Тень империи

Под выстрелы из пушек, которые корректировались для ударов по стенам Измайловской заставы, я быстро и чуть не бегом удалялся от лазарета в направлении расположения своего взвода.

Кругом царила паника, слышались крики, и плачь детей. Люди, словно муравьи, вбегали и выбегали из домов, не зная, куда им деется и куда бежать.

Я же старался не отвлекаться на то, что сейчас царило на улицах, смотря одним глазом с высоты птичьего полёта туда, где разворачивались боевые построения османских солдат.

Призванный мной ястреб, рассекая небо крыльями, приближался туда, где раскинулось не меньше двух батальонов османской армии.

Смотря его глазами, я уже точно знал, что противостоять нам будет не только конница, но и регулярная пехота с десятками пушечных расчётов.

Получалось, что османские отряды, которые преследовали делегацию по своей территории до Бабадага, прихватили с собой и регулярную армию, усилив себя пехотой и лёгкими артиллерийскими расчётами, после чего перешли Дунай и сразу обозначили себе цель Измайловскую заставу.

Вот только оставался, не ясен один момент. Эта атака была направлена на уничтожение царской делегации, путём штурма заставы, или это маневр для подготовки плацдарма войскам с территории юго-запада и, отрезания морских путей Бессарабии для имперских сил.

И то и то было логично, но какие первоочередные задачи стояли перед теми, кто сейчас поливал нас пушечными ядрами, пристреливаясь для полномасштабного обстрела Измайловской заставы, которая как одинокий тополь на плющихи отделял османские войска от Измаила.

Его падение сможет открыть османскому султану южную дорогу, и дать возможность закрепиться на важной военной артерии открыв путь на Келию, а потом и Аккерман, отрезав Бессарабию от морского пути в чёрном море.

Но это потом, а сейчас тут нет тяжелой пушечной артиллерии, и вражеских полков которые будут штурмовать города и морские заставы.

Когда я добрался до казармы, то увидел свой взвод в полной боевой готовности.

— Какие будут указания Григорий Александрович! — Выкрикнул Василий, стоило мне приблизиться к своему взводу.

— Василий, ты за главного, — с ходу произнёс я, вставая перед своими солдатами. — На тебе конюшня и проверка боевой готовности. Илья бери пяток солдат и за мной к зданию коменданта. Надо понять, что они хотят предпринимать, и какая роль будет отведена нам в этом.

— Будет исполнено! — Чуть не орал под свист очередного выстрела из пушки Василий, а Илья и несколько солдат уже покидали ряды взвода, приближаясь ко мне.

А после мы быстрым шагом стали пробираться по коротким улочкам заставы, сквозь бегающих людей.

Когда мы, наконец, очутились перед зданием коменданта, то чуть не влетели в толпу солдат скопившихся рядом с проходом внутрь здания.

— Ждите здесь, — Сказал я Илье, а сам протиснулся сквозь толпу служивых и попал в дверной проём, после чего уже известным маршрутом поднялся в кабинет коменданта.

Дверь была не закрыты, от чего я без помех шагнул в просторный кабинет, где стояли старшие офицеры и уже знакомая мне делегация, которые что-то с жаром обсуждали.

— Капитан! Вы же понимаете, что они разнесут тут все своими пушками! — голосил статский советник, который так с огоньком хотел обвинить меня в дезертирстве. — Надо организовать наш вывод из заставы. Вы же понимаете приоритеты. Или вы думаете, что ваши жалкие пять рот общей численностью в шестьсот семьсот рыл могут удержать взявшую нас в осаду османскую армию с артиллерией?

— Я хорошо понимаю вашу значимость для империи Фёдор Иванович, — словно оправдываясь, говорил заместитель коменданта. — Вы же сами в курсе, что комендант отбыл с целым батальоном в Измаил, как и прибывший с вами генерал-майор. Мои офицеры делают всё, что в их силах.

— Евгений Павлович. Капитан, — вступил в разговор капитан первого ранга. — Давайте я вам подскажу, что нужно делать, это и вам на пользу пойдёт в дальнейшем. Всё предельно просто. Нужен отвлекающий манёвр, который отвлечёт на время османские войска, для нашего отступления. Пока пара рот будет отвлекать врага на себя, мы покинем заставу. Вот только нам нужно сопровождение. Куча солдат нам не нужна. Слишком громоздко и заметно. Надо сформировать взвод человек пятнадцать двадцать не больше. Все они должны обладать родовой силой, на случай если всё же за нами будет погоня.

После отвлечения осман, они снова ринутся на заставу. А пока то, да сё. Нас уже и след простыл.

— То есть вы предлагаете послать несколько рот на верную смерть, и лишить оставшихся в заставе солдат своих офицеров, чтобы у них не было должного управления и организации? Я правильно понял? — Громко произнёс я, встав в дверях кабинета коменданта.

— Опять ты! — скривился Глеб Викторович, а на меня уставились все присутствующие в помещении. — Что ты можешь понимать? Ты даже военного образования не завершил. Тут тебе не саблей махать унтер. Тут тактика и стратегия, а ты её явно не проходил.

— Может и не проходил, — скривился я под суровыми взглядами людей. — Но суть вашей тактики я понял. Собрать около двухсот смертников на бой с пехотой и конницей врага. Пока они будут их убивать, вы покинете заставу, оставив тут простых вояк без руководства, которые должны будут держать заставу чем больше, тем лучше, а когда враг прорвёт оборону, то тут ещё с пятьсот гражданских которые его затормозят. Пока они разгребут сотни трупов и поймут, что вас нет среди мёртвых, настанет утро. Вы будете далеко.

— Каков наглец! — заголосил статский чиновник. — Кто тебя вообще сюда звал. Ты вообще может дезертир и предатель!

— Ну-ну Фёдор Иванович, — слегка задрал подбородок Глеб Викторович, кинув косой взгляд на княжну Александру Романовну, которая пока стояла в стороне в обществе одного гвардейца за своей спиной и молчала, так же как и все, смотря на меня. — Не надо громких обвинений. А вы унтер-офицер должны соблюдать субординацию. Вы же прибыли в расположение Измайловской заставы и должны подчиняться вышестоящему командному составу. Вы же просто-напросто унтер-офицер, не больше ни меньше. Сейчас тут идёт совет старшего офицерского состава. Так что покиньте это место и ждите дальнейших распоряжений, как и все остальные унтеры. Верно, я говорю, капитан?

Слащавый военный закивал головой и произнёс:

— Верно Глеб Викторович. Оражен покинет немедля кабинет и, не мешайте проводить экстренное совещание. У нас каждая минута на счету.

Я сжал зубы, от чего мои желваки натянули кожу, смотря ледяным взглядом на присутствующих людей, которые, скорее всего для себя всё уже решили, и сталось обсудить детали.

— Что вы стоите? Идите. Вы же слышали слова коменданта. — С прищуром посмотрел на меня капитан первого ранга, изрыгая из себя победные слова.

Не говоря ни слова, я скупо кивнул коменданту, после чего развернувшись, вышел из кабинета.

Стоило мне покинуть стены командного здания, как ко мне сразу подошёл Илья и остальные солдаты.

— Григорий Александрович, что там господа нарешали? — С ходу произнёс он.

— Ничего хорошего Илья, — зло сплюнул я. — Ни-че-го хорошего. Думаю, нас первыми пустят под нож.

Илья непонимающе уставился на меня, как и остальные служивые, и в это время первый пушечный снаряд упал в метре от стены заставы.

— Унтер, — раздался за моей спиной голос, пробирающегося сквозь толпу солдат перед входом в здание военного личного полка императора. — Отойдём на пару слов.

Я, как и мои подчинённые уставился на элитного солдата империи, чьё лицо пестрило чуть видными многочисленными царапинами.

— Отойдём. — Спокойно произнёс я, глядя ему в глаза.

После моих слов военный жестом указал следовать за ним, а меньше чем через минуту мы стояли за углом здания, где меня ждала молодая княжна всё ещё не снявшая военный китель.

Девушка стояла в тёмном переулке, и молча, смотрела на меня, пока её охранник не занял своё место за её правым плечом. Мои же солдаты остановились в нерешительности на входе в это место, закрыв собой проход.

— Княжна Александра Романовна, чем обязан? — Нарушил я первый наше молчание.

Александра же наградила меня суровым, и надменным задумчивым взглядом, после чего произнесла:

— Я позвала вас для того, чтобы предложить вам стать частью отряда сопровождения. Я могу это устроить.

От слов надменной девушки княжеских кровей я скривил уголки губ.

— Зачем вам это? Думаю, ваши спутники не оценят такого решения. — Чуть заметно, криво улыбнулся я одним уголком губ.

Моя ухмылка не осталась незамеченной даже в темноте переулка, от чего Александра Романовна только ещё больше придала себе надменный вид, и слегка нахмурила брови.

— Оценят они это или нет, это не ваша забота офицер. Если то, что вы сказали мне у лазарета действительно, правда. То иметь вас в отряде защиты, значит увеличить шанс на благоприятный исход маневра. Да и если судить с ваших слов, то получается, что вы обладаете недюжинной родовой силой, коли смогли с горсткой простых солдат уничтожить полтысячи осман, среди которых как вы сказали, были офицеры, а они ведь тоже могут сокрушать врага родовой силой.

— Вы так это решили назвать, — раздул я ноздри от холодного гнева. — Маневр. Такие манёвры не по мне княжна. Я откажусь и останусь тут со своим взводом. И думаю, ваше окружение отвело мне роль за стеной.

— Григорий Александрович, — протянула Александра, а её голос слегка дрогнул в раздражительной ноте. — Офицер. Вы же понимаете, что вас ждёт в случае отказа? Я даю вам последний шанс на правильное решение. Вы же хотели, как мне сказали титул и привилегии. Это реальная возможность для вас унтер-офицер. Будьте уверены в этом.

Я от слов княжны, которая, скорее всего, была старше меня на каких-то три пять лет, скривился и сплюнул, выказывая неподобающее поведение в обществе аристократов.

— По мне лучше солдатское братство, чем ваши аристократические привилегии. И вы княжна и я, как могут все лицезреть при погонах. Вопросов нет. Вот только таким как я судьба быть на передовой, а вам читать про нас в докладах, сидя в тёплых кабинетах. Предоставленных вашими сердобольными родителями. Так что совершайте свои манёвры, а после примеряйте новые акселя и погоны у зеркала в Петербурге. Ваше присутствие тут грош цена, а не боевая единица. И не надо мне тут предлагать и тыкать титулами. Таким как вы не понять военного положения. У ваших товарищей в глазах ужас от настоящих военных действий . Тут только такие, как мы, проливаем кровь за наше общее знамя, и стоим на страже вашего спокойного сна, а так же красивых акселей на ваших парадных мундирах.

Так что в аду я видел ваши маневры княжна, когда за спинами моих солдат ручьём льются слёзы из детских глаз. Для вас и таких как вы, всё мы тут разменная монета сейчас. Так идите, готовитесь к размену, а мне надо подготовиться для того, чтобы показать кукиш смерти старухе. Разговор окончен. — Развернулся я спиной будто молнией ударенной девушке, чьи глаза были широко открыты и смотрели только на меня, а её губы подрагивали словно желая что-то сказать, но не находили слов.