Охранник для светлой души

Глава 7. Знакомство с семьей

Просыпалась я медленно, не понимая, где нахожусь. Мой взгляд уперся в обнаженную грудь мужчины. Я окаменела, как статуя и ошарашенно пыталась понять, как я оказалась в объятиях Ивейна. Мне хватило одного взгляда понять, я на его половине. Какой стыд! Я сама к нему пришла, да еще обнимаю так по-собственнически. Мои щеки запылали от стыда.

Пошевелиться я не могла, руки Ивейна прижимали меня к груди, а наши ноги тесно переплетались. Его грудь медленно поднималась и опускалась, а приятное тепло обволакивало, даря комфорт и безопасность. Мне сложно это осознать, но в его объятиях приятно. Так, стоп! Пока я еще всякого себе не надумала.

Я попыталась пошевелиться, но Ивейн еще сильнее прижал меня к своему телу. Дышать ведь нечем! И тут я почувствовало это… краска стыда снова залила лицо. Боже, еще этого не хватало! Я снова попыталась отодвинуться, но ничего не вышло. Да блин! Я разозлилась. Отпусти уже меня, чертов ты демон! Так как руки были прижаты к его телу, я ничего лучше не придумала, как укусить его за грудь. Ивейн дернулся, но из объятий не выпустил.

— Ты меня так соблазняешь, Ясмин? — сонным голосом прохрипел Ивейн, — я не против, можешь продолжать.

Он еще и издевается надо мной.

— Может, вы меня уже отпустите? — сделала я снова попытку выбраться из его объятий, — мне трудно дышать. Он ослабил хватку. Но из объятий не выпустил.

— С тобой комфортно обниматься, — над головой я услышала его зевок. — Кстати, ты не спрашиваешь, как ты оказались на моей половине кровати, — сделал он ударение на последних словах.

— Я догадываюсь, как оказалась, и мне очень неловко. Мое тело двигалось неосознанно, — пропищала я неловко. Он продолжал прижимать меня к себе. — Эм, может вы все-таки отодвинетесь?

— Зачем? Мне итак хорошо, — довольно прозвучал его голос над головой.

Несносный демон! Боже, неужели мне придется ему сказать. Почему, как я его встретила, я попадаю в такие неловкие моменты!

— Вы в меня тычете, поэтому я прошу отодвинуться, — залилась я в который раз краской стыда. Он замер. А потом начал ржать. Я стиснула зубы от злости. Вот бы снова ударить его подушкой, руки так и чешутся. Просмеявшись он выдал:

— Это нормально. Я здоровый мужчина. К тому же утро, — в его голосе слышалось веселье.

Я закатила глаза. Ничего смешного. Мы ведь не парочка и тем более не муж и жена.

— Я знаю, что нормально, просто перестаньте, прижиматься им ко мне. Иначе, — сделала угрожающий голос, — вы познакомитесь с моим коленом.

Он снова рассмеялся. Но все же отодвинулся на небольшое расстояние. Я хмыкнула. Испугался!

— А ты, забавная, Ясмин. Можешь, кстати, обращаться ко мне на «ты». После этой ночи мы стали очень близки.

Снова издевается!

— Перестаньте двусмысленно так говорить, — возмущенно проговорила я, сдаваясь, наверно, так даже проще будет. Неизвестно как долго я здесь пробуду, поэтому лучше найти общий язык с этим бесстыжим демоном. — Хорошо, я не против, Ивейн.

— Из ваших уст мое имя прозвучало так соблазнительно — хриплым голосом проговорил он.

— Ты опять начинаешь? — не выдержала я и снова укусила его за грудь, — вот тебе. Это в качестве наказания за издевки надо мной.

Он охнул и подмял меня под себя, резко нависая сверху. Я дернулась в испуге.

— Не делай так больше, Ясмин, иначе, — он провел большим пальцем по моим губам, — я за себя не ручаюсь.

Я кивнула. Лучше не провоцировать. Он слез с меня и посмотрел на часы.

— У нас есть еще час до завтрака. Поваляемся еще?

В его зеленых глазах заиграли смешинки.

— Подожди, у меня возникла проблема. Мне не в чем идти на завтрак. Одежда, в которой я была, порвана твоими любовницами. А другой одежды у меня нет.

На слове «любовниц», он перестал улыбаться. Что? Совесть проснулась!

— Я извиняюсь за их поведение и себя, — он тяжело вздохнул. — Сама видела, какие они — ревнивые собственницы. Они и раньше вытворяли подобное — запугивали, даже дрались. Я закрывал глаза, так как это не переходило границ. Но вчерашний вечер стал последней каплей. Поэтому не держи на меня зла.

От его признания на душе потеплело. Неужели он смог признать свою ошибку? Может, он не настолько плох, как я думаю?

— Я не злюсь на тебя, — проговорила я. Все-таки извинился, но вспоминать, а тем более обсуждать этих девиц я не хочу. — Но сейчас надо решить проблему с одеждой, — поторопила я его. Скоро завтрак и знакомство с его семьей, а из одежды на мне только его рубашка.

Он вздохнул и слез с кровати. Потянулся, продемонстрировав красивую подтянутую фигуру. Сексуален, чертяка! Я отвернулась, чтобы скрыть смущение.

— Я скоро, — и скрылся в портале.

Я даже рот открыла от удивления. Через десять минут он появился также через портал, неся огромную кучу одежды, нижнего белья, туфель, косметичку даже и несколько сумочек. Сложил все на кровать, и устало сел рядом со мной. Я с немым вопросом взирала на всю одежду.

— Откуда столько?

— Пришлось посетить мам, чтобы они одолжили тебе. Сказали, не опаздывать на завтрак. Одевайся. Я пойду в другую ванную.

Он встал и вышел из спальни.

Я быстро привела себя в порядок. Выбрала бирюзовый летний сарафан с удобными босоножками. Распустила волосы и надела бежевую плетеную шляпку. Повертелась у зеркала. Вроде ничего.

— Ты готова? — в спальню зашел Ивейн, он окинул меня восхищенным взглядом. — Тебе идет.

Щеки предательски запылали.

Я украдкой посмотрела на Ивейна. Он был одет в свободные темные брюки, голубую рубашку, а волосы забрал в высокий хвост. Мы даже одежду подобрали одинакового цвета. И я в который раз поразилась, насколько он красив. Я тряхнула головой, сбрасывая наваждение. Не время слюни пускать!

Ивейн открыл портал, и мы шагнули в темноту.

***

Вышли мы у замка прямо у дверей. От резкого перехода у меня закружилась голова и я пошатнулась. Ивейн ловко поймал меня за талию и прижал к себе. Я снова обратила внимание, как опасно замигала аура красным. Что же это все-таки такое? И Ивейн, похоже, ничего не видит. Так странно. Надо выяснить позже, что со мной.

— Прости, совсем забыл, такие порталы внутри замка отнимают много сил. Ты как? — посмотрел он на меня встревоженным взглядом. — Сможешь идти?

Я кивнула. Он отпустил меня, но рукой все равно приобнял за талию. Я огляделась. Эту часть замка я еще не видела. Перед нами была обычная дверь в форме арки из дерева с металлическими завитушками. На ней висело металлическое кольцо. По бокам от двери стояли кованые лавочки, на которых лежали цветные подушки. Стены были увешены горшками цветов с пестрыми лепестками. Аромат стоял божественный.

— Идем, — схватил Ивейн за кольцо, — нас уже ждут. Аромат свежеиспеченного хлеба достиг носа, заставив рот наполниться слюной. Мы вошли в большой зал, в центре которого стоял большой длинный стол, накрытый скатертью с золотистым рисунком. Резные стулья с красной обивкой создавали резкий контраст со скатертью. Напротив стола располагался зажжённый камин из красного кирпича. Светлые стены украшали картины с цветами. Сбоку от стола располагалась дверь, откуда доносился чудесный аромат еды. Скорее всего, там кухня. Две слуги ходили около стола, раскладывая посуду, в которой отражались блики солнечных лучей.

— Вы уже пришли? — услышала я мужской низкий голос за спиной. Я неосознанно вздрогнула. Мы с Ивейном обернулись. Это был Владыка Люцифер с женами. Они были близняшками. Они приветливо смотрели на нас и улыбались.

— Ты напугал бедняжку Ясмин, Люци, — хлопнула по плечу, рядом стоящая женщина. Я не могла оторвать глаз от этих женщин. Они были безумно красивы. И настолько же одинаковые. Как их различают? Их черные волосы были распущены, а поверх головы заплетены косы. Их ярко насыщенные карие глаза внимательно рассматривали меня. Приглядевшись, я заметила отличие — родинки. У одной она была над губой, у другой под правым глазом, у третей — под левым глазом.

— Простите меня, Ясмин, не хотел вас пугать, — подошел Владыка к нам и улыбнулся. Теперь я заметила явное сходство Ивейна с отцом. Та же улыбка, тот же разрез глаза, даже аура похожа, а вот губы от матерей.

К Ивейну подошли мамы. Они окружили его и начали обнимать, поправлять одежду, спрашивать, как у него дела. Ивейн стоял и тепло улыбался им, что- то отвечал. От этой идиллии веяло нежностью, заботой, любовью. Я даже немного позавидовала им. Мне не знакомо это. Моя мама умерла, когда мне исполнилось два года. Я практически не помню ее. А отец после смерти мамы пристрастился к карточным играм с друзьями. Он был плохой игрок, поэтому просадил все деньги и квартиру. Он бы и меня продал, если бы не вмешались родители Киры. Они взяли надо мной опеку, а отца лишили родительских прав. С тех пор, Кира и я жили, как сестры.

Ее родителей я стала считать своей семьей. А потом и их не стало. Взрыв на химзаводе унес их жизни. Тогда чудом удалось предотвратить выброс опасных веществ. Мы с Кирой долго плакали, мы остались сиротами. Нас определили в детский дом. Через месяц нас оттуда забрала тетя, по отцу Киры и мы переехали в другой город. Она была строгой, но справедливой. Не особо расточала любовь и ласку. Но мы и этому рады были. Именно благодаря ей, я стала заниматься единоборствами, чтобы суметь постоять за себя и защитить Киру. Тети не стало, когда мы с Кирой оканчивали третий курс медвуза. Последние годы она сильно болела, может, поэтому мы и пошли в мед. Мы были уже взрослыми, но утрата сильно подкосила нас. Теперь мы были только друг у друга.

Я тяжело сглотнула, воспоминания слишком причиняли боль. Я отвернулась и встретилась с глазами с Владыкой Люцифером. Он мягко улыбнулся:

— Вы не должны прятать свою боль. Вы много пережили за свою жизнь, но вас всегда окружали хорошие люди. Я восхищаюсь вами, вы не сломались, не озлобились, продолжили двигаться, ваша душа чиста. Поэтому когда будете готовы, поделитесь своей болью, с тем, кому доверяете.

Я поблагодарила за теплые слова. Опять мои мысли были прочитаны!

А потом я очутилась в объятиях. Теплых, нежных. Меня обнимали мамы Ивейна. Я замерла, не зная, как реагировать.

— О, бедненькая, — меня гладили по голове, — ты столько пережила.

Как они узнали? Они продолжали тискать, гладить меня. Мне стало так неловко.

— Мамы, давайте я вас представлю Ясмин, — с улыбкой сказал Ивейн. — Так, — Ивейн указал на женщину с родинкой над губой, — это мама Аннабель, — затем он указал на женщину с родинкой под правым газом, — это мама Адриенна. И мама Каэра, — приобнял он женщину с родинкой у левого глаза. Похоже это его родная мама.

— Как у вас здесь шумно, — услышали мы мужской грубый голос. В зал вошел высокий мужчина, с короткими русыми волосами. Его яркие карие глаза подчеркивали хмурый взгляд. Он был красив, но грубоватое выражение лица отталкивало.

— Сыночек, Нуар, — к нему подбежали мамы, и он не избежал объятий и тисканий. Он строил грозную мину, но я по глазам видела, что ему это нравилось.

Ивейн, шагнул к брату и выдал:

— Вылез, наконец-то из своей берлоги, братец Нуар?

— Как видишь, — с усмешкой ответил он, — а я удивлен, что ты смог оторваться от своих девиц и посетить завтрак.