Побег из Шоушенко

Морган: «Воду привезли». Через прутья клетки, мужик дал двух литровую бутыль воды.

Тим спросил у развозчика воды: «Который час?»

Тот: «Я, тебе не кукушка, чтобы говорить который час, мое дело маленькое развести воду, а остальное меня не волнует».

- А пожрать? - спросил Тим.

- Пожрать в обед, тут, один раз кормят.

Морган: «Тим, сейчас десять часов».

- Слушай Морган, а когда у тебя день рождения?

- Завтра Тим.

- И сколько тебе исполняется, если не секрет?

- Мне, исполняется шестьдесят пять лет.

- Ого, Морган - это очень хороший возраст.

- Какой же он хороший Тим, вся жизнь осталась позади, теперь, только в могилу.

- Не говори так Морган, ты можешь, начать жизнь сначала.

- А что говорить Тим, десять лет здесь живу, как кролик в норе, никого у меня нет, там на воле, никому я не нужен.

- Ты нужен всем, ты нужен мне Морган.

- Я даже, пытался покончить с собой, но не могу себя задушить.

- Морган самоубийство - это грех.

- Это, если ты, от хорошей жизни покончил с собой, а если от плохой, то не думаю, что это грех.

- Да, но жизнь прекрасна, где бы ты, не был.

- Нет Тим, жизнь не всегда прекрасна, есть ещё её темная сторона, и она здесь. Сижу здесь и не знаю, когда я умру, только мечта Тим меня греет, что придёт человек в малиновом пиджаке, на руке «Ролек-с», в чёрном цилиндре и скажет: «Морган, похоже, ты засиделся здесь дружок, пора на волю», - и выкупит меня из этой проклятой клетки.

- А у твоих друзей нет денег, чтобы тебя выкупить?

- Нет, нет, они по мелочам снабжают меня: хавчик, сигареты, пиво. Хотя, если сложить всю сумму, что я здесь сижу, это десять лет получится, наверно меньше двадцати тысяч долларов. Десять лет Тим, как изгой, как отшельник.

- А ты, не пробовал, подать апелляцию на приговор.

- Что сказать, я чёрный, суд принял решение - приговор без права апелляции, но с правом выкупа, всем нужны, эти проклятые деньги. Если ты чёрный в этом мире, то или убийца, или сутенер, по мнению белых, или продавец наркотиков.

- Нет, Морган, нет, я так не считаю.

- Ты, Тим исключение из некоторых.

- У меня была соседка - тётя Томаса, так, когда я болел, а мама на работе, зарабатывала на лекарства, так она заботилась обо мне, ставила горчичники, давала чай с лимоном. И вообще, даже давала что-то от температуры из своих лекарств, хотя, была очень бедная. Она, тоже была афро-американка, Морган с тех пор, я стал уважать всех чёрнокожих.

- Да Тим, афро-американцы тоже люди, они сделаны из тела, у них есть руки и ноги, губы, нос, только цвет кожи другой. Мне кажется, люди больше заботятся в нашем мире о собаках, чем о людях.

- Нет, Морган, и собак выбрасывают на улицы, ты же сам видишь, сколько их тут бегает. Вчера видел, одна прибегала, нюхает, ищет, она всё равно, что в клетке, если человек её не будет кормить, она умрёт. Морган, белых людей тоже сажают, тут цвет кожи, не играет роли, мне кажется.

- Играет, у нас в Америке, судья лучше оправдает двадцать белых убийц, а посадят одного чёрного. Чёрных больше не любят, как будто мы инопланетяне, с другой планеты.

- Знаешь Морган, тут всё основано на деньгах, а не на цвете кожи, есть деньги, тебя не посадят, нет денег, будешь сидеть.

- Вот, вот Тим, деньги правят миром, ты бы отдал деньги, а потом, ещё заработаешь.

- Нет, боюсь, не заработаю, мама может умереть.

- Ну, как знаешь.

- А вот и она, - воскликнул очень радостно Тим. Тим увидел, как к его клетке идёт мама с начальником тюрьмы, тот указал рукой на клетку Тима Роббинса. Она подошла к клетке, на каждой клетке был номер.

- Мама! – закричал, волнуясь Тим.

- Привет сынок, привет родной. Зачем, ты украл эти деньги? Тим услышал, взволнованный голос мамы, как будто она, говорила под чью-то диктовку, он знал её, как свои пять пальцев, она никогда не волновалась, а сейчас в её голосе, слышалось непредвиденное волнение. Морган, отошёл вдаль клетки и сказал: «Не буду вам мешать». Тим ещё подумал, - и почему она так быстро приехала, где взяла деньги на поездку в этот город, у него закрались подозрения. – Мама, где ты деньги на поездку взяла?

- Помогли, добрые люди. Что-то, мама явно не договаривала, кто ей помог, все друзья мамы бедные люди. Мама, явно что-то не договаривала.

- Тим сынок, отдай полиции деньги, и тебя отпустят. Опять, это волнение в голосе, - подумал Тим.

- Нет, мама, нет у меня денег.

- Отдай сынок, зачем они нам, а я, заработаю себе на операцию.

- Мама, - понял Тим, - тебя подослали легавые.

- С чего ты взял? Мама так ответила, как будто это, было на самом деле. Тим решил подыграть самому себе, а вдруг, они записывают разговор.

- Кто-то мама, взял мою карточку и перевёл на неё все деньги.

- Сынок, ты наверно обманываешь, карточку они нашли. Они говорят, деньги у тебя. Нет, точно, они её подослали.

- Нет, мама, денег нет. Мама, а у тебя, нет денег на кровать, кровать, мне очень нужна.

- Ты, же знаешь дорогой Тим, у нас никогда не было денег, всё уходит на еду, квартиру и одежду. Нет у меня денег на кровать тебе, она мне не по карману. Вот держи, тебе подарок от меня: конфеты и шоколад.

- Ой, спасибо моя хорошая мама, ты не представляешь, как я тебя люблю.

- Ты уж сынок, покушай хорошо, но, всё-таки деньги отдай, и тебя отпустят.

- Нет, не отпустят, штраф ещё мама, придётся платить непомерный за воровство.

Мама: «Ерунда, может кто-то заплатит».

- Кто заплатит? Здесь люди сидят по десять лет, и никто их не выкупил. Ах, мама, как ты постарела, как постарела.

- Всё от того сынок, что я за тебе переживала и переживаю, ты у меня единственный сын, нет у меня никого кроме тебя. И мама заплакала. Тим её стал утешать: «Не плачь мама, я выберусь отсюда, вот увидишь».

- Тебя опять арестуют, и всё тут.

- Как здоровье мама твоё?

- Да, так неважно, болячка беспокоит, без операции умру. Слова мамы, ввели в тоску Тима.

- Ты, приезжай чаще, сюда мама.

- Приезжать часто не смогу, я буду тебе писать, адрес почты, дал начальник, этого, как его там «Шоушенко». Я тут смотрю, все в клетках, вас, тут, похоже, за животных держат.

- Да мама, похуже, не за животных, а за дерьмо собачье.

- Не выражайся Тим, веди себя прилично, как я тебя учила и воспитывала, сама тебя подняла, где бы ты ни был, нужно оставаться всегда хорошим человеком. За хорошее поведение могут и отпустить.

Тим засмеялся: «Мама, мама, какая ты у меня наивная, никого отсюда, за хорошее поведение не отпустят, залог свободы сто тысяч, это если ты, не украл на большую сумму, мой залог, как сказал судья - составляет миллион долларов.

- Да, сынок, зачем тебе, сдался этот миллион.

- Ой, мама, ты сама выражаешься.

- Не сдержалась сынок, я так хочу, чтобы ты Тим был дома, и я смотрела на тебя, и смотрела. А я, похоже, до пенсии не доживу без тебя, с тоски пропаду.

- Крепись там мама, читай книги, смотри добрые фильмы, принимай душ контрастный, займись чем-то, не ровен час, я дома и окажусь.

- Так, тебя арестуют, если деньги не отдашь.

- Нет, мама, кто-то за меня отдаст миллион.

- Возвращайся домой.

- Как только, так сразу мама.

- Всё шутишь, как был шутником, так и остался. Я написала письмо президенту, может он тебя помилует, и написала письма бизнесменам, может, кто даст за тебя сто тысяч долларов.

- Мама, не смеши меня, кому я нужен.

- Я написала, что ты у меня добрый и хороший.

- Мама, ты ещё веришь в добрых людей, но кому нужны хорошие люди, посмотри, сколько клеток здесь, и все хорошие люди, просто у них нет денег, чтобы выбраться из этой тюрьмы.

- Да верю сынок, мир не без добрых людей, и тебе советую верить в добро и в честных, добрых и порядочных людей, и самому быть добрым. Тим закурил.

- Ты куришь Тим, что, здесь сигареты дают?

- Да, нет мама, их не дают, их покупают, пришедшие сюда люди, посмотреть на нас изгоев, это друг дал - Морган Фриман, он уже тут, десять лет.

- Я за тебя волнуюсь сынок, не кури, курение ведет к болезням, кормят как, хоть здесь?

- Один раз в день, это, чтобы с голоду не умерли.

- Ой, прости сынок, надо было тебе мяса купить, хлеба, колбасы, а я дурная, купила конфет шоколада, как на праздник шла.

- Мама, не переживай, кто-то купит мне что-то, здесь посетителей много.

- Сынок, возвращайся быстрей, если я умру, квартиру заберут в счёт твоего долга, и куда ты потом денешься, где будешь жить, куда пойдёшь, ой чувствую, костлявая подбирается ко мне. Я даже сон про черного кота видела. Тим молчал, он не знал, что сказать, как подбодрить свою единственную, родную мать, он в ней души не чаял, и самое главное, он хотел, чтобы она жила вечность, он, даже мечтал умереть раньше неё, чтобы не мучиться от её смерти.

- Да, мне всё равно мама, но ты не умрешь, ты будешь жить, это я тебе обещаю, мне, только кровать нужна.

- Ой, да ты что, на земле спишь, на голой, сырой земле, Боже, до чего дошёл мир, у них, даже для заключенных кроватей нет.

- Мама, мы для них никто, мы звери, а зверь должен получать зверское отношение к себе, иначе.

- Что, иначе Тим?

- Не знаю мама, зверь, станет ещё большим зверем, вот, что иначе. Дай мама, я тебя поцелую в лобик. Мама прислонилась к клетке, и Тим поцеловал её в лоб.

- Всё будет хорошо, ты главное не переживай, береги своё сердце.

- Ты, так думаешь Тим?

- Да, я так думаю мама, я здесь о многом думаю, больше у меня ничего нет в этой клетке, кроме своих мыслей.

- Не кури сынок, сигареты ведут к болезням, а я не хочу, чтобы ты заболел.

- Выйду на волю мама, обязательно брошу.

- Молодец сынок, я в тебя верю, а вдруг нам кто-то поможет. Угости своего друга конфетами, а шоколадку сам съешь. Знала бы, что вас плохо кормят, я бы кой чего купила, а так, деньги только на обратную дорогу.

- Хорошо мама, как скажешь.

- Сынок, в последний раз тебя прошу, отдай им миллион, зачем он нам, свобода дороже.

- Мама, кому нужна свобода без денег, зачем она, жить в трущобах, как ты работать чернорабочим где-то на заводе или фабрике, на этих жирных уродов бизнесменов, которые всю страну довели до ручки. Всю жизнь вкалывать, и получить на старости лет много болезней, и пенсию три доллара, что даже на хлеб не хватит. Нет, я такой жизни не хочу, я хочу жить как они, как эти жирные толстосумы, которые набивают себе карманы, у них деньги из заднего места уже прут.

- Сынок, а я свою работу люблю, привыкла к ней, ведь я не одна такая, так работают миллионы простых американцев. Меня подкармливают повара, и начальница ресторана дает чаевые, я же тебе часто приносила много ресторанной еды.

- Да мама, это еда, которую не доели эти жирные толстосумы, а я хочу, чтобы они у меня с тарелки ели.

- Где бы ты, поел ещё такие блюда сынок, - не унималась мама.

- Мама, вот именно, в нищете остается есть объедки со стола толстосумов, а я, хочу мама, чтобы мы с тобой стали королями этого мира, чтобы мы стали королями жизни, чтобы у нас был свой ресторан, и чтобы у нас были слуги, а не мы, были бы слугами.

- Тим, ты еще можешь разбогатеть, бедные тоже стают богатыми.