Боги Севера
![Боги Севера](/uploads/covers/2024-04-09/bogi-severa-201.jpg-205x.webp)
Читать книгу "Боги Севера"
* * *
Еще с берега заметив, что ворота закрыты и на стенах полно арбалетчиков, Дури Однорукий презрительно хмыкнул:
— Вы только взгляните, парни! Мы еще и шагу не сделали, а торгаши уже обделались!
Вся ватага ответила ему довольным гоготом и дружным усилием вытащила корабль на песок. Стоянка предполагалась не быстрая, и оставлять ладью на воде было опасно даже в закрытой бухте.
Закончив с кораблем, Дури отобрал десяток бойцов и приказал всем снять броню, шлемы, оставить щиты, разрешив иметь при себе только мечи и ножи. Он уже понял: раз город закрылся, то всю дружину за стену точно не пустят и даже десяток в полном вооружении вызовет подозрение. Осмотрев хмурые лица своих людей, Однорукий криво ухмыльнулся: руголандец без оружия чувствует себя голым. Он еще раз окинул взглядом десяток и, молча кивнув, мол, за мной, двинулся в сторону города.
Руголандцы подошли к закрытым воротам, и Дури демонстративно забарабанил кулаком по дубовым доскам, пока из-за зубцов не высунулись головы в больших бархатных беретах.
Дури пришлось задрать голову, обращаясь к тем, кто смотрели на него с высоты башни.
— Давно ли славный город Винсби не пускает торговых гостей в свои стены?
Ганьери, кутаясь в меховой плащ от порывов пронизывающего ветра, прокричал вниз:
— Ярмарка давно закончилась. Какие дела у вас в городе?
Прием не блистал гостеприимством, и Однорукий состроил обиженную мину:
— В Руголанде всегда считали жителей Винсби своими друзьями. Обидно встречать такой прием!
— Прошу гордых воинов Руголанда не обижаться, но времена сейчас трудные. — Глава магистрата сбавил тон, но от главного вопроса все же не отказался. — Так что за дела у вас к городу?
Вопрос поставил Дури в тупик: он вдруг понял, что совершенно не готов к допросу. Закрытые ворота Винсби явились незапланированным препятствием и поставили его перед дилеммой. Если сказать правду, то вершить свой суд город ему не позволит. Любой человек за стенами — под защитой городского правосудия. Если же обращаться в городской суд, совсем не факт, что его решение будет в пользу Ларсенов. К тому же он, Дури, потеряет лицо, если лично не зарежет мальчишку. Да и вообще, неизвестно, прячутся ли беглецы в городе. В его голове роились одни вопросы, и приходилось решать на ходу.
В конце концов Однорукий сымпровизировал:
— Идем издалека, с севера. Хотим податься на службу к императору — говорят, платит он справно. Нам бы продуктами запастись, водой, да и передохнуть хорошо бы!
Теперь уже вниз закричал Торелли:
— Сколько у тебя бойцов? — А в сторону магистра добавил шепотом: — Не нравится он мне — уж больно болтлив для руголандца.
Дури прищурился на солнце, пытаясь разглядеть, с кем он разговаривает:
— С полсотни будет.
Лицо у Ганьери скривилось, словно он глотнул уксуса, и к воротам упало безапелляционное:
— Всех не пустим!
Затем магистр переглянулся с комендантом и, приняв приемлемое решение, высунулся снова:
— Ты и еще пятеро можете войти! Закупайтесь! Остальные пусть ночуют за стенами.
Дури на другое и не рассчитывал, но для вида расстроился:
— Нехорошо поступаете — мои люди не разбойники!
Торелли надоело торчать на ветру, и он совсем не дипломатично гаркнул, перекрикивая порыв:
— Или так, или убирайтесь!
Подумав, Дури решил не затягивать бесполезные переговоры и кивнул:
— Хорошо! Мы согласны: я и еще пятеро.
Собрав своих, он быстро перечислил тех, кто пойдет с ним, а остальным приказал возвращаться и разбить лагерь на берегу. В конечном итоге, подумал он, если Ольгерд в городе, то пяти бойцов будет достаточно.