Лорды тоже люди. Том 2

Глава 1

Легкий летний ветер шуршал в кронах деревьев, а мелодично переговаривающиеся между собой птицы на разные лады будто не замечали побоища, в которое превратилась локация системных конюшен. Лес, раскинувшийся на территории моих земель, цвел и пах, в то время как гниющие на солнце трупы лошадей источали смрад, вынуждающий задерживать дыхание.

— Думаешь, с этого всё и началось? — окинул Володя взглядом открывшееся его глазам месиво.

— Думаю, этим всё продолжилось, — ответил ему и сглотнул образовавшийся в горле ком тошноты. — Хотя какая разница, кого он порешал в первую очередь? Людей или лошадей?

— Тоже верно, — хмыкнул тот и склонился над ближайшим к нам трупом, осматривая повреждения. — Силы этому парню не занимать. Такое ощущение, что он забивал эту кобылу на бегу. Видишь рваную рану? — провел он пальцами рядом с продольным и глубоким порезом, оставленным на брюшине. Как раз из него на землю вываливалась часть внутренностей, включая ленту кишок.

— Вижу, — скривился я, наблюдая за копошащимися в лошадиных кишках жирными личинками, — но если мне когда-нибудь понадобится судмедэксперт, а не генерал, то в первую очередь позвоню тебе.

— Соглашусь с Юрцом, — кивнул Семён, разминая запястья. — Зачем играть в этого… как его там?.. Шерлока Холмса, во!.. если можно просто загнать эту падаль и так же выпустить ему кишки наружу? Нас трое, а он один. Перевес всё равно на нашей стороне, каким бы психованным он ни был.

— Не сказал бы, что всё будет так просто, — покачал Володя головой, выпрямившись. — Сколько минуло времени с тех пор, как мы оказались здесь? Восемь дней? И если этот парень с момента переноса вырезал всё живое на своем пути, включая людей, трудно даже представить, каких успехов он сумел достичь в прокачке. Да, защитой его Система обделила, раз он всё еще носится в одних трусах, но вооруженный особым предметом в совокупности с прокаченными навыками, он представляет серьезную опасность даже для нас троих.

— Хочешь сказать, что мы так это и оставим? — развел я руками. — Только потому, что этот генерал сумел прокачаться быстрее вас?

— Я этого не говорил, — спокойно поправил меня мужчина. — Я лишь призываю вас к осторожности. Недооценивать его не стоит. Даже тебе, Семён.

Судя по тому, как шумно пропустил воздух через ноздри наш рвущийся в бой генерал, никакие доводы не позволили бы ему прислушаться к предостережениям Володи. Он и так слишком долго держал свою ярость в узде. Что ж, значит, настало время выпускать кракена! И момент для этого, считаю, самый что ни на есть подходящий.

— Так где ты встретился с жертвой? — от осмотра падших лошадей перешел Володя к конкретике.

— На соседней локации, — махнул рукой в сторону, из которой мы пришли. — Так что наш вольник должен быть где-то между ними двумя. Если только не ушел дальше или сильно не углубился в лес.

И на этом охоту наконец-то можно было объявить открытой!

Петруша, как и ожидалось, отправиться с нами желания не изъявил. Помню, как он замешкался во время странного диалога у водопада, но разберусь с его прошлым позже. Струсил — пусть хотя бы под ногами не мешается. Так что на устранение вольника мы двинулись втроем.

Генералы мои позвякивали латами, да и сам я умыкнул доспехи и меч из башни альянса, намереваясь вернуть их по возвращению в город. Причем пугающей мне казалась не сама встреча с выжившим из ума мужиком, а последствия, если мы не сумеем выйти на его след. Открытое противостояние, мать его, с драконом позволило заработать бесценный опыт и убедиться в том, что всё-таки лорд чего-то да стоит. А бывший студент политеха, прежде никогда не бравший в руки меч, в критический момент способен орудовать им не хуже прожжённого вояки. Инстинкт самосохранения, к слову, сильнейший среди инстинктов любого живого существа, и неудивительно, что люди, угодившие в столь непростые и непривычные для себя условия, ожесточались и находили в себе силы бороться, несмотря ни на что.

Труднее всего приходилось телу. Если мозг уже вполне осознавал, в какой заднице я очутился, изнеженные мышцы ныли от боли и перегрузок. Требовали удобный диван, на спинку которого можно было бы с кайфом откинуться, и отказывались поднимать что-то тяжелее жестяной банки пива. Им требовалось больше времени, чтобы адаптироваться к нынешним реалиям, а мне — терпение, чтобы продолжать с должным тщанием развивать свои тело и дух.

Бурку я оставил «припаркованной» на главной дороге перед своеобразным нитшестом исключительно на свой страх и риск. Надеялся, что маньяк углубился в лес и на открытое пространство выходить поостережется, но мало ли что могло взбрести ему в голову? Питал ли он особую неприязнь к лошадям, или же конюшня просто удачно подвернулась ему под руку — пока оставалось неизвестным.

Сами мы двинулись вглубь на северо-запад, чтобы иметь возможность перехватить вольника между двумя локациями. Стараясь шагать по ковру из листьев бесшумно и вслушиваясь в каждый подозрительный шорох, коих в лесу было предостаточно.

То и дело из зарослей к нам выскакивали сгенерированные Системой зайцы, лисы и кабаны. Столкновения с ними лишали нас драгоценных минут, а звуки боя, визги животных и треск могли обнаружить наше местоположение куда раньше, чем нужно, но поделать мы с этим ничего не могли. Лес продолжал жить своей жизнью, сколько бы психов с мечом наперевес по нему ни расхаживало, а самой Системе было глубоко насрать на то, что некто не собирается жить по ее правилам. Выслуживаться перед лордом, вальсировать на тренировочной площадке и играть в войну.

Первое время никаких следов за буйным генералом замечено не было, однако немного погодя Володей были обнаружены засохшие уже капли крови на прелой листве и дорожка из них, уводящая нас еще глубже в чащу. Кое-где дорожка обрывалась, но мы находили ее снова, и в конечном итоге она вывела нас к тому самому лагерю, о котором упоминал Павел Андреевич.

Мда-а-а… Зрелище нашим глазам предстало еще похуже, чем на конюшне. Истерзанные и окровавленные тела валялись по всему периметру вокруг потухшего костра. Мужчины, женщины… Благо, детей видно не было. Кто-то, как и Павел, пытался спастись бегством, но незнакомец оперативно перехватывал этих людей и расправлялся с ними не менее жестоко, чем с остальными.

— Вот же… урод конченный! — сжал Семён кулаки и от души треснул близстоящее дерево, оставляя на нем приличную вмятину.

— Семь человек, — пересчитал Володя павших и скривил губы. — Старик был прав. Действовал этот тип наверняка.

— А они просто ничем не могли ответить ему, — добавил я, склонившись над одним из бедолаг и рассматривая зияющий поперек его лица порез. — Сдохни или попытайся удрать, но всё равно сдохни. Без вариантов.

— Система диктует свои правила, и с этим нам ничего не поделать, — прошелся мужчина в дальнюю часть лагеря, высматривая новые следы. — У них не было возможности противостоять даже друг другу, не то что генералу.

Тем не менее, дорожка крови вела нас дальше, и мы покинули место жестокой бойни в поисках мясника. Создавалось впечатление, словно заканчиваться она и не собиралась. Володя уж было предположил, что в ходе нападения либо на лагерь, либо на конюшню генерал умудрился нанести себе тяжелое ранение сам и ныне истекал кровью, не способный остановить ее. С еще большим успехом он мог наткнуться по пути на какого-нибудь зверя, успевшего полакомиться им до того, как получить смертельный удар. Но всё оказалось куда более прозаично.

Кровь принадлежала одному из беглецов с неестественно вывернутыми конечностями. Вольник загнал его куда дальше остальных и, вероятно, именно в тот момент, когда генерал пустился в погоню за ним, Павлу удалось броситься на поиск подмоги. Значит, первая дорожка крови, ведущая к лагерю, принадлежала советнику…

— И чё? — уставился на нас Семён, когда мы застыли перед трупом в задумчивости. — Дальше-то чё?

— А дальше… — выдохнул, наконец, Володя, скользнув взглядом по мужику, — … продолжим поиски вслепую. Высока вероятность, что он отправился еще глубже — искать другие лагеря. Или новые локации, на которых можно чем-нибудь поживиться. Не отставайте.