Между нами искра

За одиннадцать лет до вечеринки

Стелла открыла дверь в приемную.

— Нимбл Уильямс!

Она скользнула взглядом по грустному терьеру в огромном ветеринарном воротнике и подошла к мужчине, который сидел уставившись в стену; у ног его на полу стояла переноска.

— Это вы Нимбл Уильямс?

Мужчина выпрямился.

— Да. — Он прошел за врачом в смотровую. — Хотя обычно я не откликаюсь на это имя.

Стелла вытащила из переноски черепаху и положила ее на металлический стол.

Ничего не произошло.

Стелла подняла глаза на посетителя. Он был примерно одного с ней возраста — около двадцати пяти.

— Что случилось?

— Она на себя не похожа. — Мужчина засучил рукава спортивной куртки. — Вообще-то это питомец моей соседки. По ее словам, черепаха стала вялой.

Стелла вздохнула.

— Можете рассказать мне о ней подробнее? Что она ест, как ходит в туалет, как изменилось ее поведение?

— Ну, я знаю только, что она растеряла весь свой задор.

— Мне нужно согласие хозяйки на обследование. Могу я ей позвонить?

— Она не любит разговаривать по телефону.

«Что ж, — подумала Стелла. — Я хотя бы попыталась».

— Тогда извините, я не могу ничего сделать. Нам нужны анамнез и согласие владельца на проведение анализов. Но вообще чуть дальше по улице есть специализированная ветклиника для рептилий.

— Я не знал, что черепахи — рептилии.

— Теперь знаете.

Мужчина прислонился спиной к стене.

— Я думал, ветеринары лечат любых животных, от мышей до слонов.

Стелла мысленно удивлялась, почему этот человек до сих пор не ушел.

— У рептилий особая анатомия и физиология. Я могу осмотреть вашу черепаху, но лучше обратиться к узкому специалисту.

— Моя соседка не может бегать по клиникам. — Посетитель наконец снял черепаху со стола. — Видимо, не надо было говорить ей, что я учитель. Люди почему-то считают, что во время каникул учителя бьют баклуши. — Он медленно положил черепаху в переноску. — А вообще волнение старушки можно понять: эта черепаха у нее с семи лет, пережила ее мужа и двоих братьев.

Стелла почтительно помолчала.

Мужчина огляделся и остановил взгляд на висевших на стене плакатах: «Зачем нужны прививки?», «Что вы знаете об антибиотиках?», «Гидротерапия для собак».

Потом он повернулся к Стелле:

— Наверно, у вас интересная работа.

— Иногда.

— В приемной я видел морскую свинку на поводке.

— Рядовое явление.

Мужчина застегнул переноску, но все-таки не уходил.

— Я работаю в школе за углом, — проговорил он в конце концов. — Скоро у нас будет день профориентации. Ученики любят, когда о своей работе им рассказывают молодые люди, с ними легче установить контакт. — Он поймал взгляд Стеллы. — Не желаете прийти и побеседовать с ними?

— Что вы преподаете?

Он отвел глаза, а затем снова взглянул на врача.

— Историю.

Стелла внимательно посмотрела на него и подтянула к себе блокнот и ручку.

Посетитель с интересом понаблюдал, как она пишет.

— Выписываете амфетамины, чтобы вернуть черепахе радость жизни?

— Нет. — Она вырвала из блокнота листок и протянула ему. — Это мой телефон.

Две недели спустя Стелла стояла на сцене школьного актового зала. Учитель, которого, как теперь она узнала, звали Джордж Мандани, прислонился к стене поблизости. Он был в накрахмаленной синей рубашке и выглядел не столь игривым, как у нее в клинике.

Стелла обратилась к аудитории, состоящей из девятиклассников.

— Говорят, если любишь животных, иди в ветеринары, но большинство зверей, с которыми я работаю, страдают. Многих приходится усыплять, чтобы избавить от мучений.

Она осмотрела зал, оценивая выражения лиц. Скука. Скука. Ухмылка. Скука. Нездоровый интерес. Смертельная скука. А этот вообще спит.

— Может, у вас есть вопросы? — поинтересовалась Стелла.

Вверх взметнулось на удивление много рук. Ветеринар взглянула на девочку с высоко зачесанными волосами.

— Ее не спрашивайте, — посоветовал Джордж Мандани. Он указал на мальчика в первом ряду. — Джей?

Школьник опустил руку и спросил:

— Значит, лучше становиться ветеринаром, когда ненавидишь животных, чтобы спокойно их убивать?

Стелла улыбнулась.

— Вряд ли. — Она повернулась к другому мальчику и кивнула.

— Только без фокусов, Дилан, — низким голосом произнес Джордж.

Поздно: Стелла увидела на губах мальчишки кривую усмешку.

— Откуда вы знаете Мандани?

Голос Джорджа прозвучал угрожающе тихо:

— Мистера Мандани.

— И почему вы сегодня решили погладить рубашку? — обратился к учителю другой мальчик. — Обычно она у вас жеваная.

— Неуместный вопрос.

— И еще вы в кои-то веки причесались. Вам нравится тетя ветеринар?

— Выйди за дверь, Сэмюэл.

Сэмюэл вразвалочку покинул зал.

— Еще одно язвительное замечание — и пеняйте на себя, — предупредил Джордж толпу учеников.

— Давайте я внесу ясность. — Стелла окинула взглядом школьников. — Мистер Мандани пригласил меня, чтобы помочь вам выбрать будущую профессию. Он вкладывает в свою работу всю душу.

На нескольких лицах брови взлетели вверх.

— И ему известно, что я лесбиянка, — добавила Стелла.

Повисла тишина. Потом тонкий голосок произнес:

— Увы, сэр.

— Пайпер Бриггс! Вон из зала!

Девочка, ссутулившись, но с ехидной усмешкой на лице вышла за дверь. Джордж повернулся к Стелле.

— Прошу прощения за их выкрутасы, — громко сказал он. — Вы тратите на них свое время, а они устраивают цирк.

Стелла махнула рукой. Затем она ответила еще на несколько вопросов.

«Что вы чувствуете, когда трогаете корову за вымя?»

«Не сопротивляются ли псы, когда их кастрируют?»

«Что лучше — птица или хомячок?»

Временами Стелла посматривала на Джорджа, один раз даже надолго задержала на нем взгляд. Рубашка действительно была отглажена идеально.