90-е: Шоу должно продолжаться

Ну да, у бабушки такая была. Чай покупали в бумажных пачках, какой повезет, и ссыпали сюда.

Заварник я отмывал среди прочей грязной посуды. А пожелтевший от времени эмалированный чайник стоял на плите.

Когда щелкнул шпингалет двери ванной, и появилась мама Астарота, закутанная в полысевший махровый халат и в полотенечной чалме на голове, был уже полный порядок. Ну, почти. Окна мы не мыли. И в дальнюю комнату я тоже не заходил. Судя по всему, там обиталище Астарота, мама явно занимала большую проходную комнату. И спала на раскладном диване. А вещи хранила в закрытых ящик серванта и старом комоде. Такое себе, конечно, жить в проходной комнате. Особенно когда у тебя сын остолопище.

— Садитесь, Татьяна Анатольевна! — я отодвинул стул, изображая галантного кавалера. — Завтрак готов, сейчас все принесу.

Выпендриваться было особо нечем. Омлет с кусочками колбасы и картошки смотрелся совсем не как в ресторане. И чуть-чуть подгорел.

— Даже пол помыли? — брови Татьяны Анатольевны поползли вверх. — Да что с вами такое сегодня? Покусал что ли кто-то?

— Совесть проснулась, — фыркнул я, толкнув локтем в бок открывшего, было, рот Астарота.

— Поздновато что-то она у вас проснулась, — язвительно проговорила женщина и взялась за вилку. «Ясно, — подумал я. — Никакого спасибо мы не дождемся». В сущности, мне было все равно, поблагодарит она меня вслух или нет. Было и так видно, что ей вкусно, и что она сбита с толку. Но относится она к тому классу людей, у которых при попытке сказать спасибо, наступает лицевой паралич.

— Ты газеты из ящика достал? — требовательно спросила она у Астарота, гоняя по тарелке последний кусочек картохи.

— Нет, сейчас принесу, — буркнул Астарот и торопливо выскочил в коридор. Хлопнула входная дверь.

— А там не осталось ещё чего-нибудь поесть? — спросил Бегемот. — А то у меня же малокровие, мне нельзя голодным сидеть…

— Ну что ты выдумываешь, какое ещё малокровие? — скривилась Татьяна Анатольевна.

— Давайте тарелку, я помою, — я забрал грязную посуду и ушел на кухню. Бегемот увязался за мной.

— Ну мне правда надо… — занял он и потянул руку к сковородке.

— Цыц! — я отбросил его пухлую грабку в сторону. — Дома пожрешь, сказал.

Снова хлопнула дверь. Это Астарот вернулся и газеты приволок. Газеты. Я прямо как в параллельной реальности какой-то. Кто вообще в наше время читает газеты? Хотя… Для кого-то же стоят ларьки роспечати.

Я вытолкал Бегемота из кухни и прикрыл дверь. Нельзя толстяка наедине с едой оставлять. Иначе у хозяйки этого убогого жилища будет нечем позавтракать. Ну, в смысле потом, когда она проснется.

Астарот молча, многозначительно потряхивая нечесаными пегими патлами, положил перед матерью на стол стопку газет. И один журнал.

Сначала я посмотрел мельком. Потом уставился более внимательно, ещё не веря своим глазам.

Потом схватил верхнюю газету. «Известия». Но главное было не это.

Дата, черт бы ее побрал!

15 октября 1991 года.