Страж неидеального мира

— Подлетаем, Афонов-сан.

Александр с любопытством заглянул в иллюминатор. Увы, Шанхай на роль туристической Мекки откровенно не тянул. С высоты открылся вид на серо-желтый городишко. Одинаковые коробки с покатыми жестяными крышами перемежаются совсем уж непрезентабельными лачугами — вот и весь пейзаж. Нечего даже пытаться сравнивать с Осакой или Токио с их бесконечными многоярусными автострадами и рвущимися в облака небоскребами. Да и на ухоженные российские города похоже мало. На фоне безнадежных трущоб выделяется лишь огромный порт: как и большинство других прибрежных городов, Шанхай Японией используется лишь как перевалочный пункт для добываемого на континенте сырья. Иными словами — типичный город чернорабочих, грузчиков и прочего обслуживающего персонала, который горбатится круглые сутки ради чашки скверного риса.

В глубине континента дела обстоят еще хуже. Странно, что население японского Китая до сих пор умудряется держаться на отметке в семьдесят миллионов. Империя уже полвека как отказалась от «политики великого очищения», но с пятьдесят седьмого года население почти не выросло: без работы и еды особо не расплодишься. Даже если тебя уже давным-давно не закидывают напалмовыми бомбами в отместку за убитого в соседней деревне японского солдата.

Самолет приземлился, вернее, приводнился в стороне от центрального порта, что и неудивительно: вряд ли в планы якудза входила встреча с официальными лицами. Судя по той спешке, с которой его вывели из самолета, легальностью таинственный груз похвастать не мог. Ладно, это все дело десятое.

Черная тойота на шанхайской дороге пустилась в безудержный пляс. Внедорожник, кажется, взялся научиться танцевать гопака. Дорожное покрытие то ли отсутствовало как класс, то ли состояло целиком из ям и ухабов. Никогда прежде Афонову не доводилось видеть ничего подобного. Японец же и не думал сбавлять скорость, так что осталось лишь вцепиться в ручку над дверью машины и надеяться, что издевательство не продлится слишком долго.

Мимо проносились обветшалые домишки с нецензурными надписями на уцелевшей кое-где штукатурке. Некоторые местные художники, оказывается, вполне владели русским матерным.

— Приехали, Афонов-сан, — проинформировал японец, остановив внедорожник около покосившегося двухэтажного здания. Господи, неужели эта пытка закончилась? — Проводить вас?

— Будьте так любезны. — Как будто он всю жизнь только тем и занимается, что навещает подобные, гм, учреждения и сходу способен определить, где якудза держат заложников, пленников и тому подобный… товар.

Оказавшись на твердой земле, Александр испытал кратковременный приступ счастья. Наконец-то окружающий мир перестал вертеться и подпрыгивать, словно упившаяся юла. Из дверей выглянул еще один японец. Взгляд контрразведчика тут же зацепился за кобуру, из которой торчала рукоять пистолета. Местный охранник смерил штабс-капитана подозрительным взглядом, затем заметил вышедшего из тойоты проводника и согнулся в поклоне.

— Сюда, прошу вас. — Афонова провели по узкому коридору. Под ногами проскрипела рассохшаяся лестница: в доме, как выяснилось, имелся полноценный подземный ярус. Наконец, путешествие закончилось перед металлической дверью. Парень с пистолетом зазвенел ключами.

— Он здесь. После того, как закончите, сможете найти меня на втором этаже. Вот ключ. — Судя по всему, провожатый разрывался между любопытством и нежеланием лезть в дела контрразведки. Последнее явно лидировало, что говорило в пользу наличия у парня инстинкта самосохранения и некоторой толики житейской мудрости.

— Благодарю, — Афонов, нагнувшись, вошел в небольшую каморку. Обычный подвал, освещенный покачивающейся под потолком лампочкой. Из мебели лишь пара стульев. На одном из них съежился молодой парень в перепачканной одежде. На некогда холеном лице красовался внушительных размеров синяк. Видимо, задержание не обошлось без эксцессов.

— Майкл Макконал? — Уточнил офицер, прикрыв за собой дверь.

— Он самый, — хрипло ответил американец, смерив Александра настороженным взглядом. От дальнейших комментариев парень воздержался.

— У меня к вам пара вопросов. Надеюсь, вы будете достаточно благоразумны, чтобы ответить на них?

— А что, у меня есть выбор? — Лицо пленника исказила кривая усмешка.

— Пожалуй, нет, — согласился Афонов. От идеи усесться на второй стул он отказался. Помещение не выглядело слишком уж чистым. И еще — в подвале царил влажный, липкий холод. Не самое приятное местечко. Странно, что Макконал до сих пор не выбивает зубами дробь. — Я не представился. Штабс-капитан Афонов.

— Русский? — Недоуменно нахмурился Майкл, — У вашей-то страны ко мне какие претензии?

— Вам знакома эта вещь? — Из кожаной сумки с шорохом показался планшет Мейера. В глазах Макконала мелькнуло узнавание.

— Теперь понятно. Я знал, что этот придурок попадется. — Американец ссутулился. Похоже, судьба Андреаса его здорово опечалила. — Умоляю, скажите. У него хотя бы получилось?

— Вы осведомлены о его планах? — Нейтральным голосом осведомился Афонов.

— Не нужно игр. — Макконал поморщился, — вряд ли он подарил вам айпад из случайного порыва щедрости. Накано мертва?

— Нет.

— Жаль. — Майкл понурился еще сильнее. — Эта гнида со своим напарником стали бы последними, о ком я горевал.

— С чего такая антипатия? — Афонов нахмурился. Похоже, Андреас оказался вовсе не одинок в своей иррациональной ненависти.

— Боюсь, вы сочтете меня сумасшедшим, если я отвечу. — В глазах американца мелькнуло нечто, подозрительно похожее на отчаяние. Решил, что его сейчас будут бить?

Афонов в ответ лишь хмыкнул. Все чудесатее и чудесатее.

— То есть, вы, следом за Мейером, полагаете Накано и Ванеева ответственными за ошибки при депортации немцев? Я, признаться, раньше не думал, что шизофрения бывает заразной.

Александр поймал себя на том, что пытается храбриться, прекрасно понимая, что дело вовсе не в психических расстройствах. Ни один шизофреник не сумеет создать компьютер и операционную систему, существующие в единственном экземпляре. Штабс-капитан потратил некоторое время, пытаясь найти производителей треклятой машинки, но все поисковики лишь апатично разводили руками да подсовывали сайты компаний, торгующих фруктами. На то, что некое «Яблоко» способно производить компьютеры или ПО, никаких намеков.

— Ну, Андреаса можно понять. Узнав о судьбе своего народа, он потерял голову, другое его не интересовало. Если уж заниматься арифметикой, количество жертв Накано и ее подельника перевалило за полмиллиарда.

Афонов издал тихий стон и демонстративно закатил глаза к потолку.

— Макконал, скажите честно. Вы отдаете себе отчет в том, как выглядите со стороны?

Американец на мгновение задумался, а затем по убогой комнатушке раскатился его веселый смех. В исполнении забитого пленника, жизнерадостный хохот отдавал совсем уж неприличным сюрреализмом.

— Как психопат, да? Последние несколько дней я и впрямь отчаянно пытаюсь понять: то ли свихнулся я, то ли весь мир. Вы ведь смотрели содержимое планшета? Андреас, вроде бы, на досуге собирался набросать исторический очерк или что-то вроде этого…

Афонову живо вспомнилась как полубезумная писанина, так и собственный малоприятный «опыт».

— Он так и поступил.

— Если бы не Накано со своими подельниками, мир бы был именно таким. Куда более… благополучным и спокойным, чем то подобие преисподней, в которую мы все загремели из-за этой косоглазой дряни.

Мнение это Афонову показалось, мягко говоря, спорным. Впрочем, сейчас офицера заботило несколько другое.

— А теперь, будьте добры обойтись без излишней патетики. Вменяемее в моих глазах вы пока что выглядеть не начали.

— Вы еще не поняли? Несколько человек, включая японку, сумели проникнуть в прошлое и нарушить естественный ход событий. — Макконал нервно облизнулся. Видимо, ожидал взрыва негодования или насмешек.

Афонов, впрочем, спешить с выводами не стал. Штабс-капитан давно отчаялся подыскать разумное объяснение происходившей вокруг чертовщине. Раз так, самое время рассмотреть остальные версии. Пусть даже столь бредовые.

— Ну хорошо, допустим. Что же, им повезло повстречать безвестного гения, собравшего у себя в гараже машину времени?

Майкл смерил Александра мрачным взглядом. Видимо, попытался просчитать дальнейшие варианты — и нашел их на редкость удручающими.

— Смелее, — подбодрил Афонов. Сдать американца в психушку никогда не поздно. Или самому туда отправиться. Офицер поймал себя на пугающей мысли, что озвученное американцем неплохо объясняет всю цепочку дурацких событий.

— В мире всегда существовали люди, способные на перемещения во времени. — Макконал немного помолчал, наблюдая за реакцией собеседника. Александр остался бесстрастен. — Некоторые люди из-за каких-то особенностей строения мозга способны воздействовать на окружающий мир. Их не так уж и мало, хотя большинство совершенно не понимает собственного потенциала и довольствуется быстрым исполнением желаний, списывая все или на упорство и таланты, или на везучесть. Такие люди быстро продвигаются по карьерной лестнице, или становятся звездами шоу-бизнеса… А есть те, кто умеет пользоваться этой способностью целенаправленно и на полную мощность.

— Вы к таковым относитесь? — На всякий случай уточнил Афонов. Штабс-капитан почувствовал себя едва ли не оскорбленным. Он был как раз из тех самых, кто полагает упорство и прилежность главным рецептом успеха. Не такое уж большое удовольствие — узнать, что ты чего-то добился не благодаря стараниям и труду, а из-за не туда повернувшейся при рождении извилины в голове.

— Да. Полноценно обученных в мире мало. Невероятно мало. Счет идет на десятки.

— Где ж вас, таких, выводят? — Поинтересовался Афонов, — В какой-нибудь масонской ложе?

— Нигде нас не выводят. Мастер, обнаружив человека с хорошим потенциалом, может научить его тому, что умеет сам. Плодить учеников сверх меры никто не станет — это не те знания, которые разумно предавать широкой огласке.

— Ну надо же, у этих ваших «мастеров» есть некоторое количество мозгов, — пробурчал Александр.

— До недавнего времени я входил в самую многочисленную группу вершителей. Так мы себя называем. — Макконал проигнорировал ехидное замечание, — нас было пятнадцать человек. Более, чем достаточно, чтобы отбить у других желание поиграть в изменение мира.

— Устроить магическую дуэль что ли? — Снова не удержался от шпильки Афонов. Он и сам не мог понять, что творится в его голове. Разум, привыкший оперировать сухими фактами, громогласно требовал сдать американца в ближайший дурдом. Но где-то в глубине души зрело скверное предчувствие, что никаким помешательством здесь и не пахнет.

— В определенные моменты времени в строго определенном месте группа вершителей, объединив усилия, способна прорваться в прошлое… При условии отсутствия противодействия. Нам время, пригодное для очередного перехода, было известно не хуже, чем конкурентам. Все, что оставалось сделать — поставить «помехи», исключив прорыв и оставив мир неизменным.