был одним из самых гротескных существ, которых она когда-либо видела. Но Дзюнко собиралась стать победителем, и если это означало отсосать уродливому гиганту, который разъезжал в грузовике с радиоактивными козами, то пусть будет так.

Пытка казалась бесконечной. Саббат был сексуально озабоченным животным, готовым осквернить свою новую рабыню всеми возможными способами. Он практически уничтожил прямую кишку Дзюнко, повредил ее настолько, что ему пришлось привлечь человека по имени доктор Соланж, который сделал небрежную операцию и ушил задний проход Дзюнко, и в итоге тот стал похож на влагалище. Саббат был доволен результатом. Доктор Соланж принял оплату в виде возможности кинуть первую палку в модифицированную задницу.

Пытки были не только сексуальными. Дзюнко били кулаками, трубами и бейсбольными битами. Она была изрезана мечами, ножами и автомобильными деталями. Большую часть времени она пила только мочу Саббата, но иногда ее смешивали с водой или фруктовым соком. Ее пища состояла из мяса, испорченного настолько, что Саббат не давал его даже своим собакам. Часто еда включала в себя фекалии, сперму животных и мокроту. Дзюнко скоро научилась съедать все с удовольствием, потому что если кто-то колебался или проявлял отвращение к тому, что давал ему Саббат, жестокое избиение и групповое изнасилование было неизбежно.

За много лет Дзюнко смирилась со своим положением секс-рабыни Саббата и его штурмана. Она послушно выполняла свои обязанности, пока не услышала два слова, которые все изменили.

- Япончик пидорюга! - сказал Саббат.

Услышав эти два слова, Дзюнко прозрела. Ее называли каждым из этих слов по отдельности, но их сочетание заставило ее понять, каким на самом деле видит ее Саббат.

- Да?

- Просыпайся, мать твою. Мы должны поехать в Колумбус и участвовать в гонках с Пьяным Ракетчиком. Давай наклоняй сюда свой спермоприёмник на случай, если мне захочется поссать, понял?

Дзюнко кивнула и положила голову на колени хозяина. Она была прикована наручниками к рулю.

- Я вся твоя, Саббата сан.

- Ты ничто, японский пидрила! Кусок дерьма, ненавижу вас, жёлтых гомосеков! - сказал Саббат, ударив Дзюнко кулаком по голове. Он завел машину, выехал на дорогу и помчался по пустынному шоссе.

- Да, Саббат, - ухмыльнулась Дзюнко. Она мечтала заслужить свободу, право пересесть с пассажирского сиденья на водительское. Саббат всегда говорил ей, что японцы не умеют водить машину, но Дзюнко знала, что это неправда.

- Какого черта ты лыбишься, сука? - Еще один удар кулака обрушился на висок Дзюнко.

- Ничего.

- Лучше скажи, или я засуну кулак тебе в задницу, - прорычал Саббат. - Ты же не хочешь знать, что случилось с моим последним рабом.

- О, но я знаю, - сказала Дзюнко и укусила Саббата за ногу. Неплохо для японочки.

- Черт!

Хорошо, что Саббат носил только гульфик, как многие мародеры после войны. Дзюнко впилась зубами прямо в плоть.

Машина свернула на бетонную разделительную полосу, но Дзюнко резко вывернула руль, вцепившись в него еще сильнее. Она не обращала внимания на удары, обрушившиеся на ее голову, шею и спину. Саббат даже дернул Дзюнко за волосы, вырвав несколько клочков прямо из ее головы. Да, было больно, но боль стала приятной, потому что она знала, что терпит ее не просто так. Это было ради свободы.

Саббат нажал на тормоз, и машина покатилась через дорогу. Зубы Дзюнко не сдвинулись с места, и вскоре ее рот оказался в нескольких дюймах от члена хозяина.

Свободная рука Дзюнко взлетела к шее Саббата, и ее блестящие ногти впились в яремную вену, открыв фонтан крови, забрызгавший приборную доску. Здоровяк закашлялся и убрал руки с руля. Дзюнко выплюнула кусок откушенного члена Саббата изо рта.

- Что ты сделал со своим последним рабом, Саббат? - спросила Дзюнко у истекающего кровью громилы.

- Ба-а-а-а-а-апф-ф-ф-ф-ф-ф!

- ЧТО ТЫ С НИМ СДЕЛАЛ?

Саббат посмотрел ей в глаза и сказал:

- Сделал ему клизму из дробовика...

Дзюнко слышала, как Саббат время от времени говорил об этом, приставляя обрез к чьей-то заднице и нажимая на курок. Дзюнко еще глубже вонзила пальцы в шею мужчины. Для Саббата все было кончено.

Дзюнко удалось остановить машину, выбросить тело и найти ключ от наручников. Вместо того чтобы снять их полностью, она решила разделить наручники и носить их, чтобы напоминать себе о своем долгом рабстве. Это будет напоминанием, что ей никогда не придется быть рабыней. Они станут украшением свободы.

Она отвезла машину к дому Саббата, маленькой крепости на свалке, и начала упаковывать припасы в Хонду-Сивик, над которой работала в то короткое свободное время, которое дал ей Саббат. В этот момент подъехал бронированный лимузин, и к воротам подошел невысокий мужчина.

- Эй! Ты там, в платье! Саббат дома?

Дзюнко положила руку на маленький меч и сказала:

- Кто спрашивает?

- Я представитель Мистера Сильвера.

Дзюнко слышала о Сильвере: гангстер-военачальник, использующий в своих интересах людей после войны. Это он организовал несколько гонок для Саббата.

- Я работаю на мистера Саббата. Что тебе надо?

Мужчина постучал в калитку.

- Можно мне войти?

Дзюнко кивнула и подошла, чтобы впустить его, но все еще держалась за меч на боку.

- В чем дело? - спросила Дзюнко.

- Если не возражаешь, я хотел бы поговорить об этом непосредственно с Саббатом. Не обижайтесь, мисс, - сказал он, разглядывая ноги Дзюнко.

- Ну, как насчет того, чтобы ты сказал мне, и я замолвлю за тебя словечко, - подмигнула Дзюнко мужчине, зная, что ее сексуальная привлекательность выиграет разговор. Она потерла тыльной стороной ладони промежность Энцо.

- Так как насчет этого?

- Ох, едрён батон...

И вот так Дзюнко вступила в гонку вместо Саббата.