Оболенский: петля времени I. Часть 1

* * *

2240 год, Российская империя, Царьгород.

Очнулся я уже под тяжестью. Нет, не бытия, а вполне живого, довольно увесистого тела. Растянулось оно прямо на моём животе, да так, что дышать было затруднительно. Зато это мгновенно меня разбудило. Я уставился в потолок, удивляясь тому, как удобно смотреть на что-то сразу двумя глазами. Затем пошевелил левой ногой. Целая. Не жалкий протез, который я даже не удосужился заменить высокотехнологичным вариантом. Нет, это совершенно здоровая нога!

Как же это… удивительно. Меня захлестнуло что-то странное, чего я не ощущал так давно, что и позабыл, что оно вообще существует. Это было счастье. Энергия. Энтузиазм. Это в самом деле не сон, не чья-то злая шутка?

Я в прошлом?

Я путешественник во времени? Да быть этого не может. Конечно, в наше время возможно многое, но есть вещи, которые науке пока неподвластны. Например, воскрешение мёртвых, телепортация или эти самые пресловутые путешествия.

Но ведь в последние годы развелось так много людей, владеющих самыми разными силами — ведь о создании взрывающихся левитирующих пузырьков тоже пока никто не слышал. Неужели я эспер? Если это так, страннее способности ни у кого нет. Почему не раньше, ни разу за все эти восемь лет? Почему я вернулся в прошлое сейчас?

Кстати, а в какое именно прошлое меня закинуло? Я даже не знаю, какой сейчас год! Если бы я мог предотвратить смерть всех моих родных…

— Ваня-я-я-я! — вдруг крикнули мне прямо в ухо. — Ты чего, научился отключаться, как Нова? Мы играем в андроида? Я же вижу, что ты не спишь!

Я и не заметил, что меня всё это время звали. С другой стороны, сюрреализм происходящего просто не даёт мыслить трезво. Теперь я наконец заметил развалившуюся на мне Алису. Такая же маленькая, какой я её помню, она погибла в какие-то жалкие шесть лет, даже не успев толком пожить.

Алиса — девочка маленькая для своего возраста, но вовсе не такая глупая, какой иногда хочет казаться. До боли похожая на маму, она заплетала свои золотистые волосы в два пышных хвоста с сиреневыми бантами. Сиреневый всегда был её любимым цветом; иногда нам приходилось часами искать пышные платья с рюшами такой расцветки, потому что маленькая мегера гордо заявляла, что «у неё свой стиль».

Разница в возрасте у нас ровно десять лет, да и, помимо прочего, Алиса (она же Элис), была дочерью Алана Уинтера. Какой подросток будет обожать отчима, да ещё и непонятного иностранца, мало того, что коверкающего имя, так ещё и полностью очаровавшего мать? Вот и я его недолюбливал. И Алису заодно — разве что, немного меньше. Требующая внимания маленькая девочка так раздражала мальчишку, которому совершенно не хотелось с ней возиться…

А потом и не пришлось.

Тогда я наконец понял, что совсем не дорожил тем, что у меня было. Алиса всегда тянулась ко мне, мама никогда не выбирала себе любимчиков, и даже Алан Уинтер всегда был так добр ко мне, что даже вписал меня в своё завещание, хотя у него были и другие родственники где-то на родине. Иначе откуда у травмированного подростка взялись бы деньги на дорогое лечение и переезд?

А теперь всё вернулось. Теперь передо мной была Алиса — живая, моргающая своими большими, почти кукольными янтарными глазами.

Расчувствовавшись, я хлюпнул носом. Кто меня осудит? Любой человек бы заплакал, увидев перед собой давно умершего человека, не так ли?

— Ты чего? — спросила Алиса. Затем достала из кармана платья свой маленький платочек с цветами, который расшивала сама — конечно, не без присмотра Новы. Она всегда была девочкой со странными увлечениями… Алиса прижала платок к моей щеке и принялась рассматривать меня, нахмурив свои маленькие бровки.

Я сглотнул.

— Ничего. Всё в порядке.

— Правда? — не поверила Алиса. — Что-то не похоже. Ты на меня даже не кричишь.

— Ага. У меня всё замечательно.