Попала замуж! За дракона?! Развод!

Глава 8

Ева

В голове толпами носятся мысли. Муж Олег, муж дракон, ещё кто-то третий. Сколько же их? И во что пытается меня втравить Буся? Я не готова торговать своим телом. Впрочем, об этом меня как раз никто и не просит.

Вот жизнь свою спасти очень хочется. Убийцу матери моей найти тоже. Заглянуть в свое собственное прошлое, узнать, каким оно было. И почему я – дочь Морриган, если маму звали Маргарита?

Скинула с себя платье, даже умываться перед сном не пошла. Не хочу. По квартире бегает на цыпочках Олег. Судя по цокоту коготочков, обследует свою новую жилплощадь мой зверь, ещё и няня пытается ими обоими руководить. Определенно, я там буду лишней! С душем подожду до утра.

Скользнула под одеяло, накрыла ухо второй подушкой.

— Дорогая, где мои брюки? — ворвался в спальню супруг.

— Не смей мешать зайчонку! Дай жене поспать! Надень панталоны, с тем, какое разнообразие одежды сейчас модно носить, разницы никто не заметит!

— Но у меня нет панталон?

— Да? Какая неприятность. Тогда рейтузы.

— Тоже отсутствуют.

— Юбку подарить, голодранец?

— Кто?

— Брысь отсюда! — хлопнула дверь второй раз. Я приготовилась засыпать под шум и грохот, словно должна, обязана проникнуть в зачарованный няней сон. Не зря же выпила зелье.

Только сомкнула веки и тут же провалилась сквозь все этажи нашего дома, ворвалась в огромную комнату. Неужели это моя спальня? Спальня той девушки, место которой я могу занять так легко? Буся расстаралась на славу. Вот только на миг тело пробрал озноб. Это же все понарошку, верно? Или на самом деле?

Шелковая простыня изящно убранной комнаты. Подсвечники здесь расставлены по углам. Свет мерцает и бьётся в ловушке тонкого фитиля. Здесь все мне знакомо: и резной замысловатый комод, и сундук в углу, полный нарядов, и шкатулки, до самого верха набитые украшениями. Бриллианты, диадемы, браслеты и кольца – чего только нет! В конюшне стоит моя златогривая лошадь, жеребец победоносных кровей. Через стенку богато убранная оружейная. Мечи, луки, небольшие удобные арбалеты. Все здесь мое по праву.

И муж тоже мой. Опять я влипла в брак!

Барон или герцог, я сейчас и не вспомню. Высокий и статный, Мальфус очень красив и достоин. Если б не было его здесь, было бы ещё лучше. Если б его вовсе не существовало в природе…

Этажом ниже детская спальня. Колыбель мерно качается под действием волшебства, на белых кружевных одеяльцах лежит симпатичный малыш. Нет, малышка. Как я могла перепутать. Крохотный носик чуть сморщен во сне, в кулачках зажаты игрушки. Она так на меня похожа. И в то же время я точно знаю, что девочка не моя, не родная. И не подкидыш, но кто же тогда? Муж тоже уверен, что девочка – плод греха. Моего греха с чужаком, пока он был в далёком походе.

Но не было у меня любовника. Или я просто об этом забыла? Точно так же, как и о многом другом?

Реальность слишком яркая для обычного сна, предметы можно взять в руки, почувствовать вес, тронуть узор пальцами. Мысли путаются. Никак не могу понять, что правда, а что – лишь видение. Я настоящая здесь, или там, на простынях светлой квартиры?

Ночной гость стоит на пороге. Смят капюшон плаща, из-под него торчит кончик косы. Эльфийская, вражья, перевитая тонкой серебряной нитью, что искрится магией ворожбы.

— Не смей! — кричу я и поднимаю в руки кинжал. Убью. Наверняка знаю, что сумею отбиться и справлюсь.

— Хозяйка, вы меня не узнали? — слетел капюшон с незнакомца, обнажив голову моей горничной. Морок? Без дара не определишь. А дар давно заперт под сердцем. Только девицы могут распоряжаться силой по-своему. Я же все ещё замужем, к величайшему сожалению.

Почему я так об этом грущу? Не знаю, не помню. Все кругом точно сон. И ковры на полу и шкура в изголовье кровати. Только сон удивительно яркий и я будто бы видела его уже не один раз.

— Не узнала, — признаюсь я.

— Идёмте скорее. Вы хотели взглянуть на полюбовницу барона, вашего мужа, — мой муж директор завода. И он вовсе не барон! Но я все же куда-то иду тайным ходом.

Шершавые теплые камни моего замка отзываются волшебством. Ласкают пальцы. Мой дар, моя искрящаяся магия, клокочет так близко к сердцу. И никак не выходит пропустить ее через руку в кончики пальцев, оживить замок, вновь прикоснуться к его теплой душе. Дар заперт моим браком с человеком, и сил не хватает освободиться.

Моя сила должна иметь волю. Силой наполнять замок, дарить свободу и небо! Все здесь сотру в порошок, как только верну себе дар. Нет, не все. Родные стены оставлю. Те, что стали родными. И младенчика тоже не трону, и слуг.

Только мужа, только барона. Его ненавижу. Но за что? Снова провал в голове.

Это только сон. Сон же не может быть настолько реальным? Я переводчик и я знаю эльфийский, а ещё греческий и латынь. Ее учила ради забавы. Но эльфийский откуда? Убейте, не вспомню.

Магический светлячок, и тот заперт в клетку. Пляшет и рвется на волю в руках у служанки. Точно так же как я. Дрогнул на стене гобелен, откуда он взялся в тайном ходу?

— Смотрите! — девушка увлекает меня за собой, приникая глазом к стене. Да тут щель в кладке, совсем нет раствора в целом ряду между камнями. Это злит, и сила вновь клокочет внутри. Заглядываю сквозь стену в чужие сердца.

Они переплелись в страсти. Мой муж, не тот, что директор завода, он бы никогда не посмел. Мой здешний муж, прекрасный и черноглазый, лежит, раскинувшись на простынях.

Усердно, не без изыска, ласкает его прекрасная нимфа. Глаза словно омуты, пышная грудь перевита лентой, вокруг талии звенят колокольцы. Главного я не увижу сегодня. Талию девушки окутал платок невесомой ткани. Вот только зачем я хотела своими глазами увидеть самую суть измены? Не все ли равно? Да и мужчина этот мне безразличен.

Нет. Я должна была видеть, чтобы я что-то могла сотворить. Но что? И почему я не помню?! Какой-то свод старых канонов мельтешит страницами в голове. Барон Малтиш, этот мой муж, предусмотрел, что в замке может быть лаз, подготовился. Умный. Я не должна видеть самую суть, иначе могу... Что я могу?

Ну, занимаются люди любовью. Почему нет? Мужчина – чужак для меня. Отчего-то колет сердце только это открытие. Чужак.

Барон Малтиш. Чужак, иноземец и до кучи подлец. Но красив, не спорю. Настоящей мужской красотой, блеском, немыслимой статью, ловкостью и жадностью страсти, сильными руками, рыцарским телом. Хорош, думаю о нем отстраненно. Мой муж другой. Куда проще, спокойнее, глаже. Нет и не было у него никогда ни такого рельефа мышц, ни такой спины, ни такого горящего взгляда. Блондин в дорогом костюме и с запонками на рукавах.

Смена декораций происходит слишком внезапно для меня. Красивый зал, готический, мрачный, такой, какими бывают соборы в Париже. Мы были там прошлой осенью, и сердце мое ликовало. Нет, не от многоголосой толпы, и вовсе не от Монмартра, не видела я красоты и в творении великого Эйфеля.

Меня звали, мной любовались, мною гордились старинные храмы, их запертые в витражах дивные сказочные существа. Мы вместе дышали и тосковали о той свободе, которой наполнился сон.

Льется ветер в открытые створы замкового окна, гуляет сквозняком, плещет в полных бокалах, зовёт меня в синюю даль. И все же этот замок неимоверно родной. Я раз за разом хочу в него возвращаться. Ещё бы мужа здесь не было. Надоел. Мешает. Заметил меня, встал из-за стола, неимоверно любезен, игрив. И на его щеках огнем растекаются поцелуи той белокурой пышной нимфы.

— Да наполнится счастьем твой день, супруга, — я молчу, прожигая его взглядом черных зрачков. Мой дар заперт где-то под сердцем. По нему я безмерно тоскую, лишь искорками прорывается волшебство и то, скорей, понарошку.

— Что-то не так? — он поднимает бокал, все так же хмельно улыбаясь. В бокале всего-то сок. Хмель в улыбке плещется от недавней утоленной в чужих руках страсти.

— Ты изменил, — говорю я банально. Безвкусно. Другая бы закатила сцену. Мне же действительно все равно. Лучше б, конечно, он сдох. А измена?

— По крайней мере, я не принесу в нашу семью ребенка иной крови, — страх пеленает всю мою суть. Узнал? Но что он узнал? Да, моя малышка рождена не от него. И не мной, если честно. Но и в обиду я ее не дам. Привязалась к крохе? Нет. Тут скрыто что-то ещё. Хотя ее курносенький нос, причмокивающие губки, кулачки... — Повезло, что ты родила от него дочь. Продадим замуж и черт с нею. Кто тот счастливец, которому ты подарила своего первенца?

— Изменщик! Ненавижу тебя! — мягкий поцелуй щекочет губы. Я щурюсь и тру щеку о простыню, не желая проснуться.

— Как ты могла обо мне такое подумать, — ласково шепчет Олег, — я бы никогда...

— Приснился красавец барон. Такой хам!

— Ужас! Тебе из-за Буси снятся кошмары. Может, не стоит ее приглашать?

— Она тебе не нравится?

— Ну что ты! Она мне пожелала долгих лет жизни. Не знаешь, к чему это?

— К чему-то хорошему? — потягиваюсь я.

— Не уверен. Может, ее не стоит приглашать больше?

— Это невозможно.

— Ну да, она мне сказала, что всегда приходит сама, когда сменится штиль на ветер перемен. Она откуда-то из пригорода?

— Мне кажется, она живёт сейчас где-то здесь, в Москве.

— Ты бы спросила. Скажи, что Олег очень рад знакомству. Ладно? Я на работу. Меня люди ждут. У нас новый проект. Из Испании приезжают. Прости, но никак не могу. Сегодня вечером будем обсуждать! Я только на часок заскочил домой. Ты будешь вставать или до утра спать решила?

— Ты ее боишься? — расхохоталась я и рухнула обратно в перины.

— Боюсь. Зато честно. Я всегда честен с тобой.

Стройное тело, излишне белая кожа, короткие волосы, дорогой костюм, часики, запонки. Надоело! Тот красавец из сна был совсем не такой. Его хотелось убить, растерзать собственными когтями. Сгореть вместе с ним.

Олег же не вызывает и сотой доли тех чувств. Вот совсем. Он просто хороший. Никакой. Как диетический хлеб после острого шашлыка.

И малышка моя, Крошечка-пуговка. Я не успела на нее даже взглянуть, а так хотелось взять на руки. Зря Олег так не вовремя меня разбудил. Я бы ещё поспала.